ОГРАНИЧЕННЫЙ КОНТИНГЕНТ
2 июля, 2018 4:06 пп
PHIL SUZEMKA
Phil Suzemka:
В 1936 году The New York Times написала, что Олимпийские Игры сделали Германию более человечной. В 2018 году президент FIFA господин Gianni Infantino сообщил urbi et orbi, что Чемпионат по футболу полностью меняет восприятие России Западом.
Я, по счастью, не такой инфантино, как этот Джанни, и уж совсем не такой, как Запад, где сейчас, похоже, одни сплошные инфантины собрались. Практически, я б сказал, инфантина на буратине и мальвина на инфантине. Висят на евро-гвоздиках и именем тарабарского царя на нашего Карабаса умиляются.
То, что Сенцова взяли – не удивляет. То, как взяли – не удивляет тем более. Сидел человек у себя в Крыму, тут пришли «вежливые», сказали «это не это», сунули ему в карман российский паспорт и, до кучи, двадцать лет строгого режима. Что двадцать лет – тоже нормально: меньше чем за двадцать и мягче, чем на строгом, русским не станешь. Просто не успеешь проникнуться.
Но идея о том, чтоб обменять Сенцова на «наших», вызывает вопросы. Это что это, интересно, за «наши» за такие?! Откуда они взялись в Украине?!
Может, те, которых хохлы целыми дивизиями натырили между Улан-Удэ и Якутском, потом тайком вывезли под Жмеринку, там насильно выдали нашему расходному человеческому материалу трёхзубые паспорта да и посадили ни за что ни про что в страшные бандеровские казематы? При этом подло изъяв у каждого бурята по бабушкиному танку, у каждого якута по дедушкиному «Буку» и у каждого эвенка по фамильному «Граду», которыми они собирались от тунгусского метеорита отбиваться?
Но, если так, если кого угодно можно одного гражданства лишить, а другим наградить как сифилисом, то хотелось бы глобального равновесия. Сенцову ж можно было без спроса всучить паспорт Империи? Тогда отчего бы, например, всему Кремлю вместе с депутатами и сенаторами не влепить без их желания нидерландское гражданство да и не вывезти их всех на длительный отдых и лечебное голодание в Гаагу? На новую, так сказать, Родину. Как раз под трибунал по МН-17. А чего нет-то? Нам можно, им нельзя?!
…Я не знаю, жив ли Сенцов. Царский глашатай Пёскин сказал, что тот совершил страшное преступление. Настолько страшное, даже вспоминать не хочется: собирался взорвать памятник одному картавому. Не взорвал. Но, сволочь, мог. Люди бы пострадали. Правда, не пострадали, но тоже могли бы. Тем более, сволочь. А то, что он не знал, что Крым «вернулся в родную гавань», так то его проблемы. Гавань у нас непредсказуемая: даже если море вокруг тихое, то начальство гавани люто штормит всю дорогу. То у них кокс из нозрей высыплется, то пенсионный возраст из конституции вывалится.
И вечно какая-то зарядка, какие-то неспортивные приседания: то Россия с колен поднимется, то дольщики на эти самые колени опустятся. Туда-сюда, туда-сюда, не успеваешь за их мельканиями уследить.
…Когда-то, ещё в СССР, было такое понятие — «ограниченный контингент». Полезли на линию Маннергейма – контингент ограничен. Нагнали войск в Афганистан – то же самое. И плевать, сколько там этих танков с самолётами: ну не вся же армия, в самом деле!
***
Однако, жизнь не стоит на месте. Теперь, как я понимаю, «ограниченный контингент» у нас – население России. Всё поголовно. Ограниченное во всём. В правах, зарплатах, пенсиях, свободе не то что слова – а даже мысли. Потому, что когда ты делаешь repost, то никаких своих мыслей не излагаешь, а только транслируешь чужие. Но за это сажают, как за анекдот при Сталине: неважно, что не ты сам это придумал, главное – рассказал другому. Но ограниченному контингенту это даже нравится: степень его ограниченности такова, что сравнивать, размышлять и делать выводы контингент давно разучился. Если вообще когда-либо умел.
Самое прискорбное, что контингент сам захотел себя ограничить. Он ненавидит Америку, в которой не был и лютой злобой пышет в адрес демократии, которой не нюхал. Теперь, дождавшись, что органичивать его будут уже чисто физически, через повышение пенсионного возраста, он взял да и вдруг обиделся. То, что всё поддержанное им ранее – все эти крымы да донбассы с сириями – как раз и подвели его под общеимперский законодательный цугундер, этого контингент не понял да и не поймёт никогда.
Думали же как? – да гори оно всё синим пламенем, уж картошку-то я по-любому посажу, грибов-ягод всяко насобираю. А фиг! — свою картошку теперь сажать запрещено, за грибы-ягоды – налог. Ни в охотники пойти, ни в земледельцы с любимой палкой-копалкой не выбиться, ни даже вернуться на первобытный уровень собирательства не получается. Потому что бесплатно разрешено только валежник, а валежник долго жрать не будешь, чем ты его ни обмажь.
