Банка мёда
27 августа, 2022 7:41 пп
Геннадий Смирнов
Геннадий Смирнов:
Когда мама Лариса была уже слепая, я уехал надолго. То ли на гастроли, то ли на съемки, не помню уже. Вернулся – она радостно рассказывает, что вот приходили продавцы (помните, по подъездам ходили?) и она купила меда настоящего трехлитровую банку! Она не пробовала специально, меня ждала!
Само собой, в банке был какой-то разбавленный сироп, слепую женщину совершенно спокойно обманули. Ну, я ей и сказал. Вечером услышал, как она у себя в комнате плачет. Тихо очень, чтобы мне не слышно было.
Зачем я ей сказал? Можно ведь было просто порадоваться, похвалить. Потом купил бы нормального меду, подменил. И она каждый раз чувствовала бы, какая она молодец.
Это уж лет пятнадцать-то точно прошло, а я ни одной детали, ни одной интонации не забыл.
Думаю, это лето мы так же будем вспоминать — все могло быть иначе, но исправить уже нельзя. И оно никогда не отпустит нас. Что бы мы потом ни сделали, чем бы ни расплатились, оно нас уже никогда не отпустит.
Геннадий Смирнов
Геннадий Смирнов:
Когда мама Лариса была уже слепая, я уехал надолго. То ли на гастроли, то ли на съемки, не помню уже. Вернулся – она радостно рассказывает, что вот приходили продавцы (помните, по подъездам ходили?) и она купила меда настоящего трехлитровую банку! Она не пробовала специально, меня ждала!
Само собой, в банке был какой-то разбавленный сироп, слепую женщину совершенно спокойно обманули. Ну, я ей и сказал. Вечером услышал, как она у себя в комнате плачет. Тихо очень, чтобы мне не слышно было.
Зачем я ей сказал? Можно ведь было просто порадоваться, похвалить. Потом купил бы нормального меду, подменил. И она каждый раз чувствовала бы, какая она молодец.
Это уж лет пятнадцать-то точно прошло, а я ни одной детали, ни одной интонации не забыл.
Думаю, это лето мы так же будем вспоминать — все могло быть иначе, но исправить уже нельзя. И оно никогда не отпустит нас. Что бы мы потом ни сделали, чем бы ни расплатились, оно нас уже никогда не отпустит.