«Я красивый старик…»

Мэйдэй

Александр Кравченко поделился
Александр Ширвиндт:
СТАРОСТЬ СРЕДНЕЙ ТЯЖЕСТИ

К старости вообще половые и национальные признаки как-то рассасываются…
Я глубоко пьющий и активно матерящийся русский интеллигент с еврейским паспортом и полунемецкими корнями.
Матерюсь профессионально и обаятельно, пью профессионально и этнически точно, с женщинами умозрительно возбужден, с коллегами вяло соревновательно тщеславен. Но умиротворения нет …
Времени, отпущенного на жизнь, оказалось мало …
Смерти я не боюсь …
Боюсь выглядеть старым.
Боюсь умирания постепенного, когда придется хвататься за что-то и за кого-то …
Я красивый старик, боящийся стать беспомощным..
В общем, диагноз — «старость средней тяжести».
Я столько раз бросал курить, но ни к чему хорошему это не привело.
Возвращался обратно к этому пороку, пока сын, которого я очень слушаюсь и боюсь, не сказал: «Всё, хватит».
А потом меня навели на замечательного академика, предупредив, что он никого не принимает, но меня откуда-то знает и готов побеседовать.
Я собрал полное собрание сочинений анализов мочи и поехал куда-то в конец шоссе Энтузиастов.
Особняк, тишина, ходят милые кривоногие дамы в пластмассовых халатах.
Ковры, огромный кабинет.
По стенам благодарственные грамоты от Наполеона, от Петра I, от Навуходоносора …
И сидит академик в золотых очках.
— Сколько вам лет? — говорит.
— Да вот, — говорю, — четыреста будет.
— Мы, значит, ровесники, я младше вас на год.
Когда он увидел мою папку анализов, взмахнул руками: «Умоляю, уберите».
Мне это уже понравилось.
Заглядывать в досье не стал. «А что у вас?»
Я говорю:
— Во-первых, коленки болят утром.
— А у меня, наоборот, вечером. Что еще?
— Одышка.
— Ну это нормально.
— Я стал быстро уставать.
— Правильно. Я тоже. В нашем возрасте так и должно быть.
И я успокоился. Раз уж академик медицины чувствует себя так же, как и я, то о чем тогда говорить?
На прощание я сказал, что бросил курить.
Он посмотрел на меня через золотые очки:
— Дорогой мой, зачем?
В нашем возрасте ничего нельзя менять и ничего нельзя бросать. Доживаем как есть …
Я поцеловал его в грамоты и ушел. Гений!