«Черепа же хранили в доме. Вот вам и альбом с фотографиями родственников…»
10 июля, 2018 4:50 пп
Ирина Шевченко
Ирина Шевченко:
-
Простите, часовню тоже я… развалил? — Нет, это было до вас, в четырнадцатом веке. (с)
Да, господа, да. Это было до вас. Двенадцать тысяч лет назад люди начали трудиться на приусадебных участках. Завели собак и рыбок. Хранили дома семейные альбомы с фотографиями предков. Молились за них. Пекли куличи. Стремились жить на родине. Устанавливали камни Кааба. Совершали обряд соборования. Строили храмы.
Неолит – новый каменный век. Началась эта эпоха где-то 10 тысяч лет до н.э. (12 тысяч лет назад) и завершилась переходом в медный век IV-III тысячи лет до н.э.
Век камня, век бронзы, век железа — классификация, предложенная в 1819 году датским ученым Кристианом Томсеном при открытии первого археологического музея в Копенгагене. Затем, в 1865 году английский ученый Джон Леббок (Lubbock) в своей книге “Prehistoric Times” предложил деление на палеолит и неолит.
Неолит делится на несколько периодов:
1. Протонеолит 10-8 тысяч лет до н.э.: люди переходят к оседлости, но еще не разводят животных и растения. А в это время в Японии уже появилась керамика!
2. Ранний неолит 8-6,5 тысяч лет до н.э. Одомашнивание растений и животных
3. Средний неолит 6,5-5 тысяч лет до н.э. Керамика и ткачество
4. Поздний неолит 5-3,5 тысячи лет до н.э. Переход к металлу и письменности.
Все еще каменный, но новый.
В чем же новизна? В новом способе обработки каменных орудий труда (шлифовка и просверленные орудия)? Отчасти. Но это – не самое главное.
Неолит отличается от палеолита кардинально. Возможно, это был самый решительный сдвиг в истории человечества. Ибо поменялся тип хозяйствования и весь строй жизни — от присваивающей экономики к производящей. И мы до сих пор живём в эпохе производящей экономики. Во всяком случае, некоторые из нас. Но есть, безусловно, и те, кто все еще норовит охотиться на плоды трудов производителей.
Неолит, это — земледелие и скотоводство + каменные орудия труда и каменное оружие. Кстати, металлы людям были давно известны: для ювелирных украшений золото, серебро и медь использовались ещё в палеолите.
Ученые называют этот переход типа хозяйствования “неолитической революцией”. Этот термин предложил Вир Гордон Чайлд (Childe) в своей книге “The Dawn of the European Civilization». Революция — быстрое изменение, в отличие от эволюции. Весь процесс перехода занял не более трёх тысяч лет.
А что это вдруг возникла революционная ситуация? Почему люди побросали каменные топоры и стрелы и взяли в руки плуг? Собак каких-то брехливых завели? Огород начали городить?
Идея Чайльда заключалась в том, что мощное оледенение в конце последнего ледникового периода изменило климат “плодородного полумесяца” (Турция, Сирия, Палестина, Ливан, Месопотамия, Вавилония, Иран,) на более засушливый, что привело к дефициту растений и животных. И тогда люди поняли, что выращивание растений и одомашнивание животных — менее рискованный способ хозяйствования. Выращивание растений и животных привело к оседлому образу жизни.
Дальнейшие исследования поколебали эту теорию. Во-первых, выяснилось, что неолитическая революция произошла не только в “плодородном полумесяце”. Одиннадцать тысяч лет назад неолитическая революция произошла в отдельных точках , но по всему земному шару: в Европе это — долина Среднего Дуная, нынешние Сербия и Венгрия; на Переднем Востоке — “плодородный полумесяц”; долина реки Инд; предгорья Индокитая — районы Лаоса и Вьетнама, так называемая культурная зона Хоа Бинь; Япония, культура Дзёмон; острова Малайского архипелага — Индонезия; Центральная Америка — район полуострова Юкатан (Мексика и Гватемала) и склоны Анд в районе Перу и Эквадора. Все эти районы находятся в разных климатических зонах. Таким образом теория Чайльда была отброшена, хотя в России её до сих пор преподают, как основную. Непонятно, почему.
