«я тут же и почувствовал, как оно всё внутри аж забулькало…»
1 сентября, 2016 4:02 пп
PHIL SUZEMKA
PHIL SUZEMKA:
ЧУВСТВО
Что хочете со мной делайте, а человек я искренний и воцерковлётый. Так что, и лбом об пол обученный, и горохом об стенку стукнутый, и даже колом на голове маленько тёсанный. Не говоря уже про скрепами сплюснутый. Мне, знаете, как матерь-церква что гавкнет, так я туда и кидаюсь. Прям сразу и без сомнений. А за любовь христову и удавить могу.
И тут мне один хмырь на паперти, знаете, что сказал? Ты, говорит, хоть в курсе-то, что в православных любовь не просто сидит, а копится? Конечно, не какая попало любовь, а именно что божья. Но копится. И поэтому её иногда отливать куда-нибудь в сторонку надо. За угол куда-нибудь. Так, чтоб особо ни на кого не попало, а то, если попадёт, то от такой крепкой любви и подохнуть недолго. От католической не помрёшь (с того, что слабая), от протестантской вообще ничего не будет, а от нашей — вот да.
И только он мне это сказал, я тут же и почувствовал, как оно всё внутри аж забулькало. Столько, оказывается, я этой любви накопил, что хоть иди режь кого, до того невмоготу!
Сел я, сижу думаю, что мне делать и на кого любовь выплеснуть. Но так, чтоб в тюрьму не загреметь. И додумался!
Решил царя нашего любить. Главное, безопасно! — во-первых, и я до него никогда не доберусь, да и самому ему я на хрен не сдался. (Это вот он, кстати, правильно. Я смотрю, не только я, остальные ему тоже по фиг). А, во-вторых, чего-чего, а уж любви-то на него можно переводить сколько хочешь: он же ж сам что ни день повод даёт! Святой человек, чо!
Но тот хмырь, который глаза мне открыл, он же сразу предупреждал, что любовь эта не простая, а божья. Соответственно, чего больше всего хочет православный человек, который любит своего святого? Правильно! — прикоснуться к его мощам!
Ясный пень, сначала надо как-то эти мощи из него добыть. Вон в житиях написано, что мощи, они всякий раз каким-то чудесным образом обретаются. Понятно, что чудесным! Святые ж тоже не идиоты, чтоб просто так в руки даваться! Но зато потом, когда обретёшь, то сразу хорошо делается: сидишь как кобель с костью и радуешься.
Мне ж даже не обязательно полный комплект — я ж не врач, мне ж только для любви. Это кому-то там, не знаю, может, для собора какого или для монастыря целиком подавай, да ещё чтоб мироточило по полной. (С нашего-то, я думаю, при такой общенародной любви мироточить будет будь здоров, только успевай трёхлитровые банки в сторону отволакивать да крышки закатывать!).
Но я ж не собор. Мне достаточно чего-нибудь такого берцового или вообще какой-нибудь небольшой фигни типа латерального мыщелока. И даже проксимальная фаланга подойдёт — её в карман кинул, а потом где надо достал, сиди люби себе! Очень удобно. Только лучше в целлофане, чтоб, если вдруг потечёт, карман не испачкать.
И вот я ещё скажу, у кого как, а лично у меня любви хватит не только на него, но и на тех, кто там у него рядом. Честное слово! Вот им-то точно можно позавидовать. Они, считай, в любой момент могут прикоснуться к чудотворной частице обрезания его и что-нибудь с этой частицы получить! А у некоторых такие счастливые морды — сразу понятно: только что лобзали то, от чего оно отрезано было. Прямо вот видно, что еле оттащили людей!
Я б, может, тоже б так, но у меня возможности не те. Поэтому, остаётся завидовать и сидеть ждать, пока мощи объявятся. Вот сижу жду. Люблю сил нет. И пусть хоть одна сука попробует оскорбить моё чувство верующего!
PHIL SUZEMKA
PHIL SUZEMKA:
ЧУВСТВО
Что хочете со мной делайте, а человек я искренний и воцерковлётый. Так что, и лбом об пол обученный, и горохом об стенку стукнутый, и даже колом на голове маленько тёсанный. Не говоря уже про скрепами сплюснутый. Мне, знаете, как матерь-церква что гавкнет, так я туда и кидаюсь. Прям сразу и без сомнений. А за любовь христову и удавить могу.
И тут мне один хмырь на паперти, знаете, что сказал? Ты, говорит, хоть в курсе-то, что в православных любовь не просто сидит, а копится? Конечно, не какая попало любовь, а именно что божья. Но копится. И поэтому её иногда отливать куда-нибудь в сторонку надо. За угол куда-нибудь. Так, чтоб особо ни на кого не попало, а то, если попадёт, то от такой крепкой любви и подохнуть недолго. От католической не помрёшь (с того, что слабая), от протестантской вообще ничего не будет, а от нашей — вот да.
И только он мне это сказал, я тут же и почувствовал, как оно всё внутри аж забулькало. Столько, оказывается, я этой любви накопил, что хоть иди режь кого, до того невмоготу!
Сел я, сижу думаю, что мне делать и на кого любовь выплеснуть. Но так, чтоб в тюрьму не загреметь. И додумался!
Решил царя нашего любить. Главное, безопасно! — во-первых, и я до него никогда не доберусь, да и самому ему я на хрен не сдался. (Это вот он, кстати, правильно. Я смотрю, не только я, остальные ему тоже по фиг). А, во-вторых, чего-чего, а уж любви-то на него можно переводить сколько хочешь: он же ж сам что ни день повод даёт! Святой человек, чо!
Но тот хмырь, который глаза мне открыл, он же сразу предупреждал, что любовь эта не простая, а божья. Соответственно, чего больше всего хочет православный человек, который любит своего святого? Правильно! — прикоснуться к его мощам!
Ясный пень, сначала надо как-то эти мощи из него добыть. Вон в житиях написано, что мощи, они всякий раз каким-то чудесным образом обретаются. Понятно, что чудесным! Святые ж тоже не идиоты, чтоб просто так в руки даваться! Но зато потом, когда обретёшь, то сразу хорошо делается: сидишь как кобель с костью и радуешься.
Мне ж даже не обязательно полный комплект — я ж не врач, мне ж только для любви. Это кому-то там, не знаю, может, для собора какого или для монастыря целиком подавай, да ещё чтоб мироточило по полной. (С нашего-то, я думаю, при такой общенародной любви мироточить будет будь здоров, только успевай трёхлитровые банки в сторону отволакивать да крышки закатывать!).
Но я ж не собор. Мне достаточно чего-нибудь такого берцового или вообще какой-нибудь небольшой фигни типа латерального мыщелока. И даже проксимальная фаланга подойдёт — её в карман кинул, а потом где надо достал, сиди люби себе! Очень удобно. Только лучше в целлофане, чтоб, если вдруг потечёт, карман не испачкать.
И вот я ещё скажу, у кого как, а лично у меня любви хватит не только на него, но и на тех, кто там у него рядом. Честное слово! Вот им-то точно можно позавидовать. Они, считай, в любой момент могут прикоснуться к чудотворной частице обрезания его и что-нибудь с этой частицы получить! А у некоторых такие счастливые морды — сразу понятно: только что лобзали то, от чего оно отрезано было. Прямо вот видно, что еле оттащили людей!
Я б, может, тоже б так, но у меня возможности не те. Поэтому, остаётся завидовать и сидеть ждать, пока мощи объявятся. Вот сижу жду. Люблю сил нет. И пусть хоть одна сука попробует оскорбить моё чувство верующего!