«За полёт в сложных условиях платили дополнительно по 2 рубля в минуту, в простых условиях — рубль…»

12 октября, 2019 8:30 дп

Игорь Свинаренко

Космонавт Леонов. Признания. Из моей книжки ВЫПИМШИ

—Этот их Вернер фон Браун, ну что он? Я с ним встречался, разговаривал. В 65-м, в Афинах — на конгрессе авиации и астронавтики. Мы сидели рядом – я, он и его жена, которую, кстати, звали Евой Браун. И вот он мне говорил: «Я знал, что человек полетит в космос — но не думал, что это случится так быстро. Не думал…» Почему, кстати, их ракеты Фау-2 падали? А дело вот в чем. Там же тонкий механизм, гидравлика, трубочки, золотниковое управление, песчинке достаточно было туда попасть — и все летело к черту. А не на Лондон. Вот пленные песочек и подсыпали. То есть ракеты взлетать – взлетали, но быстро уходили с курса и падали. Вернер мне рассказывал, возмущался: “Как они могли мне такие подлянки устраивать? Я же их из лагерей повытаскивал, думал, люди будут благодарны, что мы их спасли от смерти, и питание давали хорошее, простыни чистые…”

Нет, им не понять.

Мы вывезли из Пенемюнде те их ракеты — Фау-2. Наши поначалу делали их копии, которые называли — Р-1. Но Сергей Павлович немецкие ракеты все-таки категорически отверг и создал новую — так называемую «семерку». Она могла донести груз до любой точки планеты! То есть, понятно, до Америки. Нас с ней стравили, и надо радоваться, что обошлось без большого конфликта.

4 октября 59-го я приехал в госпиталь (это в Сокольниках), где нас, кандитов в космонавты, проверяли.

Открываю дверь палаты, захожу со своим сундучком. А в комнате на стуле сидит парень в коричневой пижаме, читает что-то. Повернул голову и говорит: “Старший лейтенант Юрий Гагарин!» Представился и я. Смотрю на него… Я тогда первый раз увидел его глаза — голубые-голубые, редчайшего цвета, удивительной чистоты. Когда он на меня посмотрел, они еще засверкали таким как бы изумрудным блеском, и он улыбнулся. Ну, вы знаете, это была такая улыбка, как будто он меня ждал всю жизнь, будто ему меня не хватало, — и вот я пришел.

Через полчаса казалось, что я уже все знал о нем. Он так меня к себе расположил. Редчайший это был человек… Был еще один такой, и не зря они с Юрием дружили. Я говорю про Сергея Павлова, первого секретаря ЦК комсомола. Он тоже мог расположить к себе любую аудиторию. Когда были тяжелые события на Дону (я имею в виду рабочее восстание в Новочеркасске), то люди там были обозлены и знали, что их накажут, ведь они столько беззаконий натворили, — так он один к ним пошел и говорил с ними, и они его послушали — и разошлись.

Юрий Гагарин — человек громадной внутренней силы. Будучи ростом 1 метр 65 сантиметров, он был капитаном баскетбольной команды! И всегда шел в атаку! Юра был очень талантливый. Голова у него соображала очень светло. Юрий к 26 годам состоялся как личность, да с такими убеждениями, с такими нравственными параметрами, которые всем были понятны и всем нравились! Человек гипертрофированной обязательности. Про таких замечательных людей я раньше только в книжках читал. Про Юру сам Королев сказал приблизительно так: он обаятелен, умен, он — олицетворение наше молодежи, если ему дать надежное образование, то в ближайшее время он станет выдающимся ученым! Таких слов Сергей Павлович ни о ком больше не говорил. Кстати, из космонавтов у Королева дома бывали только двое — Юрий и я.

Помню прекрасное зрелище – сцену знакомства Королева с Гагариным. Осенью 60-го в Институт авиационно-космической медицины приходит Сергей Павлович. Мы уже там собрались. Заходит он в своем пальто цвета маренго, в шляпе, надвинутой на глаза. И говорит нам:

— Садитесь, орелики! — так он нас называл.

И вызывает по порядку: Аникеев, Быковский, Волынов, Гагарин.

Встает Юрий, зарделся так… Сергей Палыч на него посмотрел и заулыбался. Началась у них беседа. Такая длинная, что, казалось, Сергей Палыч забыл, что они не одни в комнате. Было видно, что Юрий ему страшно понравился. Потом Сергей Палыч встрепенулся и говорит — ну ладно, садись, теперь — следующий.

Когда мы Королева проводили, я подошел к другу и говорю:

— Юра, выбор пал!

— Да ладно, Леша, это тебе показалось!

И вот начали выбирать, кто будет первым… Все издевательские тесты он прошел блестяще. И когда нас спрашивали – кто из вас больше заслуживает быть первым? Большинство сказало: пускай Юрий! А Титов тогда сильно обиделся, он же себя считал самым достойным. Он даже в Колонном зале заявил, что для него день полета Гагарина – черная дата. Герман Титов — он, знаете, какой… Он тогда при всяком случае читал наизусть стихи Пушкина, показывал начитанность. Потом выяснилось, что и Юра стихи знал не хуже, просто он не хвастался, не высовывался. Юра любил и в компании побыть, а Герман, тот всегда говорил — я в рот ничего не беру. И мне странно было, будто человек боится чего…

Слава Юру ничуть не испортила. Когда я занимался программой выхода в открытый космос, он постоянно вызывал врачей, спрашивал про мое состояние. Там были такие тренировки, что многие ребята получали микроинфаркты, и их списывали. Меня Юра по-настоящему берег. Не давая мне это заметить. Он знал, куда я иду, и говорил: “Тебе придется решить задачку еще сложнее чем моя — выйти!” Он постоянно был рядом.

«В отряде космонавтов нам платили обыкновенное офицерское жалование. А жили мы первое время в Москве. Мне комнату дали 15 метров в коммуналке, на Студенческой. Соседи были рабочие, простые люди, я к ним иногда заходил телевизор посмотреть, — своего-то не было. Сидишь, смотришь кино, а по ногам клопы ползают… А Юре Гагарину на Ленинском дали однокомнатную квартиру — у него уже был один ребенок. А летом 60-го нас переселили на Чкаловскую, так там Юре дали уже двухкомнатную. А после всем космонавтам дали по трехкомнатной квартире — с паркетом! И с кафелем в туалете! Это было очень сильно».

«Как полковник и командир отряда Юра получал 380 рублей. За полет в сложных условиях платили дополнительно по 2 рубля в минуту, в простых условиях — рубль. То есть за эти полеты было еще ну рублей 150-180 в месяц.

За первый космический полет выплатили 15 тысяч рублей. Можно было две «Волги» купить. И еще ему дали четырехкомнатную квартиру, такая же и у меня. 80 квадратных метров общей площади. Значит, заходишь… Прихожая два на два, холл три на два, кабинет семь метров, большая комната 23 метра, спальня — 17, кухня — 12, и детская – 7. Обстановка какая? После полета правительство дарило набор мебели «Белград» (для спальни и столовой) — выше тогда не было ничего! «Волга» 21-я еще полагалась…

А у американцев зарплата была — пять тысяч долларов… И еще помню: журнал «Лайф» по 150 тысяч долларов на человека им выплачивал за эксклюзив… Когда мы увидели дома, в которых жили астронавты – стало противно. Там совершенно другое было отношение. Мы, специалисты, летчики экстра-класса, космонавты — получали в Америке суточных 10 долларов. А когда туда приезжал товарищ по линии ЦК, у него было 50 долларов в день».

Средняя оценка 0 / 5. Количество голосов: 0