Во-вторых, опять загадка одновременности. Как люди передали друг другу информацию? Мы этого не знаем. И это было последним общечеловеческим явлением. И даже открытие колеса 8 тысяч лет назад не было общечеловеческим
В 1956 году профессор Чикагского университета Роберт Брейдвуд в книге “Prehistoric Men” высказал гипотезу, что не борьба за выживание, а стремление людей к большему материальному достатку вызвало неолитическую революцию. Прекрасная теория, но в ней есть слабое место. Как в дальнейшем выяснилось, неолитическая революция начиналась не с одомашнивания растений и животных, а с оседлых поселений. Сначала люди создавали оседлые поселения, продолжая охотиться, ловить рыбу и собирать дикие растения и только через 2-3 тысячи лет начался процесс одомашнивания.
На первый взгляд, кажется совершенно не важно, что появилось первым — постоянные поселения или одомашнивание животных и растений. На самом деле, этот вопрос имеет колоссальное значение. Зачем люди “сели” на землю? Охотиться было гораздо проще, чем выращивать самим растения и животных. Мы не можем спросить этих людей, зачем они отказались от комфортной жизни. Но мы можем попробовать догадаться. Экономических мотивов не было — экономически это было невыгодно. Откуда мы это знаем? Очень просто – анализ фекалий людей неолита свидетельствует о том, что те, кто жили оседло, питались гораздо хуже тех, кто продолжал охотиться.
Жак Кован в своей книге “Naissance de la Divinité. Naissance de la Culture” выдвинул гипотезу, что к оседлому образу жизни привела не потребность в новом качестве материальной жизни, а революция символов.
Люди перешли к оседлому образу жизни, к окультуриванию растений и животных ради решения определенных религиозных, а не материальных задач. Материальная сфера жизни оказалась вторичной относительно духовной жизни, производная от неё. Вот вам и основной вопрос философии.
Как выглядели первые селения? 10 — 40 домов, близко друг к другу, круглой формы (квадратное и прямоугольное жильё будет изобретено позднее), на метр закопанные в землю. И! В них и жили и… хоронили. Умерших хоронили либо под домами, либо между домами, но всегда на территории поселения. Правда, вторичным захоронением: под дом переносятся только кости. Черепа же хранили в доме. Вот вам и альбом с фотографиями родственников. Таким образом, дом оказывается не только жилищем и погостом, но ещё и храмом. Дома ориентированы, как могилы, по оси восток-запад. Вход всегда находился на западе. В центре — очаг. Вокруг очага — странные каменные статуи из морской гальки. Умерших хоронят в восточном секторе дома — священном месте. А мы в какой угол в избе иконы вешаем? Восток — символ вечного возрождения.
Почему хоронят умерших под домами? Уже эти древние люди понимали, что не только живые нуждаются в заступничестве мёртвых, но и мёртвые нуждаются в живых: чтобы они за них молились, совершали ритуалы. Уже в эпоху неолита людям становится понятно, что для вечной жизни нужен симбиоз живых и мёртвых. Они помогают друг другу. И в нашей христианской цивилизации происходит то же самое. Только у нас умершие, это — в первую очередь, святые. Мы их просим о помощи. А мы, живые, молимся о наших усопших. И люди неолита понимают, что живые и мёртвые должны быть вместе. А как? Умерших нельзя возить с собой, как в раннем палеолите, они должны быть преданы земле. И что остаётся? Остаётся жить там, где покоятся кости предков — “сесть” на землю. А наша христианская традиция с мощами святых, разве не то же самое? Мы тоже стремимся “жить на костях”. Люди неолита создали мощнейшее древо предков и потомков: предки покоились в земле, а сверху жили люди, зачинались и рождались дети. И ЭТО было главной причиной, почему человек осел на землю. И строительство жилищ на костях своих предков было общим феноменом от Японии до Дунайской равнины.
В дальнейшем, в среднем неолите священные участки в домах исчезают. И исчезают захоронения на территории поселений. Люди разделили жильё живых, храм и кладбище. Появились священные города — города, состоящие из храмов и жилья священников.
А как же это связано с зерном? Самым непосредственным образом.
Натуфийская культура, XI-X тысячелетие до н.э., город Иерихон. В 50-ых годах ХХ века под руководством Кетлиин Каньон раскопано поселение с отдельно стоящим храмом, башней и крепостными стенами. Преинтереснейшие раскопки. А вообще, что такое город, окруженный стенами и защитными башнями? Это говорит о том, что уже тогда появилось резкое социальное расслоение: у одних было, что защищать, а другим было, что грабить. Скорее всего, возникло глубочайшее внутреннее напряжение между теми, кто перешел к оседлой жизни и теми, кто остался охотниками. Знакомо, правда? Проедьтесь по Подмосковью, измерьте высоту заборов. А в Европе и в Америке заборов почти нет. Прекрасный индикатор социальной напряженности, нет?
