«Так возникла политическая борьба…»
28 мая, 2016 8:57 дп
Максим Кантор
Maxim Kantor:
БОРЬБА КЛОПОВ
это вместо борьбы классов.
Началось с того, что олигархия унизила народ. Европеизацией назвали новую форму крепостничества — на руинах казарменного социализма построили феодализм и вчерашние фарцовщики стали властителями дум и стали диктовать правила цивилизации и приватизировать историю. И компрадорская интеллигенция пошла на службу к олигархам, то есть, служили как бы прогрессу, а на деле были на побегушках у порочных богачей, принимая унижение простых людей как норму. Это было невыносимо терпеть.
Но интеллигенты (служилые интеллигенты, при губернаторе-меценате-мэре-владельце газеты) терпели охотно. Тогда другие интеллигенты, такие же, впрочем, служилые, но менее востребованные — их возненавидели за соглашательство с неправдой.
И, обиженные неправдой, интеллигенты второй формации согласились с тем, что все — ну, вообще все, даже война и голод и мор — все лучше, чем это гнилое компрадорство.
А то, что народ — который они якобы пожалели и собрались защищать — будет при этом умирать столь же интенсивно как при компрадорской политике, то, что к абсолютной власти пришли правители-патриоты, а они еще более циничные воры и олигархи, нежели олигархи компрадорские — на это интеллигенты-охранители закрыли глаза. Они уже были в состоянии опьянения праведным гневом — их пьянила праведная ненависть к компрадорской продажной интеллигенции и к мещанской буржуазии.
А противную партию дурманила ненависть к патриотическим пролазам, которые оттерли их от больших и полезных кормушек.
Так возникла политическая борьба.
При этом реального интереса ни к живым людям, которых правда убивают, ни к Украине, ни к России — абсолютно ни у кого нет.
Это корпоративная возня, это борьба клопов внутри гнилого матраса.
Максим Кантор
Maxim Kantor:
БОРЬБА КЛОПОВ
это вместо борьбы классов.
Началось с того, что олигархия унизила народ. Европеизацией назвали новую форму крепостничества — на руинах казарменного социализма построили феодализм и вчерашние фарцовщики стали властителями дум и стали диктовать правила цивилизации и приватизировать историю. И компрадорская интеллигенция пошла на службу к олигархам, то есть, служили как бы прогрессу, а на деле были на побегушках у порочных богачей, принимая унижение простых людей как норму. Это было невыносимо терпеть.
Но интеллигенты (служилые интеллигенты, при губернаторе-меценате-мэре-владельце газеты) терпели охотно. Тогда другие интеллигенты, такие же, впрочем, служилые, но менее востребованные — их возненавидели за соглашательство с неправдой.
И, обиженные неправдой, интеллигенты второй формации согласились с тем, что все — ну, вообще все, даже война и голод и мор — все лучше, чем это гнилое компрадорство.
А то, что народ — который они якобы пожалели и собрались защищать — будет при этом умирать столь же интенсивно как при компрадорской политике, то, что к абсолютной власти пришли правители-патриоты, а они еще более циничные воры и олигархи, нежели олигархи компрадорские — на это интеллигенты-охранители закрыли глаза. Они уже были в состоянии опьянения праведным гневом — их пьянила праведная ненависть к компрадорской продажной интеллигенции и к мещанской буржуазии.
А противную партию дурманила ненависть к патриотическим пролазам, которые оттерли их от больших и полезных кормушек.
Так возникла политическая борьба.
При этом реального интереса ни к живым людям, которых правда убивают, ни к Украине, ни к России — абсолютно ни у кого нет.
Это корпоративная возня, это борьба клопов внутри гнилого матраса.