«Из одежды только белый платок и смычок…»
25 июня, 2020 2:21 пп
Валерий Зеленогорский
Игорь Бродский поделился
Валерий Зеленогорский:
ПИСЬМО БРАТУ
Грустно мне, Колюня!
Ничего уже не радует, был в Севастополе — городе русской славы, на Графской пристани постоял, подумал о Нахимове, о матросе Кошке, богатыри были, а сейчас люди обмельчали, каждый норовит в казну залезть, а где подвиги, вместо амбразуры норовят кассу собой прикрыть.
Ну, я не об этом, не спал я сегодня, Нинку вспоминал из нашей деревни, ты помнишь ее, дочка зоотехника, ручки, ножки тоненькие, глаз не отвести, сколько баб у меня было, и черные, и косые, и даже две с островов Зеленого Мыса, ты не поверишь, даже еврейка была с Армавира, скрипачка из кукольного театра, как она играла голая у меня на даче Лукойла, я клянусь тебе, Коля, представь мизансцену, из одежды только белый платок и смычок, я даже ударить ее хотел от нежности, как эсэсовец из фильма «Ночной портье», но сдержался, ведь мы не бандеровцы.
Ну так вот, Нинка всю ночь снилась и сон такой цветной, как у Альмадовара, бежит моя Нинка по полю в первой бригаде в Ольшанке, где бригадир был без ноги, а я за ней, в костюме выпускном, с лентой «Прощай школа,» а догнать не могу, а ведь я «сотку» бежал за двенадцать, чемпион района, она маленькая такая пигалица, а сиськи-то у нее уже бренчали, как подойники и почему-то голая она, как Даная с картины Рембранта ван Рейна, ты же знаешь, я в живописи неплохо секу, и выбегает она на берег нашей речки-вонючки, отравленной экологами, и с берега бултых в нее, а я не поплыл за ней, костюм пожалел, мамку жалко стало, так и остался на берегу, а она уплыла, как Чапаев, что с ней стало, я не знаю, я узнавал, говорили в Пензу уехала, вроде проституткой стала, а по другим рассказам, в музее Мейерхольда младшим научным сотрудником пашет, вот так-то Коля, как жизнь разводит, это не завод отжать у проходимцев.
Ты не поверишь, проснулся в слезах, не догнал, может и жизнь моя по другому бы пошла, а с другой стороны, все что не делается, как говорится…
Надо евреечку ту найти, войти в ту же реку, пусть сыграет нам «Чардаш» Монти в охотхозяйстве, ты военкому скажи, пусть поищет (это я так шучу)…
Валерий Зеленогорский
Игорь Бродский поделился
Валерий Зеленогорский:
ПИСЬМО БРАТУ
Грустно мне, Колюня!
Ничего уже не радует, был в Севастополе — городе русской славы, на Графской пристани постоял, подумал о Нахимове, о матросе Кошке, богатыри были, а сейчас люди обмельчали, каждый норовит в казну залезть, а где подвиги, вместо амбразуры норовят кассу собой прикрыть.
Ну, я не об этом, не спал я сегодня, Нинку вспоминал из нашей деревни, ты помнишь ее, дочка зоотехника, ручки, ножки тоненькие, глаз не отвести, сколько баб у меня было, и черные, и косые, и даже две с островов Зеленого Мыса, ты не поверишь, даже еврейка была с Армавира, скрипачка из кукольного театра, как она играла голая у меня на даче Лукойла, я клянусь тебе, Коля, представь мизансцену, из одежды только белый платок и смычок, я даже ударить ее хотел от нежности, как эсэсовец из фильма «Ночной портье», но сдержался, ведь мы не бандеровцы.
Ну так вот, Нинка всю ночь снилась и сон такой цветной, как у Альмадовара, бежит моя Нинка по полю в первой бригаде в Ольшанке, где бригадир был без ноги, а я за ней, в костюме выпускном, с лентой «Прощай школа,» а догнать не могу, а ведь я «сотку» бежал за двенадцать, чемпион района, она маленькая такая пигалица, а сиськи-то у нее уже бренчали, как подойники и почему-то голая она, как Даная с картины Рембранта ван Рейна, ты же знаешь, я в живописи неплохо секу, и выбегает она на берег нашей речки-вонючки, отравленной экологами, и с берега бултых в нее, а я не поплыл за ней, костюм пожалел, мамку жалко стало, так и остался на берегу, а она уплыла, как Чапаев, что с ней стало, я не знаю, я узнавал, говорили в Пензу уехала, вроде проституткой стала, а по другим рассказам, в музее Мейерхольда младшим научным сотрудником пашет, вот так-то Коля, как жизнь разводит, это не завод отжать у проходимцев.
Ты не поверишь, проснулся в слезах, не догнал, может и жизнь моя по другому бы пошла, а с другой стороны, все что не делается, как говорится…
Надо евреечку ту найти, войти в ту же реку, пусть сыграет нам «Чардаш» Монти в охотхозяйстве, ты военкому скажи, пусть поищет (это я так шучу)…