В раскопанном храме Иерихона хранились кувшины с диким зерном “эммер” и серпы. Зачем? Почему ступки для перемалывания зерна использовались, как надгробья? Почему умерших часто хоронили в старых ямах для хранения зерна? Есть гипотеза, что дикорастущее зерно собиралось для ритуальных целей, связанных с почитанием усопших. Получается, что захоронения в домах и зерно связаны. Оседлость и зерно — не причина и следствие, а два момента религиозного процесса. Умерший должен быть предан земле для последующего возрождения. Уже тогда люди были одержимы идеей победы над смертью. Пусть даже ценой неудобств при этой жизни. Например, оседлости, которая обрекала человека на бедность, но давала людям бОльшую надежду на возрождение. И древний человек, хороня своих умерших в домах, соединяет себя с предками, которые уже победили смерть. А используя зерно, соединяет себя с растениями, которые смерть побеждают каждый год. И зерно, умирая, даёт жизнь целому колосу — роду.
Сама выпечка хлеба стала священнодействие
И тут надо понимать одну принципиальную вещь: не бытовые действия в последствии обретают религиозный смысл. А наоборот! Религиозное сознание создаёт ритуалы, которые потом перемещаются в область профанного. Это — не мифологизация социально-экономической жизни, а наоборот. Смотрите: зерно произрастает из земли, в которую были похоронены предки. Оно впитывает их распавшуюся плоть. Такой своеобразный эндоканнибализм: когда мы едим хлеб, мы едим плоть наших отцов. Недаром на Руси существовала традиция через какое-то время запахивать кладбища, как поля. А таинство евхаристии в христианстве? Мы же вкушаем плоть Христа. И так же вкушаем хлеб, становясь одним с нашими предками. Зерно несёт в себе не только идею возрождения, но и плоть предков. Не отсюда ли пошло “горек хлеб чужбины”? Ибо не наших отцов это плоть. В древности изгнание с родины приравнивалось к смертной казни. Уезжая в иммиграцию люди берут с собой горсть родной земли. И когда их хоронят, эту землю первой кидают в могилу, чтобы они могли соединиться со своими предками. Люди часто стремятся быть похороненными в своей земле, даже если всю жизнь прожили заграницей.
Для выпечки хлеба мука смешивается с водой. Вода — символ Бога. Бесформенного, безобразного, но животворящего. Уже в неолите возникает идея безобразности Бога. Недаром на самом священном месте святилищ тех времен всегда находили необработанный камень — символ отсутствия образа и неразрушимости Бога. Помните, зачем паломники идут в Мекку? Вот-вот. Зачем омывают покойника? Для того, чтобы связать его с вечностью. С этим же связана традиция омовения перед молитвой во многих религиях. А обряд Крещения? Выпечка хлеба — соединение плоти предков с божественным, как символ зачатия новой жизни. Мы же печём куличи?
А третий элемент в хлебопекарстве — огонь. Прохождение теста через огонь — жертвоприношение
Вот, что такое хлеб. Он весь соткан из символических священнодействий
Человек неолита, как и современный верующий человек, жил в ритуале. Его жизнь не была набором случайных действий. Всё было подчинено обретению вечной жизни.
Вот так ответила история на вопрос о первичности сознания и материи. Ритуальная – духовная – необходимость “посадила” нас на землю. Ибо в ней – наши предки. А мы с ними связаны.
“Не виноват! Предки виноваты! Прадеды-прабабки
В жизни вели себя как свиньи последние, а сейчас я расхлебывай их прошлое.” (с)
Библиография
Kathleen Kenyon “Digging Up Jericho”
J. Cauvin “Religions néolitiques de Syro-Palestine”
J. Cauvin “Naissance de la Divinité. Naissance de la culture”
Marija Gimbutas “The Gods and Goddesses of Old Europe”
Vere Gordon Childe “The Dawn of the European Civilization”
Robert John Braidwood “Prehistoric Men”
Мирча Элиаде «История веры и религиозных идей»
Лекции профессора Зубова:
http://www.youtu
http://www.youtu
Ирина Шевченко
Ирина Шевченко:
-
Простите, часовню тоже я… развалил? — Нет, это было до вас, в четырнадцатом веке. (с)
Да, господа, да. Это было до вас. Двенадцать тысяч лет назад люди начали трудиться на приусадебных участках. Завели собак и рыбок. Хранили дома семейные альбомы с фотографиями предков. Молились за них. Пекли куличи. Стремились жить на родине. Устанавливали камни Кааба. Совершали обряд соборования. Строили храмы.
