Альфред Кох: Вот и закончился сто пятьдесят третий день войны. На фронте ничего не поменялось. Все говорят о грядущем наступлении на Херсон, и даже (сделав заговорщицкое лицо) намекают, что будто бы оно уже началось, только тсс… Но никаких внешних признаков этого не видно, и поэтому мы не будем строить никаких […]

Альфред Кох: Сто пятьдесят второй день войны ничем не отличался от предыдущего. Кажется, что все затихло перед каким-то решающим этапом войны. Хотя, возможно, я выдаю желаемое за действительное, и я, как какой-нибудь заядлый потребитель pulp fiction, придумываю драматургию в ситуации, когда никакой драматургии нет, потому что хочется action. А на […]

Альфред Кох: Это срез дула пушки трофейного российского БТР. Хорошо видна деформация ствола. Его нужно было давно менять. От частого употребления отверстие сместилось от центра. Из такой пушки стрелять опасно: при выстреле ее может разорвать и покалечить весь экипаж или расчет. И в таком состоянии практически все российские стволы. А […]

Альфред Кох: Прошло уже пять месяцев как началась война. Сегодня российский МИД устами Марии Захаровой все-таки подтвердил, что вчерашний обстрел одесского порта — это дело рук российских военных. Этим сообщением они окончательно все запутали и подозрения в их невменяемости переросли в уверенность. Мало этого. Они еще выставили дураком турецкого министра […]

Альфред Кох: Вот и прошел сто пятидесятый день войны. Не успели высохнуть чернила на подписанном Шойгу договоре о вывозе украинского зерна, как он обстрелял одесский порт. И сразу началось обычное российское свинство: это не мы, это мы, но не так, как вы говорите, а вы сами тоже хороши и т. […]

Альфред Кох: Вот и закончился сто сорок девятый день войны. Он оставил странное ощущение. С одной стороны, окружение почти двухтысячной группировки российских войск под Высокопольем — это какой-то сюр и фантастика. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. А с другой — чему я удивляюсь? Я пять месяцев убеждал всех (и […]