ВОЙНА ИЛИ ФАЛЬСИФИКАЦИЯ?
3 мая, 2018 8:06 дп
Сергей Митрофанов
Когда генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш обмолвился о том, что началась новая холодная война, для многих это прозвучало как сенсация, а, возможно, и стало холодным душем. На самом деле Гутерриш просто воспользовался более лапидарным языком описания очевидных вещей. Ведь все последнее десятилетия мы все только и обсуждали гипотетическую «холодную войну», хотя ключ дискурса чаще всего выбирался такой: вот начнется холодная война, то-то вы попляшите.
То есть «холодная война» была либо пугалкой, либо метафорой, либо предостережением, направленным на то, чтобы ее предотвратить. И никто не думал, что ситуация спустится на эту ступеньку всерьез. Однако в последнее время условный Запад стал рассматривать ее как объективную реальность в отношениях с условным постсоветским Востоком, со всеми вытекающими последствиями для международных дел.
В то же время понять, где проходит линия разрыва между «Востоком» и «Западом» и в чем его материальные основания, достаточно затруднительно. Если 100 самых богатых людей России в окружении Путина имеют состояние, соразмерное всему золотому запасу якобы социального государства, то очевидно, что эффективно использовать его они могут лишь в условиях мировой финансовой системы. К этому прибавляются 47 млрд долл. от «российских граждан» (четвертая часть бюджета России) на офшорных счетах британских заморских территорий. «Суверенно» в России эти их состояния будут иметь ту же ценность, что и золото шаха из притчи, согласно которой, превращая все видимое в золото, он умер от голода.
Таким образом, «друзья Путина», если рассуждать логически, никак не могут быть заинтересованы в изоляции России и вряд ли могут воспринимать внешнеполитическую доктрину Путина в качестве реальной программы. Сам Путин тоже: он отправил свою экс-жену за границу и где-то там же спрятал своих дочерей, выдав замуж за состоятельных бизнесменов. Что подвигает нас на логичный вопрос-сомнение: имеется ли тогда какой-то смыл в его знаменитом идеологическом высказывании «Зачем мир без России»?
Иными словами, зачем внешний мир с его женой и детьми и с дочкой верного клеврета Пескова?
Вот же странная постановка вопроса! То ли власть в России действительно настолько поехала умом, что в своей имперской жажде реванша не жалеет ни близких, ни собственную экономику и готова все спалить дотла, как завхоз проворовавшегося склада. То ли Путин просто артикулирует «фигню», написанную незадачливым пиар-сценаристом. То ли «холодная война» и вообще противостояние с Западом — одна из мировых фальсификаций, опять же уводящая нас от проблемы склада с недостачей.
Одну из версий предложил мой западный коллега. На его взгляд, таким образом Россия просто укрепляет позиции в переговорных процессах. Дело в том, что долгие годы Россия вообще никак не была представлена на мировых площадках и про нее стали забывать — и как про партнера, и как про врага, и как про мирового жандарма из пятерки постоянных членов Совбеза. Ничего существенно Россия не могла предложить и в плане товарной и технологической кооперации, что унижало ее правящий класс, ностальгирующей по Великой империи образца 1945 года. Зато теперь, после того как она стала источником больших и малых неприятностей, о России снова только и говорят в новостях. Западу снова приходится чем-то жертвовать, чтобы их избежать. Хотя, впрочем, и не очень ясно, какую собственно пользу для себя может извлечь нация, поставляющая на рынки одни неприятности?
Как ни странно, но с этой версией вполне солидарен и сертифицированный международник из Фонда Карнеги, хотя и переводит ее из разряда объяснительной гипотезы в разряд чуть ли ни политического императива. Так, он обращается с несколько фантазийным открытым письмом к некоему своему неразумному коллеге и приятелю: «Чего ты хочешь, Джон? К чему приведет противостояние России и США?».
«Дорогой Джон! — миролюбиво возвышает свой голос Генеральный директор Российского совета по международным делам Андрей Кортунов. — Пишу тебе с грустью, которую ты, вероятно, разделяешь. Отношения России и США продолжают ухудшаться день ото дня, и света в конце туннеля по-прежнему не видно. Очередные отчаянные попытки переломить негативный тренд в отношениях оказались бесплодными. Ясно, что нам всем предстоят еще более тяжелые времена. Возможно — очень надолго».
Нам не известно, кто и где отчаянно переламывает тренд, — мы таких людей не встречали. Но упрек Джону сформулирован достаточно четко. Джон блокирует вход в туннель, где когда-нибудь будет виден свет, по версии Кортунова, хотя как было бы просто и благостно: снять сегодня все претензии к России (ну, там самолёт сбили, войну на Украине начали, брекзиту поспособствовали, в выборы вмешались, Скрипаля отравили, неважно) и отношения сразу наладились бы. А не наладятся отношения, будет все то же самое, только еще хуже. Ваще бомбу взорвем. Ну, кому это надо, Джон? Вам, нам? Джон, сдавайся! Шах и мат!