Неолит – новый каменный век. Началась эта эпоха где-то 10 тысяч лет до н.э. (12 тысяч лет назад) и завершилась переходом в медный век IV-III тысячи лет до н.э.
Век камня, век бронзы, век железа — классификация, предложенная в 1819 году датским ученым Кристианом Томсеном при открытии первого археологического музея в Копенгагене. Затем, в 1865 году английский ученый Джон Леббок (Lubbock) в своей книге “Prehistoric Times” предложил деление на палеолит и неолит.
Неолит делится на несколько периодов:
1. Протонеолит 10-8 тысяч лет до н.э.: люди переходят к оседлости, но еще не разводят животных и растения. А в это время в Японии уже появилась керамика!
2. Ранний неолит 8-6,5 тысяч лет до н.э. Одомашнивание растений и животных
3. Средний неолит 6,5-5 тысяч лет до н.э. Керамика и ткачество
4. Поздний неолит 5-3,5 тысячи лет до н.э. Переход к металлу и письменности.
Все еще каменный, но новый.
В чем же новизна? В новом способе обработки каменных орудий труда (шлифовка и просверленные орудия)? Отчасти. Но это – не самое главное.
Неолит отличается от палеолита кардинально. Возможно, это был самый решительный сдвиг в истории человечества. Ибо поменялся тип хозяйствования и весь строй жизни — от присваивающей экономики к производящей. И мы до сих пор живём в эпохе производящей экономики. Во всяком случае, некоторые из нас. Но есть, безусловно, и те, кто все еще норовит охотиться на плоды трудов производителей.
Неолит, это — земледелие и скотоводство + каменные орудия труда и каменное оружие. Кстати, металлы людям были давно известны: для ювелирных украшений золото, серебро и медь использовались ещё в палеолите.
Ученые называют этот переход типа хозяйствования “неолитической революцией”. Этот термин предложил Вир Гордон Чайлд (Childe) в своей книге “The Dawn of the European Civilization». Революция — быстрое изменение, в отличие от эволюции. Весь процесс перехода занял не более трёх тысяч лет.
А что это вдруг возникла революционная ситуация? Почему люди побросали каменные топоры и стрелы и взяли в руки плуг? Собак каких-то брехливых завели? Огород начали городить?
Идея Чайльда заключалась в том, что мощное оледенение в конце последнего ледникового периода изменило климат “плодородного полумесяца” (Турция, Сирия, Палестина, Ливан, Месопотамия, Вавилония, Иран,) на более засушливый, что привело к дефициту растений и животных. И тогда люди поняли, что выращивание растений и одомашнивание животных — менее рискованный способ хозяйствования. Выращивание растений и животных привело к оседлому образу жизни.
Дальнейшие исследования поколебали эту теорию. Во-первых, выяснилось, что неолитическая революция произошла не только в “плодородном полумесяце”. Одиннадцать тысяч лет назад неолитическая революция произошла в отдельных точках , но по всему земному шару: в Европе это — долина Среднего Дуная, нынешние Сербия и Венгрия; на Переднем Востоке — “плодородный полумесяц”; долина реки Инд; предгорья Индокитая — районы Лаоса и Вьетнама, так называемая культурная зона Хоа Бинь; Япония, культура Дзёмон; острова Малайского архипелага — Индонезия; Центральная Америка — район полуострова Юкатан (Мексика и Гватемала) и склоны Анд в районе Перу и Эквадора. Все эти районы находятся в разных климатических зонах. Таким образом теория Чайльда была отброшена, хотя в России её до сих пор преподают, как основную. Непонятно, почему.