Под это дело можно контингенту ещё сколь угодно долго свистеть про Донбасс и наших героев там, только мне вот кажется, что Донецкий бассейн это вовсе не тот классический бассейн, что из школьного учебника. Потому, что как-то там выходит, что по одной трубе туда стекает вся имеющаяся в России канализация, а не вытекает ничего вообще, кроме новых налогов.
Поэтому, Донбасс – это не бассейн. Это септик. И герои у него соответствующие. А если вы вспомните, чем несёт от септика, то быстро сообразите, что имеется в виду, когда говорят: «здесь русским духом пахнет».
Но ограниченный контингент никогда не догадается, что именно в этот септик сливаются его пенсии. Он не станет задавать вопрос о стоимости футбольного шабаша. Не спросит, почему надо восстанавливать не родные деревни, а Дамаск. Контингенту всё равно – он ограниченный. И на его несмелые вопросы власти уже давно отвечают без изысков, простым языком объявлений в советский учреждениях. Для ограниченных и так сойдёт:
— Где совесть России?
— «ПЕРЕРЫВ»
— Где человечность?
— «НЕ ЗАВЕЗЛИ»
— Где милосердие?
— «ПЕРЕУЧЁТ»
— Где справедливость?
— «ТОВАР ПО ЗАПИСИ»
— Когда прекратится это издевательство?
— «СОБЛЮДАЙТЕ ТИШИНУ»
— Где моя пенсия?
— «УШЛА НА БАЗУ»
— Почему молчит правительство?!
— «КИОСК ЗАКРЫТ»
— Что делать?
— «ТУАЛЕТ В ЗДАНИИ ВОКЗАЛА»
Но, всё-таки. Когда разъедутся все эти купленные (за наши же деньги) инфантины с буратинами, когда менты привычно начнут лупить дубинками подростков, когда жизнь войдёт в колею (без колеи, когда езжай куда хочу, мы не умеем, нам колея нужна!), когда дворники подметут оставшиеся от чемпионата перья и самбреро, когда сгниют последние кости убитых «к празднику» собак и кошек, то может, хоть тогда кто-нибудь вспомнит о голодовках политзэков в новом прекрасном ГУЛАГЕ гэбэшной России? И о том, сколько и как прожил Сенцов?
Или так и не станем людьми, будем вечно ограниченными недоумками? А собаки с дрожью будут ждать следующего праздника и гадать, когда их возьмутся уничтожать в очередной раз – перед соревнованиями по биатлону или на Всемирный День Детей? С тем, чтобы продолжать правильно воспитывать подрастающий контингент.
PHIL SUZEMKA
Phil Suzemka:
В 1936 году The New York Times написала, что Олимпийские Игры сделали Германию более человечной. В 2018 году президент FIFA господин Gianni Infantino сообщил urbi et orbi, что Чемпионат по футболу полностью меняет восприятие России Западом.
Я, по счастью, не такой инфантино, как этот Джанни, и уж совсем не такой, как Запад, где сейчас, похоже, одни сплошные инфантины собрались. Практически, я б сказал, инфантина на буратине и мальвина на инфантине. Висят на евро-гвоздиках и именем тарабарского царя на нашего Карабаса умиляются.
То, что Сенцова взяли – не удивляет. То, как взяли – не удивляет тем более. Сидел человек у себя в Крыму, тут пришли «вежливые», сказали «это не это», сунули ему в карман российский паспорт и, до кучи, двадцать лет строгого режима. Что двадцать лет – тоже нормально: меньше чем за двадцать и мягче, чем на строгом, русским не станешь. Просто не успеешь проникнуться.
Но идея о том, чтоб обменять Сенцова на «наших», вызывает вопросы. Это что это, интересно, за «наши» за такие?! Откуда они взялись в Украине?!
Может, те, которых хохлы целыми дивизиями натырили между Улан-Удэ и Якутском, потом тайком вывезли под Жмеринку, там насильно выдали нашему расходному человеческому материалу трёхзубые паспорта да и посадили ни за что ни про что в страшные бандеровские казематы? При этом подло изъяв у каждого бурята по бабушкиному танку, у каждого якута по дедушкиному «Буку» и у каждого эвенка по фамильному «Граду», которыми они собирались от тунгусского метеорита отбиваться?
Но, если так, если кого угодно можно одного гражданства лишить, а другим наградить как сифилисом, то хотелось бы глобального равновесия. Сенцову ж можно было без спроса всучить паспорт Империи? Тогда отчего бы, например, всему Кремлю вместе с депутатами и сенаторами не влепить без их желания нидерландское гражданство да и не вывезти их всех на длительный отдых и лечебное голодание в Гаагу? На новую, так сказать, Родину. Как раз под трибунал по МН-17. А чего нет-то? Нам можно, им нельзя?!
