Ленинский интернационал

У нас в подъезде висит объявление:
«22 апреля в честь дня рождения Ленина, в нашем дворе — субботник!»
Я начинаю тихо сползать по стене, а консьержка Рая говорит:
— Вам плохо?
— Наоборот — хорошо. Радуюсь всеобщему идиотизму — ну, как обычно.
Рая суровеет:
— Это вы о чём?
— О ДР этого, копчёного.
— Какого еще копчёного?
— Ну, Ленина: его же прокоптили, чтобы не стух.
— А кто коптил? (внезапно спрашивает Рая с расширившимися от ужаса глазами).
— Дзержинский. У него была коптильня — он ее экспроприировал у фирмы Колбасов и Ко.
— А кто такой Ко?
— Коба.
— А почему не Коба, а Ко?
— А это ласковое прозвище одного колбасника, типа мясника: друзья его звали просто Ко.
Рая внезапно меняет тему (заметно, что разговор о коптильне ей неприятен):
— Вам наверно Трамп нравится? (говорит она с вызовом)
— Не очень.
Рая слегка смягчается:
— Говорят, он болеет.
— Бабыра тоже мне жаловалась что плохо себя чувствует (отвечаю я ей в том же абсурдном стиле).
— А причем тут Бабыра? (уже зло говорит Рая).
— А причем тут Трамп?
— А причем тут Ленин?
— А причем тут Дзержинский?
На последних словах в подъезд заходит парень-армянин и с ужасом нас слушает.
— Я, тёть Рай, лопаты прынес (сказал он Рае). Для субботника.
— А бревно? — спросила я.
— Брёвен я не заказывала (сказала Рая)
— А как же мы их нести будем? (спросила я)
Молодой парень посмотрел на меня расширившимися от ужаса глазами: он, наверно, настолько молод, что про бревно не слышал.
— Зачэм вам брэвна носыть? -спросил он галантно. — Вы же жэнщына.
— А я надувные ношу.
Тут Рая рассердилась не на шутку и закончила разговор так, как она обычно делает, когда это касается Ленина.
— Ленин (закричала она) вождь мирового пролетариата! А вы всё время смеетесь над ним!
— А! (сказал, улыбаясь, парень). Вот оно что! Субботник-то в честь его дня рождения!