Во-вторых, опять загадка одновременности. Как люди передали друг другу информацию? Мы этого не знаем. И это было последним общечеловеческим явлением. И даже открытие колеса 8 тысяч лет назад не было общечеловеческим
В 1956 году профессор Чикагского университета Роберт Брейдвуд в книге “Prehistoric Men” высказал гипотезу, что не борьба за выживание, а стремление людей к большему материальному достатку вызвало неолитическую революцию. Прекрасная теория, но в ней есть слабое место. Как в дальнейшем выяснилось, неолитическая революция начиналась не с одомашнивания растений и животных, а с оседлых поселений. Сначала люди создавали оседлые поселения, продолжая охотиться, ловить рыбу и собирать дикие растения и только через 2-3 тысячи лет начался процесс одомашнивания.
На первый взгляд, кажется совершенно не важно, что появилось первым — постоянные поселения или одомашнивание животных и растений. На самом деле, этот вопрос имеет колоссальное значение. Зачем люди “сели” на землю? Охотиться было гораздо проще, чем выращивать самим растения и животных. Мы не можем спросить этих людей, зачем они отказались от комфортной жизни. Но мы можем попробовать догадаться. Экономических мотивов не было — экономически это было невыгодно. Откуда мы это знаем? Очень просто – анализ фекалий людей неолита свидетельствует о том, что те, кто жили оседло, питались гораздо хуже тех, кто продолжал охотиться.
Жак Кован в своей книге “Naissance de la Divinité. Naissance de la Culture” выдвинул гипотезу, что к оседлому образу жизни привела не потребность в новом качестве материальной жизни, а революция символов.
Люди перешли к оседлому образу жизни, к окультуриванию растений и животных ради решения определенных религиозных, а не материальных задач. Материальная сфера жизни оказалась вторичной относительно духовной жизни, производная от неё. Вот вам и основной вопрос философии.
Как выглядели первые селения? 10 — 40 домов, близко друг к другу, круглой формы (квадратное и прямоугольное жильё будет изобретено позднее), на метр закопанные в землю. И! В них и жили и… хоронили. Умерших хоронили либо под домами, либо между домами, но всегда на территории поселения. Правда, вторичным захоронением: под дом переносятся только кости. Черепа же хранили в доме. Вот вам и альбом с фотографиями родственников. Таким образом, дом оказывается не только жилищем и погостом, но ещё и храмом. Дома ориентированы, как могилы, по оси восток-запад. Вход всегда находился на западе. В центре — очаг. Вокруг очага — странные каменные статуи из морской гальки. Умерших хоронят в восточном секторе дома — священном месте. А мы в какой угол в избе иконы вешаем? Восток — символ вечного возрождения.
Почему хоронят умерших под домами? Уже эти древние люди понимали, что не только живые нуждаются в заступничестве мёртвых, но и мёртвые нуждаются в живых: чтобы они за них молились, совершали ритуалы. Уже в эпоху неолита людям становится понятно, что для вечной жизни нужен симбиоз живых и мёртвых. Они помогают друг другу. И в нашей христианской цивилизации происходит то же самое. Только у нас умершие, это — в первую очередь, святые. Мы их просим о помощи. А мы, живые, молимся о наших усопших. И люди неолита понимают, что живые и мёртвые должны быть вместе. А как? Умерших нельзя возить с собой, как в раннем палеолите, они должны быть преданы земле. И что остаётся? Остаётся жить там, где покоятся кости предков — “сесть” на землю. А наша христианская традиция с мощами святых, разве не то же самое? Мы тоже стремимся “жить на костях”. Люди неолита создали мощнейшее древо предков и потомков: предки покоились в земле, а сверху жили люди, зачинались и рождались дети. И ЭТО было главной причиной, почему человек осел на землю. И строительство жилищ на костях своих предков было общим феноменом от Японии до Дунайской равнины.
В дальнейшем, в среднем неолите священные участки в домах исчезают. И исчезают захоронения на территории поселений. Люди разделили жильё живых, храм и кладбище. Появились священные города — города, состоящие из храмов и жилья священников.
А как же это связано с зерном? Самым непосредственным образом.
Натуфийская культура, XI-X тысячелетие до н.э., город Иерихон. В 50-ых годах ХХ века под руководством Кетлиин Каньон раскопано поселение с отдельно стоящим храмом, башней и крепостными стенами. Преинтереснейшие раскопки. А вообще, что такое город, окруженный стенами и защитными башнями? Это говорит о том, что уже тогда появилось резкое социальное расслоение: у одних было, что защищать, а другим было, что грабить. Скорее всего, возникло глубочайшее внутреннее напряжение между теми, кто перешел к оседлой жизни и теми, кто остался охотниками. Знакомо, правда? Проедьтесь по Подмосковью, измерьте высоту заборов. А в Европе и в Америке заборов почти нет. Прекрасный индикатор социальной напряженности, нет?
