«Ай донт андырстенд рашен…»
4 мая, 2017 8:27 дп
Евгения Лещинская
Недалеко от моего дома есть маленький магазинчик со спортивной одежкой. Я туда периодически наведываюсь.
Вот как-то заглянула и вижу за прилавком тётеньку, а на тётеньке бейджик, а на бейджике имя — Ludmila. Ну, тут два раза думать не надо, понятно, кто она и откуда. И я с эдакой улыбкой в 32 зуба приветливо обращаюсь по-русски:»Здравствуйте, Людмила». А тётенька смотрит на меня взглядом анаконды и с чудовищным русским акцентом отвечает : «Ай донт андырстенд рашен».
Я слегка обалдела, глянула туда-сюда, может, начальство лютое поблизости, которое не велит своим работникам говорить на разных других языках, кроме инглиша. Однако, нет. Стоим мы с Ludmiloi друг против друга, одни одинешеньки.
«Ну что же, прикажете плакать? Нет так нет», — сказал поэт. С тех пор, всякий раз заходя в лавку и сталкиваясь с продавцом Ludmila, я уж таких оплошностей не допускала. По-русски ни гу-гу.
А вчерась, граждане, натурально получила бесконтактный множественный оргазм. Ибо оказалась свидетелем кражи спортивных трусов из вышеназванного шопа. На моих глазах зашел санитарнозапущенный мальчик лет сорока, сдёрнул панталоны с вешалки и решительно двинул прочь, мимо кассы. А за ним рванула моя Ludmila, громко, на самой высокой ноте исполняя загадочный русский рэп : «Стой, сукаблядь, чтоб ты сдох, тварь-падла, чтоб у тебя повылазило, гнида жопорукая.
Прав, прав был Максим Максимыч Штирлиц ! В экстремальных ситуациях вся заморская мишура с нашего человека осыпается, как позавчерашний снег, и он немедленно вспоминает родную речь. И, кстати, не только во время родов.
Евгения Лещинская
Недалеко от моего дома есть маленький магазинчик со спортивной одежкой. Я туда периодически наведываюсь.
Вот как-то заглянула и вижу за прилавком тётеньку, а на тётеньке бейджик, а на бейджике имя — Ludmila. Ну, тут два раза думать не надо, понятно, кто она и откуда. И я с эдакой улыбкой в 32 зуба приветливо обращаюсь по-русски:»Здравствуйте, Людмила». А тётенька смотрит на меня взглядом анаконды и с чудовищным русским акцентом отвечает : «Ай донт андырстенд рашен».
Я слегка обалдела, глянула туда-сюда, может, начальство лютое поблизости, которое не велит своим работникам говорить на разных других языках, кроме инглиша. Однако, нет. Стоим мы с Ludmiloi друг против друга, одни одинешеньки.
«Ну что же, прикажете плакать? Нет так нет», — сказал поэт. С тех пор, всякий раз заходя в лавку и сталкиваясь с продавцом Ludmila, я уж таких оплошностей не допускала. По-русски ни гу-гу.
А вчерась, граждане, натурально получила бесконтактный множественный оргазм. Ибо оказалась свидетелем кражи спортивных трусов из вышеназванного шопа. На моих глазах зашел санитарнозапущенный мальчик лет сорока, сдёрнул панталоны с вешалки и решительно двинул прочь, мимо кассы. А за ним рванула моя Ludmila, громко, на самой высокой ноте исполняя загадочный русский рэп : «Стой, сукаблядь, чтоб ты сдох, тварь-падла, чтоб у тебя повылазило, гнида жопорукая.
Прав, прав был Максим Максимыч Штирлиц ! В экстремальных ситуациях вся заморская мишура с нашего человека осыпается, как позавчерашний снег, и он немедленно вспоминает родную речь. И, кстати, не только во время родов.