Кусочки

Tatiana Narbut-kondratieva

Tatiana Narbut-kondratieva:

Прочитала в ленте, что маленькая украинка-беженка после 2 месяцев жизни в подвале прячет в своей европейской комнатке еду. В игрушках, за батареей. Кусочек яблока, орешек, шоколадку. Когда мы хоронили наших блокадников в 70,80-е, у всех на антресолях, в кладовках, в старинных диванах находили соль, сухари, спички…
Слово «подвиг» никогда не прикладывалось для меня к слову «блокада». Как и к другим организованным массовым мучительным убийствам людей. У которых не было и шанса на иной выбор. Нет ни подвига, ни смысла в их гибели. Смысл этому могла бы придать деятельная память живущих. И ужас. И ненависть к их палачам. Усилия всех, чтоб никогда не повторилось. Никогда никто не посмел и не имел возможности мучить и убивать людей. У нас не получилось.
Конечно, был героизм отдельных людей. Хотя бы в том, чтоб остаться людьми в том ледяном голодном аду. Хотя бы не стать людоедом, хотя бы не отобрать хлеб у ребенка. Ничего более не было там возможно. Не было там подвига народа и города, не было единения — государство, обрекшее людей на голодную смерть, продолжало исправно работать — умучивало в тюрьме Хармса, выявляло врагов народа, жрало в три горла…
А вот Украина сейчас сутками без воды, тепла, света ежедневно, ежесекундно, вся — подвиг. Совершенно осознанное действие. Не потому что с ней это делают. Потому что она так противостоит. И стоит. За себя. За свободу. За славу и волю. За гідність. За перемогу. Оперирует младенцев при свете фонариков. Гонит машины на фронт. И ржет, что и без света видит, кто есть кто
Рсн пзд — Пзд рсн