«Из двенадцати Христовых апостолов только один был при деньгах…»

О ФРАНЦИСКЕ

Извините, если кого расстрою.

Вот нам тут предлагают вдумчиво разбираться в «филиокве», отвергать «католическую ересь», заклеймить «предательство патриарха» и прочее, и прочее.

Нам, христианам, изначально призванным Богом «не судить», предлагают осуждать и проклинать, поносить и отрекаться из-за расхождений в вопросах церковной догматики тысячелетней давности.

В вопросах, поставленных, воздвигнутых людьми и между людьми как непреодолимая стена, в тех вопросах, которым не нашлось места в Евангелии, но нашлось – в отношениях восточных и западных иерархов.

Но не выше ли и не проще ли христианство всей этой бумажной возни, всех этих чернильных сражений?

Если ты с больным, обиженным, нищим, если ты с отчаявшимся, если ты накормишь, утешишь и обогреешь того, кто в этом нуждается, дашь кров бездомному и разделишь последнее с голодным, то ты со Христом, даже если и не веруешь в него вовсе. И золото одежд, и роскошь иконостасов здесь совершенно не причем.

Как угодно ругайте папу Франциска, какие угодно прозревайте в нем козни и заговоры, но он мне в разы симпатичнее некоторых расфуфыренных VIP-попов, похожих в своем пафосе и величии на те самые «раскрашенные гробы».

Во Франциске есть человеческое сострадание, в его глазах — реальные человеческие слезы и боль, когда он видит слезы и боль другого.

И поскольку это человеческое в нем есть, в нем есть и Божье. Я не очень-то психолог и вовсе никакой богослов, но присутствие в мире лучшего человеческого для меня и есть присутствие Божье.

Мне нравится этот конкретный христианин, совершенно безотносительно его титулов и его конкретной деноминации. Ничего показного я в нем не вижу.

Вижу, как он стыдится излишнего внимания к себе, как, куда бы он не приехал, он приезжает к несчастным и обездоленным, а лишь потом — к верующим и в третью очередь — к ревностным католикам.

Есть и в нашей церкви такие люди, но совсем не у власти, а в монастырях, в скитах и в отдаленных приходах. Они светлы и лишены мелочности в вопросах «правильной» или «неправильной» веры, они несут в себе яркий апостольский огонь, в котором все нечистое сгорает без остатка, а всё лучшее оживает для жизни вечной.

Другой Франциск – Франциск Ассизский – самый безвещный и самый наивный из всех христианских пастырей, умирая, так ответил на вопрос учеников, что им делать после его смерти: «Любите друг друга, и довольно с вас».

Эти слова и есть тот апостольский огонь, то чистое пламя веры, которое испепеляет пестрое фарисейство дорогих ряс, наваждение высоких престолов и условность любого церковного сана, порой освященного лишь тщеславием, стяжанием и любовью к благам земным.

Как хотите, а лицо и глаза говорят о человеке честнее, чем титул. Поступки и эмоции значат больше, чем неукоснительное соблюдение обрядов. Свет, исходящий из сердца, неизмеримо важнее сияния окладов или тления лампад и кадил.

Из двенадцати Христовых апостолов только один был при деньгах, он заведовал церковной кассой, и звали его Иуда Искариот.

Христос не участвовал в роскошных пиршествах иудейских царей или римских наместников, не благословлял войн, какими бы справедливыми они ни казались, не опрыскивал святой водой ничьего оружия, не вставал на сторону легионеров или секариев.

Напротив, Он исцелял и утешал, прощал и призывал к любви. В Иерусалим Он въехал на осле, а во время Нагорной проповеди Он говорил с людьми, как с равными себе, ни разу, кстати, не назвав их «рабами Божьими», потому что «где Дух Господень, там свобода».

Сегодня и дешевый автомобиль на котором ездит папа Франциск, и его полеты регулярными рейсами, его крайняя скромность в быту, его покаяние за гонения Римом евреев вызывают усмешку наших предстоятелей – мол, все это «показуха и пиар».

Почти также говорил о митрополите Антонии Сурожском гуру православного богословия Осипов – и что? Слово владыки Антония не обесценилось, не померкло, его христианский подвиг не забылся и его апостольский огонь не угас, хотя и нет с нами давно уже отца Антония.

Но вот вы только сравните два этих лица – Осипова и Антония. Вглядитесь в них и просто послушайте свое сердце. Оно само сделает правильный выбор.

Вечная тема – Христос и фарисеи. Вера и догматизм, обряд и движение сердца, иерархия и братство, смертное окостенение и Жизнь, живее которой не бывает. Сказавшего, что нет для него «ни эллина, ни иудея», что все люди – дети Божьи, сказавшего и погибшего именно за это на кресте, сегодня тянут на себя в разные стороны, сегодня снова и снова распинают нелепой враждой духовные наследники — не Христа, — а единственного апостола при деньгах, носителя церковной казны и непроницаемого душевного мрака – Иуды Искариота.

С точки зрения Евангелия, призывающий к братству и миру, (не важно, в каком он звании, к какому народу и исповеданию принадлежит) неизменно блажен.

«Братья и сестры во Христе» это не прихожане одного храма или сторонники одного понимания обрядовости, это все люди, выбравшие Свет и отрекшиеся от тьмы.

Мне кажется, само словосочетание «истинная вера» сомнительно, потому что в переводе с латыни vera уже означает «верная, истинная, правильная».

Растаскивание Христа по «национальным идеям», по «цивилизационным кодам» это не вера, это недо-верие. Разъятие полноты на части не дает полноты никому из разъявших, как полуправда никогда не будет истиной, а только лишь самой изощренной формой лжи.
Если бы христианство изначально не было экуменистической (то есть, «всеземной») религией, оно так бы и осталось одной из многих иудейских сект.

Вдумайтесь в смысл слова «деноминация» — оно ведь буквально означает переименование. Значит, не совсем христианство уже? Значит этого бесконечного в своей полноте слова нам недостаточно, чтобы обозначить свою веру?

Наши православные обряды невероятно красивы и вызывают заслуженное благоговение. Но возведение любого обряда в культ это переход на позиции фарисеев, «ибо Сын Человеческий есть господин и субботы».

Любовь и сострадание, жертвенность и братство неизмеримо выше самых высоких куполов с самыми золотыми в мире крестами.

Ни один, даже самый возвышающий церковный канон не стоит и самого малого благого дела. Потому что любая молитва есть только призвание Бога, а любовь есть Его живое присутствие.
Одежды гонца не могут затмить или заменить своей красотой само послание. Бороды и рясы не свидетельство правоты, как не свидетельства правоты кардинальская шапочка или белый воротничок протестантского пастора.

Снаружи ли, внутри ли алтаря совершается таинство, не важно, ибо оно не совершается ни внутри, ни снаружи, а только лишь над нашими душами и в наших душах.

Если вы хотите ощущения превосходства над другими людьми, чувства принадлежности к касте правоверных в пику заблудшему большинству – называйте себя истинно-православными, верными католиками или убежденными протестантами.

Но если вы выбираете любовь и стремитесь к свету, если вы ищете настоящей, все преображающей встречи с истиной, становитесь христианами. Это звание не стена и не граница, потому что внутри его безбрежной полноты есть место всем, даже иноверным и атеистам по убеждению.
«Любите друг друга, и довольно с вас». Нет ничего проще, и нет ничего сложнее.
В действительности, кроме этого вообще ничего нет.