В раскопанном храме Иерихона хранились кувшины с диким зерном “эммер” и серпы. Зачем? Почему ступки для перемалывания зерна использовались, как надгробья? Почему умерших часто хоронили в старых ямах для хранения зерна? Есть гипотеза, что дикорастущее зерно собиралось для ритуальных целей, связанных с почитанием усопших. Получается, что захоронения в домах и зерно связаны. Оседлость и зерно — не причина и следствие, а два момента религиозного процесса. Умерший должен быть предан земле для последующего возрождения. Уже тогда люди были одержимы идеей победы над смертью. Пусть даже ценой неудобств при этой жизни. Например, оседлости, которая обрекала человека на бедность, но давала людям бОльшую надежду на возрождение. И древний человек, хороня своих умерших в домах, соединяет себя с предками, которые уже победили смерть. А используя зерно, соединяет себя с растениями, которые смерть побеждают каждый год. И зерно, умирая, даёт жизнь целому колосу — роду.
Сама выпечка хлеба стала священнодействие
И тут надо понимать одну принципиальную вещь: не бытовые действия в последствии обретают религиозный смысл. А наоборот! Религиозное сознание создаёт ритуалы, которые потом перемещаются в область профанного. Это — не мифологизация социально-экономической жизни, а наоборот. Смотрите: зерно произрастает из земли, в которую были похоронены предки. Оно впитывает их распавшуюся плоть. Такой своеобразный эндоканнибализм: когда мы едим хлеб, мы едим плоть наших отцов. Недаром на Руси существовала традиция через какое-то время запахивать кладбища, как поля. А таинство евхаристии в христианстве? Мы же вкушаем плоть Христа. И так же вкушаем хлеб, становясь одним с нашими предками. Зерно несёт в себе не только идею возрождения, но и плоть предков. Не отсюда ли пошло “горек хлеб чужбины”? Ибо не наших отцов это плоть. В древности изгнание с родины приравнивалось к смертной казни. Уезжая в иммиграцию люди берут с собой горсть родной земли. И когда их хоронят, эту землю первой кидают в могилу, чтобы они могли соединиться со своими предками. Люди часто стремятся быть похороненными в своей земле, даже если всю жизнь прожили заграницей.
Для выпечки хлеба мука смешивается с водой. Вода — символ Бога. Бесформенного, безобразного, но животворящего. Уже в неолите возникает идея безобразности Бога. Недаром на самом священном месте святилищ тех времен всегда находили необработанный камень — символ отсутствия образа и неразрушимости Бога. Помните, зачем паломники идут в Мекку? Вот-вот. Зачем омывают покойника? Для того, чтобы связать его с вечностью. С этим же связана традиция омовения перед молитвой во многих религиях. А обряд Крещения? Выпечка хлеба — соединение плоти предков с божественным, как символ зачатия новой жизни. Мы же печём куличи?
А третий элемент в хлебопекарстве — огонь. Прохождение теста через огонь — жертвоприношение
Вот, что такое хлеб. Он весь соткан из символических священнодействий
Человек неолита, как и современный верующий человек, жил в ритуале. Его жизнь не была набором случайных действий. Всё было подчинено обретению вечной жизни.
Вот так ответила история на вопрос о первичности сознания и материи. Ритуальная – духовная – необходимость “посадила” нас на землю. Ибо в ней – наши предки. А мы с ними связаны.
“Не виноват! Предки виноваты! Прадеды-прабабки
В жизни вели себя как свиньи последние, а сейчас я расхлебывай их прошлое.” (с)
Библиография
Kathleen Kenyon “Digging Up Jericho”
J. Cauvin “Religions néolitiques de Syro-Palestine”
J. Cauvin “Naissance de la Divinité. Naissance de la culture”
Marija Gimbutas “The Gods and Goddesses of Old Europe”
Vere Gordon Childe “The Dawn of the European Civilization”
Robert John Braidwood “Prehistoric Men”
Мирча Элиаде «История веры и религиозных идей»
Лекции профессора Зубова:
http://www.youtu
http://www.youtu