Можно, конечно, и тому же Джону встать в позу: «Рэкетиры! Шантажисты!» — тем более что это было бы справедливо. Но важнее, что мы, по-видимому, стоим у колыбели новой политической философии, адептов которой просто так не застыдишь. Ведь и про патриотические беснования у Соловьёва на ТВ многие считают, что это всего лишь коммерческое шоу и продажа безобразного скандала (со вставками рекламы) малообразованному телезрителю с дурным вкусом. Ан, нет! Вряд ли можно заподозрить высокооплачиваемого Соловьева с собственностью в Италии в отсутствии личной рациональности. Вряд ли в том же можно упрекнуть и звезду программы В. Жириновского, который недавно огласил студию криком про нового хозяина планеты Земля — Россию.
Уже находящийся по возрасту и здоровью на пороге подведения итогов жизни и чахнущий, что твой шах, на горах злата, сам Ж. лишь на первый взгляд кажется безобидным сумасшедшим или клоуном. Что не должно нас отвлекать от того, что он еще и на минутку зампред парламента, то есть номинально вполне серьезная политическая фигура, обладающая официальным статусом и весом в Системе. То же касается обычно и других гостей студии Соловьева. Все они имеют какие-то должности и финансируются из бюджета, представляя, таким образом, государство, но делая вид, что они его не представляют, а просто вышли по… поговорить. Через них наша страна презентуется на международной арене, а они, рациональные по отдельности, вместе образуют новое ментальное тело, возможно, новый странный религиозный культ, затягивающий в себя и прикремленных журналистов, и олигархов с миллиардными счетами в западных банках, и президента с ядерным чемоданчиком.
Вот не хочет наш кремлевский старец кнопку нажать, а ведь нажмет, ибо боги истории так повелят! Телеполитолог Дмитрий Евстафьев формулирует четко: «Нас признали мировым злом, и с этим поделать уже ничего нельзя — история не имеет сослагательного наклонения. Так, может, нам извлечь из этого бонус? Сказать: да, мы мировое зло, и поэтому давайте нам то-то, то-то и то-то». (С эфира записал Николай Руденский, Грани.ру.)
Культ сочетает в себе инструментальное отношение ко злу, поклонение лжи и несмолкающие восторги по поводу своего существование в мире. По аналогии, это эдакий «разбойничий Эфесский собор», с которого инфицированные адепты «правильной веры» выходят потом с дубинками, круша черепа инакомыслящих. В нашем случае, стуча, например, на стюардессу, назвавшую по-английски (иностранцам) Калининград Кенигсбергом. (Хотя, вообще-то, он и есть Кенигсберг, поскольку Кант уж точно никак не мог родиться в советском Калининграде.) Причем полезно запомнить, что настучал на стюардессу не какой-нибудь ватник-болван, а целый декан факультета журналистики МГУ В. Третьяков, о чем он сам не преминулповедать через твиттер, посчитав, видимо, свою бдительность пассажира за подвиг в рамках вышеназванного культа.
(Надеюсь, что про увольнение стюардессы авиакомпания «Аэрофлот» все же присочинила, чтобы унять «воинствующего монаха» на борту.)
Сам по себе любой молодой религиозный культ, как и всякий другой, трансцендентен и, пока молодой, идеологически агрессивен. Религиозные войны, которые из-за него ведутся, очень разрушительны. Они разрушают смыслы, душу, кроме того, вполне конкретны и затратны в стоимостном выражении для нации их затевающей. Иначе, чем культом и религиозной войной, не объяснишь, зачем «Ночные волки» каждый раз пытаются через Чехию снова пробиться на Берлин с провокационным посланием миру. Зачем их посылают. Хотя «нет более бессмысленного и мерзкого события с точки зрения российско-чешских отношений (если смотреть с позиций сохранения коммуникации Кремля и Праги в условиях санкций и проч.)», по словам находящегося там публициста Александра Морозова.
Зачем к санкциям, касающимся лишь олигархов, запятнанных различными преступлениями, прибавляются контрсанкции, касающиеся уже всех и гробящие как бы обороноспособность осажденной крепости. Почему режим отзывает студентов в метрополию из-за границы, хотя там они получали бы лучшее образование и смогли бы лучше адаптироваться к современному миру. Почему рубят кабель коммуникации Telegram. Почему вообще раздувается это бессмысленное противостояние между Востоком и Западом, в котором не сыскать славы, а лишь разруху и всеобщее презрение.
Раньше в этой трансцендентности Запад пытался бы еще как-то разбираться. Теперь ему проще закрыть перед Россией дверь. «Холодная война, понимаешь!»
