Наталья Троянцева: ЖИЛ ДА БЫЛ ПЕДОФИЛ Буквально сразу после публикации эссе «Комплекс сексуального маньяка» , я обнаружила такового среди моих интернет-друзей. Человек, к которому я в виртуальном пространстве сразу же прониклась искренней симпатией и которому, в своё время, выказала творческую поддержку, оказался насильником-педофилом. Насильником действительным, отсидевшим за преступление в тюрьме, […]
Наталья Троянцева: КОМПЛЕКС СЕКСУАЛЬНОГО МАНЬЯКА Лет примерно с шести я боялась одного-единственного – что меня изнасилуют. Подружки в лицах воспроизводили где-то подслушанные, а чаще – воображаемые, истории подобного рода. Недалеко от нашего дома располагался парк, любимое место прогулок и игр. Порой в парке бродили эксгибиционисты, демонстрируя гениталии тому, кто первым […]
Наталья Троянцева: КАТЯ МУМУ КАК ЗЕРКАЛО СОЦИАЛЬНОГО БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО Режиссёр Владимир Мирзоев выпустил фильм «Её звали Муму», который уже можно посмотреть в сети. Впечатление двойственное: с одной стороны — качественная режиссёрская работа. С другой – очевидное несоответствие между тщательно проработанной формальной линией главной героини и тем, что она представляет собой по […]
Наталья Троянцева: Отмечаемый в литературных кругах юбилей Евгения Шварца в конечном счёте сводится к вербальному торжеству уже вполне потасканного филологического штампа «убить дракона в себе». Штамп склоняется на разные лады и сам факт его провозглашения уже считается доблестью: cogito ergo sum отлично имитируется. И что именно вкладывается в понятие […]
Наталья Троянцева: Неровный, слегка расплывчатый – как впечатление солнца, на которое смотришь, – круг. Внутри — квадратный проём то ли окна, то ли условной двери: выход. В проёме – правая рука, десница, протянутая вперёд; поперёк ладони – колючая проволока, сзади, фоном, — решётка. Рука, олицетворяющая волю к действию, зажата […]
Наталья Троянцева: Уже в который раз пересматривая тщательно сделанные советские фильмы – с прекрасно проработанным сценарием, оригинальными операторскими решениями и, нередко, имеющими в основе очень талантливое драматургическое творение, вроде пьесы Розова «В добрый час!», я осознаю наконец, что общемировой нарратив органически присущ российскому, русскоязычному, кинематографу в любой отрезок времени. […]
