«Я вам — не фраер!»-говорили они, и выкладывали деньги стопочкой…

Я уж писала сто раз, как я в «перестройку» деньги зарабатывала.
Делала настенные росписи и витражи с рекламой всяким людям и среди них — сибирским бандитам.
Всё делала сама: искала заказчиков, оформляла и подписывала договоры и потом сама делала эскизы, и сама всё выполняла.
Завела себе деловой костюм белый в бежевую полоску и круглые очки, для солидности.
Очки, правда, однажды в электричке пришлось бросить в заложниках.
Села сдуру в десять вечера в последний вагон электрички, а там оказалась малина бандитская. Пришлось спасаться бегством через поезд и потому забыла очки. Ехала со станции Чулым в Новосибирск.
Ну я не о том хотела…
Никак я не могла найти себе помощников. Все нормальные люди работали на заводах или ещё где, а все кто был свободен, были творческие работники, которые сбегали от тяжёлого труда примерно через две недели.
Я это называла «никто не хотел умирать», по названию прибалтийского фильма.
И вот наконец мне Бог послал Гарика.
Не знаю даже за что он сделал мне такой подарок?
Гарик был приличным молодым человеком отучившимся в университете на подрывника.
Он хвастался тем, что они не могли даже лекции домой уносить из университета.
А поскольку наши заказчики не всегда хотели нам платить за труд, и приходилось «выбивать» деньги из заказчиков, Гарик приспособился утешать меня «чемоданом мамонала».
До сих пор не знаю, существует ли этот «мамонал» или это Гарикова выдумка.
Мол придёт он-Гарик с этим «мамоналом» и останутся от козлика рожки и ножки…
Больше всего нам не хотели платить школы, и детские сады.
Приходилось в суд таскать заявления. Теперь я думаю они хотели «откатов», но стеснялись спросить, а мы с Гариком были из приличных семей сибирских интеллигентов, и не догадывались о таких вещах.
Лучше всего платили, как это ни странно-сибирские бандиты.
Ну просто как часы!
«Я вам -не фраер!»- говорили они, и выкладывали деньги стопочкой.
Или восклицали загадочное: « А хули?!» И опять платили.
Если бандит не платил нам, значит его уже расстреляли или взорвали у его дома, или около офиса.
Гарик почему-то считал, что это очень хорошо, что мы знаем некоторых «крутых» парней нашего города, я же так не считала.
Гарик говорил: « Подумайте, Ирэн! Мало ли как жизнь обернётся! Вот попадём мы на нары, допустим, и что? Начнут вас, Ирэн, не дай Бог, там притеснять… А вы раз так! И скажете, мол, знаете «Володьку-танкиста» или «Моню Погорелого»! И от вас, Ирэн, не только отстанут, а ещё и пайку отдадут и фуфелку вашу подобьют недопёском…»
Это я к чему?
Это я к тому, что интересно где сейчас наш с Гариком витраж «Медуза Горгонер», которую мы делали одному джентльмену с сомнительной репутацией… И где интересно сам этот джентльмен?
А тот , которому мы делали берёзки на стене? Жив ли и он?
Вот так живёшь- живёшь, и вдруг вспомнишь про «Костю Шмаровоза»…