Увяз в сугробе

Сёдня один сосед, который орал, что Россия для русских, увяз в сугробе, и Нурали, который дворник без зарплаты с ноября, и один не справляется со снегопадом (остальные сбежали), вытаскивал этого нацика из сугроба.
— Ты, Нурали, особо не налегай (сказала я). Зима, Россия, сугробы — это всё для русских.

Сосед-нацик, буквально в сугроб провалившийся, только сопел.
— Человек провалился…(меланхолично произнес добрый Нурали).
Ну и вытащил нацика. 
Нацик посопел, посопел, а потом опять говорит:
— А я от своих слов не отказываюсь!
— От каких? (спросила я) «Намело, блядь»? Или — мело мело по всей земле, во все пределы?
— Чё? — спросил нацик, вытаращив глаза.
— Мурад ушёл (грустно сказал Нурали) Зарплата нет.
— Ну и хер с ним (сказал упоротый нацик)
— Хер-то с ним, он его всегда с собой носит (сказала я, пока Нурали, который почти не понимает по-русски, смотрел во все глаза). А кое-кто свой хер может в сугробе оставить. Отмороженный.
— Да при мне (проворчал нацик почти добродушно — он дурак просто страшный).
— В след раз отвалится (сказала я). Когда некому тащить будет тебя из сугроба.
Нацик задумался.
— А правда, почему так навалило-то? (произнес он почти миролюбиво).
— Россия — щедрая душа (опять сказала я). На снег. Но не на зарплату Мураду. А летом мухи полетят — помойки-то не убирают. И крысы активизируются. Ура, товарищи!
Нацик меланхолично побрел вдоль убранной дорожки, которую успел убрать Нурали, всю ночь скреб. Голодный. Ко мне стесняется прийти поесть. Убегает.
— Думает, что ты приставать будешь (говорит мама).
А жильцы платят за это и молчат.
Прав Лавров: дб.