Сергей Митрофанов
Когда генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш обмолвился о том, что началась новая холодная война, для многих это прозвучало как сенсация, а, возможно, и стало холодным душем. На самом деле Гутерриш просто воспользовался более лапидарным языком описания очевидных вещей. Ведь все последнее десятилетия мы все только и обсуждали гипотетическую «холодную войну», хотя ключ дискурса чаще всего выбирался такой: вот начнется холодная война, то-то вы попляшите.
То есть «холодная война» была либо пугалкой, либо метафорой, либо предостережением, направленным на то, чтобы ее предотвратить. И никто не думал, что ситуация спустится на эту ступеньку всерьез. Однако в последнее время условный Запад стал рассматривать ее как объективную реальность в отношениях с условным постсоветским Востоком, со всеми вытекающими последствиями для международных дел.
В то же время понять, где проходит линия разрыва между «Востоком» и «Западом» и в чем его материальные основания, достаточно затруднительно. Если 100 самых богатых людей России в окружении Путина имеют состояние, соразмерное всему золотому запасу якобы социального государства, то очевидно, что эффективно использовать его они могут лишь в условиях мировой финансовой системы. К этому прибавляются 47 млрд долл. от «российских граждан» (четвертая часть бюджета России) на офшорных счетах британских заморских территорий. «Суверенно» в России эти их состояния будут иметь ту же ценность, что и золото шаха из притчи, согласно которой, превращая все видимое в золото, он умер от голода.
Таким образом, «друзья Путина», если рассуждать логически, никак не могут быть заинтересованы в изоляции России и вряд ли могут воспринимать внешнеполитическую доктрину Путина в качестве реальной программы. Сам Путин тоже: он отправил свою экс-жену за границу и где-то там же спрятал своих дочерей, выдав замуж за состоятельных бизнесменов. Что подвигает нас на логичный вопрос-сомнение: имеется ли тогда какой-то смыл в его знаменитом идеологическом высказывании «Зачем мир без России»?
Иными словами, зачем внешний мир с его женой и детьми и с дочкой верного клеврета Пескова?
Вот же странная постановка вопроса! То ли власть в России действительно настолько поехала умом, что в своей имперской жажде реванша не жалеет ни близких, ни собственную экономику и готова все спалить дотла, как завхоз проворовавшегося склада. То ли Путин просто артикулирует «фигню», написанную незадачливым пиар-сценаристом. То ли «холодная война» и вообще противостояние с Западом — одна из мировых фальсификаций, опять же уводящая нас от проблемы склада с недостачей.
Одну из версий предложил мой западный коллега. На его взгляд, таким образом Россия просто укрепляет позиции в переговорных процессах. Дело в том, что долгие годы Россия вообще никак не была представлена на мировых площадках и про нее стали забывать — и как про партнера, и как про врага, и как про мирового жандарма из пятерки постоянных членов Совбеза. Ничего существенно Россия не могла предложить и в плане товарной и технологической кооперации, что унижало ее правящий класс, ностальгирующей по Великой империи образца 1945 года. Зато теперь, после того как она стала источником больших и малых неприятностей, о России снова только и говорят в новостях. Западу снова приходится чем-то жертвовать, чтобы их избежать. Хотя, впрочем, и не очень ясно, какую собственно пользу для себя может извлечь нация, поставляющая на рынки одни неприятности?
Как ни странно, но с этой версией вполне солидарен и сертифицированный международник из Фонда Карнеги, хотя и переводит ее из разряда объяснительной гипотезы в разряд чуть ли ни политического императива. Так, он обращается с несколько фантазийным открытым письмом к некоему своему неразумному коллеге и приятелю: «Чего ты хочешь, Джон? К чему приведет противостояние России и США?».
«Дорогой Джон! — миролюбиво возвышает свой голос Генеральный директор Российского совета по международным делам Андрей Кортунов. — Пишу тебе с грустью, которую ты, вероятно, разделяешь. Отношения России и США продолжают ухудшаться день ото дня, и света в конце туннеля по-прежнему не видно. Очередные отчаянные попытки переломить негативный тренд в отношениях оказались бесплодными. Ясно, что нам всем предстоят еще более тяжелые времена. Возможно — очень надолго».
Нам не известно, кто и где отчаянно переламывает тренд, — мы таких людей не встречали. Но упрек Джону сформулирован достаточно четко. Джон блокирует вход в туннель, где когда-нибудь будет виден свет, по версии Кортунова, хотя как было бы просто и благостно: снять сегодня все претензии к России (ну, там самолёт сбили, войну на Украине начали, брекзиту поспособствовали, в выборы вмешались, Скрипаля отравили, неважно) и отношения сразу наладились бы. А не наладятся отношения, будет все то же самое, только еще хуже. Ваще бомбу взорвем. Ну, кому это надо, Джон? Вам, нам? Джон, сдавайся! Шах и мат!
