Tatiana Narbut-kondratieva: «…Они стояли молча в ряд — Их было восемь» — «убийцы» — изумляется Гозман. «Они же возвращаются домой к жене и детям!» — причитает Ольга Романова. Ну и менее известные соотечественники поражены до глубины души. Изо всех сил пытаюсь понять. А в чем шок? Вы не знали, что […]

Tatiana Narbut-kondratieva: Что ж творится?! Великий писатель земли русской, военный преступник Прилепин, оказался антисемитом. Внезапно. Причём не вообще абстрактно в письме к сталину, а вполне конкретно к собратьям по ремеслу. Пааачтенейшая публика была настолько фраппирована, что почти вслух заявила, что и писатель он — дерьмо. До этого момента популярностью пользовалась […]

Tatiana Narbut-kondratieva: Мой немецкий друг из поколения «дедывоевали» несколько лет изучал архивы, выясняя где и как воевал его дед. При том, что в семье была вполне пристойная и правдоподобная версия дедушкиной жизни. И по этой версии немецкий дедушка,фельдшер в вермахте, был куда менее грешен, чем, например, мой — танкист, командир […]

Tatiana Narbut-kondratieva: Как же они испугались тогда! 21 ноября 13. Через губу презрительно «ничего не выйдет, постоят — разойдутся, это ещё их разгонять не начали» — сипел, шипел жуткий животный страх. А я видела лица тех, кто встал 21. И потом, 30 ночью. И точно знала — эти не уйдут. […]

Tatiana Narbut-kondratieva поделилась Tania Onishchenko: “А я, наверное, никогда не забуду двух бабушек, которые по жуткому морозу, несли по Грушевского 20-литровую кастрюлю с борщом. Там были крутые ледяные наросты (остались от воды из брандспойтов, которой поливали людей в 20 градусный мороз) и вот они через них лихо так скачут и, […]

Tatiana Narbut-kondratieva: А ведь мало кто вспомнил, что сегодня умер Брежнев. И было-то ему всего 75. И правил он всего 18. Кажется, последний раз я тогда искренне присоединилась к официальной скорби. Плакала даже. Хотя по-честному — это не была боль потери. Жуткий страх за себя. Войны я боялась с младенчества. […]