«Гудериан рассматривал пригороды в полевой бинокль…»
18 октября, 2020 1:48 пп
Сергей Злобин
Сергей Злобин:
16 октября 1941 года — наверное самый страшный день в жизни моего любимого города. Гудериан рассматривал пригороды в полевой бинокль. По рассказам бабушки в городе стоял запах гари от сжигаемых в панике документов. Это коснулось и ее — начальник приказал сжечь какие-то папки, она потребовала письменное распоряжение, он плюнул и присоединился к толпе бегущих из города по шоссе Энтузиастов.
В 1917 году, тоже осенью, Ахматова написала стихотворение, в котором упоминалась другая столица, но прошло чуть менее четверти века, и оно вновь оказалось актуальным. На этот раз для Москвы.
Когда в тоске самоубийства
Народ гостей немецких ждал,
И дух суровый византийства
От русской Церкви отлетал,
Когда приневская столица,
Забыв величие свое,
Как опьяненная блудница,
Не знала, кто берет ее,
Мне голос был. Он звал утешно,
Он говорил: «Иди сюда,
Оставь свой край, глухой и грешный,
Оставь Россию навсегда.
Я кровь от рук твоих отмою,
Из сердца выну черный стыд,
Я новым именем покрою
Боль поражений и обид».
Но равнодушно и спокойно
Руками я замкнула слух,
Чтоб этой речью недостойной
Не осквернился скорбный дух.
Фото Александра Устинова (1909-1995)
Площадь Маяковского.
Москва, 16 октября 1941
Из собрания МАММ/МДФ
Сергей Злобин
Сергей Злобин:
16 октября 1941 года — наверное самый страшный день в жизни моего любимого города. Гудериан рассматривал пригороды в полевой бинокль. По рассказам бабушки в городе стоял запах гари от сжигаемых в панике документов. Это коснулось и ее — начальник приказал сжечь какие-то папки, она потребовала письменное распоряжение, он плюнул и присоединился к толпе бегущих из города по шоссе Энтузиастов.
В 1917 году, тоже осенью, Ахматова написала стихотворение, в котором упоминалась другая столица, но прошло чуть менее четверти века, и оно вновь оказалось актуальным. На этот раз для Москвы.
Когда в тоске самоубийства
Народ гостей немецких ждал,
И дух суровый византийства
От русской Церкви отлетал,
Когда приневская столица,
Забыв величие свое,
Как опьяненная блудница,
Не знала, кто берет ее,
Мне голос был. Он звал утешно,
Он говорил: «Иди сюда,
Оставь свой край, глухой и грешный,
Оставь Россию навсегда.
Я кровь от рук твоих отмою,
Из сердца выну черный стыд,
Я новым именем покрою
Боль поражений и обид».
Но равнодушно и спокойно
Руками я замкнула слух,
Чтоб этой речью недостойной
Не осквернился скорбный дух.
Фото Александра Устинова (1909-1995)
Площадь Маяковского.
Москва, 16 октября 1941
Из собрания МАММ/МДФ