Можно, конечно, и тому же Джону встать в позу: «Рэкетиры! Шантажисты!» — тем более что это было бы справедливо. Но важнее, что мы, по-видимому, стоим у колыбели новой политической философии, адептов которой просто так не застыдишь. Ведь и про патриотические беснования у Соловьёва на ТВ многие считают, что это всего лишь коммерческое шоу и продажа безобразного скандала (со вставками рекламы) малообразованному телезрителю с дурным вкусом. Ан, нет! Вряд ли можно заподозрить высокооплачиваемого Соловьева с собственностью в Италии в отсутствии личной рациональности. Вряд ли в том же можно упрекнуть и звезду программы В. Жириновского, который недавно огласил студию криком про нового хозяина планеты Земля — Россию.
Уже находящийся по возрасту и здоровью на пороге подведения итогов жизни и чахнущий, что твой шах, на горах злата, сам Ж. лишь на первый взгляд кажется безобидным сумасшедшим или клоуном. Что не должно нас отвлекать от того, что он еще и на минутку зампред парламента, то есть номинально вполне серьезная политическая фигура, обладающая официальным статусом и весом в Системе. То же касается обычно и других гостей студии Соловьева. Все они имеют какие-то должности и финансируются из бюджета, представляя, таким образом, государство, но делая вид, что они его не представляют, а просто вышли по… поговорить. Через них наша страна презентуется на международной арене, а они, рациональные по отдельности, вместе образуют новое ментальное тело, возможно, новый странный религиозный культ, затягивающий в себя и прикремленных журналистов, и олигархов с миллиардными счетами в западных банках, и президента с ядерным чемоданчиком.
Вот не хочет наш кремлевский старец кнопку нажать, а ведь нажмет, ибо боги истории так повелят! Телеполитолог Дмитрий Евстафьев формулирует четко: «Нас признали мировым злом, и с этим поделать уже ничего нельзя — история не имеет сослагательного наклонения. Так, может, нам извлечь из этого бонус? Сказать: да, мы мировое зло, и поэтому давайте нам то-то, то-то и то-то». (С эфира записал Николай Руденский, Грани.ру.)
Культ сочетает в себе инструментальное отношение ко злу, поклонение лжи и несмолкающие восторги по поводу своего существование в мире. По аналогии, это эдакий «разбойничий Эфесский собор», с которого инфицированные адепты «правильной веры» выходят потом с дубинками, круша черепа инакомыслящих. В нашем случае, стуча, например, на стюардессу, назвавшую по-английски (иностранцам) Калининград Кенигсбергом. (Хотя, вообще-то, он и есть Кенигсберг, поскольку Кант уж точно никак не мог родиться в советском Калининграде.) Причем полезно запомнить, что настучал на стюардессу не какой-нибудь ватник-болван, а целый декан факультета журналистики МГУ В. Третьяков, о чем он сам не преминулповедать через твиттер, посчитав, видимо, свою бдительность пассажира за подвиг в рамках вышеназванного культа.
(Надеюсь, что про увольнение стюардессы авиакомпания «Аэрофлот» все же присочинила, чтобы унять «воинствующего монаха» на борту.)
Сам по себе любой молодой религиозный культ, как и всякий другой, трансцендентен и, пока молодой, идеологически агрессивен. Религиозные войны, которые из-за него ведутся, очень разрушительны. Они разрушают смыслы, душу, кроме того, вполне конкретны и затратны в стоимостном выражении для нации их затевающей. Иначе, чем культом и религиозной войной, не объяснишь, зачем «Ночные волки» каждый раз пытаются через Чехию снова пробиться на Берлин с провокационным посланием миру. Зачем их посылают. Хотя «нет более бессмысленного и мерзкого события с точки зрения российско-чешских отношений (если смотреть с позиций сохранения коммуникации Кремля и Праги в условиях санкций и проч.)», по словам находящегося там публициста Александра Морозова.
Зачем к санкциям, касающимся лишь олигархов, запятнанных различными преступлениями, прибавляются контрсанкции, касающиеся уже всех и гробящие как бы обороноспособность осажденной крепости. Почему режим отзывает студентов в метрополию из-за границы, хотя там они получали бы лучшее образование и смогли бы лучше адаптироваться к современному миру. Почему рубят кабель коммуникации Telegram. Почему вообще раздувается это бессмысленное противостояние между Востоком и Западом, в котором не сыскать славы, а лишь разруху и всеобщее презрение.
Раньше в этой трансцендентности Запад пытался бы еще как-то разбираться. Теперь ему проще закрыть перед Россией дверь. «Холодная война, понимаешь!»