…Я не знаю, жив ли Сенцов. Царский глашатай Пёскин сказал, что тот совершил страшное преступление. Настолько страшное, даже вспоминать не хочется: собирался взорвать памятник одному картавому. Не взорвал. Но, сволочь, мог. Люди бы пострадали. Правда, не пострадали, но тоже могли бы. Тем более, сволочь. А то, что он не знал, что Крым «вернулся в родную гавань», так то его проблемы. Гавань у нас непредсказуемая: даже если море вокруг тихое, то начальство гавани люто штормит всю дорогу. То у них кокс из нозрей высыплется, то пенсионный возраст из конституции вывалится.
И вечно какая-то зарядка, какие-то неспортивные приседания: то Россия с колен поднимется, то дольщики на эти самые колени опустятся. Туда-сюда, туда-сюда, не успеваешь за их мельканиями уследить.
…Когда-то, ещё в СССР, было такое понятие — «ограниченный контингент». Полезли на линию Маннергейма – контингент ограничен. Нагнали войск в Афганистан – то же самое. И плевать, сколько там этих танков с самолётами: ну не вся же армия, в самом деле!
***
Однако, жизнь не стоит на месте. Теперь, как я понимаю, «ограниченный контингент» у нас – население России. Всё поголовно. Ограниченное во всём. В правах, зарплатах, пенсиях, свободе не то что слова – а даже мысли. Потому, что когда ты делаешь repost, то никаких своих мыслей не излагаешь, а только транслируешь чужие. Но за это сажают, как за анекдот при Сталине: неважно, что не ты сам это придумал, главное – рассказал другому. Но ограниченному контингенту это даже нравится: степень его ограниченности такова, что сравнивать, размышлять и делать выводы контингент давно разучился. Если вообще когда-либо умел.
Самое прискорбное, что контингент сам захотел себя ограничить. Он ненавидит Америку, в которой не был и лютой злобой пышет в адрес демократии, которой не нюхал. Теперь, дождавшись, что органичивать его будут уже чисто физически, через повышение пенсионного возраста, он взял да и вдруг обиделся. То, что всё поддержанное им ранее – все эти крымы да донбассы с сириями – как раз и подвели его под общеимперский законодательный цугундер, этого контингент не понял да и не поймёт никогда.
Думали же как? – да гори оно всё синим пламенем, уж картошку-то я по-любому посажу, грибов-ягод всяко насобираю. А фиг! — свою картошку теперь сажать запрещено, за грибы-ягоды – налог. Ни в охотники пойти, ни в земледельцы с любимой палкой-копалкой не выбиться, ни даже вернуться на первобытный уровень собирательства не получается. Потому что бесплатно разрешено только валежник, а валежник долго жрать не будешь, чем ты его ни обмажь.
Под это дело можно контингенту ещё сколь угодно долго свистеть про Донбасс и наших героев там, только мне вот кажется, что Донецкий бассейн это вовсе не тот классический бассейн, что из школьного учебника. Потому, что как-то там выходит, что по одной трубе туда стекает вся имеющаяся в России канализация, а не вытекает ничего вообще, кроме новых налогов.
Поэтому, Донбасс – это не бассейн. Это септик. И герои у него соответствующие. А если вы вспомните, чем несёт от септика, то быстро сообразите, что имеется в виду, когда говорят: «здесь русским духом пахнет».
Но ограниченный контингент никогда не догадается, что именно в этот септик сливаются его пенсии. Он не станет задавать вопрос о стоимости футбольного шабаша. Не спросит, почему надо восстанавливать не родные деревни, а Дамаск. Контингенту всё равно – он ограниченный. И на его несмелые вопросы власти уже давно отвечают без изысков, простым языком объявлений в советский учреждениях. Для ограниченных и так сойдёт:
— Где совесть России?
— «ПЕРЕРЫВ»
— Где человечность?
— «НЕ ЗАВЕЗЛИ»
— Где милосердие?
— «ПЕРЕУЧЁТ»
— Где справедливость?
— «ТОВАР ПО ЗАПИСИ»
— Когда прекратится это издевательство?
— «СОБЛЮДАЙТЕ ТИШИНУ»
— Где моя пенсия?
— «УШЛА НА БАЗУ»
— Почему молчит правительство?!
— «КИОСК ЗАКРЫТ»
— Что делать?
— «ТУАЛЕТ В ЗДАНИИ ВОКЗАЛА»
Но, всё-таки. Когда разъедутся все эти купленные (за наши же деньги) инфантины с буратинами, когда менты привычно начнут лупить дубинками подростков, когда жизнь войдёт в колею (без колеи, когда езжай куда хочу, мы не умеем, нам колея нужна!), когда дворники подметут оставшиеся от чемпионата перья и самбреро, когда сгниют последние кости убитых «к празднику» собак и кошек, то может, хоть тогда кто-нибудь вспомнит о голодовках политзэков в новом прекрасном ГУЛАГЕ гэбэшной России? И о том, сколько и как прожил Сенцов?
Или так и не станем людьми, будем вечно ограниченными недоумками? А собаки с дрожью будут ждать следующего праздника и гадать, когда их возьмутся уничтожать в очередной раз – перед соревнованиями по биатлону или на Всемирный День Детей? С тем, чтобы продолжать правильно воспитывать подрастающий контингент.