«Я спал в постели Брежнева…»
18 июля, 2025 1:28 пп
Валерий Зеленогорский
Igor Brodsky поделился
Валерий Зеленогорский:
Расширяем горизонты.
Только что узнал, что стекла картин нужно протирать полотенцем «Белый кот» из микрофибры, новость меня потрясла.
Я закончил школу, когда еще не было дезодорантов, зубы чистили зубным порошком, как и парусиновые туфли белого цвета. И, как правило, той же щеткой.
Оглядываясь на пропасть прожитых лет, я радуюсь, что сделал огромный скачок в своей эволюции, от зубного порошка и вафельного утиральника до полотенца из микрофибры для картин. Которые, наверно, у кого-то же в доме висят…
За отчетный период в 60 лет я узнал вкус акульего плавника, кокосового ореха и черной пасты с каракатицами, но несбывшиеся мечты пока остаются.
Я никогда не носил «мартенсы», костюмы из тонкорунной шерсти С-180 и не пробовал девушку из Нагасаки.
Из всего перечисленного, скорее всего, могу купить «мартенсы», остальным мне попользоваться уже не суждено.
Многое, конечно, изведано: я спал в постели Брежнева, сидел на толчке Иосифа Сталина и ходил по-маленькому у стен Исторического музея на Красной площади.
Я не был на Эвересте, в пустыне Гоби и в гостинице «Уолдорф-Астория» в Центральном парке Нью Йорка, но зато я танцевал с Летицией Каста, Дианой Вишневой и Широковой из 7 «Б» в 1963 году. С высоты прожитых лет заявляю, что лучшей партнершей была одноклассница, у нее были самые лучшие сиськи из всех запомнившихся.
Многое еще впереди, но больше осталось сзади, весь опыт сзади, так повторял мой товарищ из профкома нашего НИИ, обливаясь слезами от отказа ему в любви конструктором третьей категории Прокофьевой. Дядьке было 60, мне — тридцать, и я не понимал, как он может плакать по жиpнoй Прокофьевой с затяжками на колготках, в стоптанных сапогах и в берете из ангорки.
И только сейчас, проснувшись даже непонятно в какое время, чтобы пожурчать и покурить, я его хорошо понимаю.
С добрым утром, дорогие товарищи!
Валерий Зеленогорский
Igor Brodsky поделился
Валерий Зеленогорский:
Расширяем горизонты.
Только что узнал, что стекла картин нужно протирать полотенцем «Белый кот» из микрофибры, новость меня потрясла.
Я закончил школу, когда еще не было дезодорантов, зубы чистили зубным порошком, как и парусиновые туфли белого цвета. И, как правило, той же щеткой.
Оглядываясь на пропасть прожитых лет, я радуюсь, что сделал огромный скачок в своей эволюции, от зубного порошка и вафельного утиральника до полотенца из микрофибры для картин. Которые, наверно, у кого-то же в доме висят…
За отчетный период в 60 лет я узнал вкус акульего плавника, кокосового ореха и черной пасты с каракатицами, но несбывшиеся мечты пока остаются.
Я никогда не носил «мартенсы», костюмы из тонкорунной шерсти С-180 и не пробовал девушку из Нагасаки.
Из всего перечисленного, скорее всего, могу купить «мартенсы», остальным мне попользоваться уже не суждено.
Многое, конечно, изведано: я спал в постели Брежнева, сидел на толчке Иосифа Сталина и ходил по-маленькому у стен Исторического музея на Красной площади.
Я не был на Эвересте, в пустыне Гоби и в гостинице «Уолдорф-Астория» в Центральном парке Нью Йорка, но зато я танцевал с Летицией Каста, Дианой Вишневой и Широковой из 7 «Б» в 1963 году. С высоты прожитых лет заявляю, что лучшей партнершей была одноклассница, у нее были самые лучшие сиськи из всех запомнившихся.
Многое еще впереди, но больше осталось сзади, весь опыт сзади, так повторял мой товарищ из профкома нашего НИИ, обливаясь слезами от отказа ему в любви конструктором третьей категории Прокофьевой. Дядьке было 60, мне — тридцать, и я не понимал, как он может плакать по жиpнoй Прокофьевой с затяжками на колготках, в стоптанных сапогах и в берете из ангорки.
И только сейчас, проснувшись даже непонятно в какое время, чтобы пожурчать и покурить, я его хорошо понимаю.
С добрым утром, дорогие товарищи!