«Вот и попили отварчика в Перу…»
30 октября, 2021 6:12 пп
Инна Сергеевна
Инна Сергеевна:
Аяуяска. Часть пять.
Услышав крик одного из членов нашей команды, я опрометчиво решила помочь. Включились старая любимая программа «человеку — плохо, не могу пройти мимо.»
«Спасатель» был со мной с самого детства. Именно эта привычка принуждать людей к счастью, причинять им добро, надрываясь, спасать из чудовищных жизненных обстоятельств, всегда играла со мной злую шутку, и даже на психфак я когда-то пришла, одержимая идеей спасать людей. Как же они без меня? Пропадут, неосознанные.
Когда я решила откликнуться на зов, решив, что вполне могу позволить себе резко встать и осведомиться, что с человеком, меня накрыла жёсткая волна трипа, которая не просто снесла меня с ног, но и лишила меня всяких иллюзий на предмет того, как бы помочь здесь кому-то, кроме себя. Меня не стало. Я просто будто за секунду стала темной материей. Смерть эго — штука не для слабонервных.
В такие минуты твоё сознание заворачивает вихрь, его швыряет, как пустую пластиковую бутылку, и чем больше ты пытаешься очухаться прийти в себя, ухватиться за какой-то край этой реальности, вспомнить, кто ты и где ты, тем жёстче тебя ставят тебя на место.
Добиваясь одного — отпусти контроль. Убери представления о старом себе по-хорошему, раз пришёл сюда, не пытайся включить мозг и привычно разложить всё по полкам, не настаивай на доминантности твоей реальности, отпускай, серфи по этой многовариативной вселенной.
Стань наблюдателем, чувствуй, будь текучим и гибким.
Ты проходишь по родовым путям, появляется новый ты, не надо растопыривать свои кривые ручки и ножки, чтобы задержаться в тёплой материнской утробе, проходи, пока не начали кесарить.
С нами в группе была строгая психолог, которую по иронии судьбы в поездку провожал родственник-иеромонах, и, судя по ее рассказам, успел нагнать на нее жути, рассказав самые чудовищные истории об аяуяске.
Ситуация была сюрреалистическая, совершенно киношная.
Иеромонаха можно было понять, как человек, воспитанный жёсткими правилами своей религии, он полагал аяуяску и шаманов — слугами сатаны, в его карте реальности всё это был шабаш, он пообещал молиться за родного человека, дав на прощание Библию.
Не желая расстраивать верующую родню, дама положила книгу в чемодан и привезла ее зачем-то в Перу.
Так она попала в руки ко мне.
А, надо заметить , что большой любовью к религии я не отличалась никогда, но по совершенно иррациональной причине, перед церемонией, начала листать ее наискосок.
Во время трипа в сознании стали вспыхивать фразы, смысл которых стал мне внезапно совершенно очевидным.
В первое мгновение, когда я попыталась помочь кричащему, и волна новых ярких ощущений просто растащила меня на молекулы, я услышала внутри себя первую фразу: «Спаси себя, и вокруг тебя спасутся многие.»
Перед глазами пронеслись тысячи случаев, куда я влезала со своей бесценной помощью, и к вящему моему ужасу, я вдруг ощутила, что каждый человек проходил строго свои уроки судьбы, я же, желая быть нужной и полезной, не просто нарушала естественный ход вещей и лишала человека возможности вырасти самому и без «подпорок», решив свою задачку со звёздочкой, я ещё всегда была увлечена кем угодно, только не собой.
Ты не в себе, когда в этом мире Цезаря в поставленных декорациях отыгрываешь чужую драму. Распространенная особенность многих бодрых спасателей, которые знают, как всем выйти из пятой точки, это хронический кавардак в собственной жизни. Собой некогда заниматься: то леса горят, то страна в бездну катится, то друзья — в беде.
Как только я отпустила своего контролера, перестала пытаться помочь, легла пластом и приготовилась к тому, что мое сознание, после дикого вихря вообще не вернётся в это тело, мне стало хорошо и спокойно, будто кто-то погладил по голове и сказал: «Вот и умничка. В себя приди. А с ним всё будет хорошо.»
И я поплыла по волнам своей памяти, которая калейдоскопично стряхивалась и перемежалась с картинками из будущего.
Это дарило необыкновенную эйфорию.
И тут случилась странная штука, как если бы ты стал подглядывать в чужой планшет.
Синхронизировавшись по ритмам, мы с Марией соединились в проживаемых картинках, и начали смотреть одно кино. Нейрофизиология это объясняет довольно быстро и четко на зеркальных нейронах. Но дело было не только в них.
Дело в том, что каждый проживал своё путешествие молча, а когда мы ушли в номер и «сверили карты генштаба», то опешили от того, что просматривали вдвоём.
В детстве у нас был любимый фильм Люка Бессона «Пятый элемент».
Лет двадцать назад это был культурный шок, как французский режиссер умудрился найти сто миллионов долларов на весьма спорную по оценкам продюсеров картину, как собрал цветник из голливудских звёзд, как написал синопсис этой саги о любви в 16 лет?
Для детского восприятия, это был блестящий фильм, где Брюс Иванович Уиллис играл влюбленного таксиста-раздолбая из будущего, спасающего инопланетную красотку Миллу Йовович из лап мирового зла, желающего смерти всего живого.
Была в фильме чудесная раса с занимательным названием — мондошиваны. Они, по задумке Бессона, были хранителями пяти элементов, и перманентно спасали погрязшее в войнах и распрях человечество, от неминуемой кончины.
Как только я выдохнула от очередной волны ярчайших видений и чувств, впору было действительно звать санитаров. Ибо в трип мой пришли любимые с детства мондошиваны из пятого элемента.
— Ну,думаю. Вот и дотриповались с шаманами. Вот она классическая клиника, блдь. Сейчас со мной начнут говорить инопланетяне, я окончательно е…нусь, и начну писать книги по ченнеленгу. Вот и попили отварчика в Перу. Вот и славно.- Пока я что-то себе мерно под нос гундосила, ребята начали послание.
Инна Сергеевна
Инна Сергеевна:
Аяуяска. Часть пять.
Услышав крик одного из членов нашей команды, я опрометчиво решила помочь. Включились старая любимая программа «человеку — плохо, не могу пройти мимо.»
«Спасатель» был со мной с самого детства. Именно эта привычка принуждать людей к счастью, причинять им добро, надрываясь, спасать из чудовищных жизненных обстоятельств, всегда играла со мной злую шутку, и даже на психфак я когда-то пришла, одержимая идеей спасать людей. Как же они без меня? Пропадут, неосознанные.
Когда я решила откликнуться на зов, решив, что вполне могу позволить себе резко встать и осведомиться, что с человеком, меня накрыла жёсткая волна трипа, которая не просто снесла меня с ног, но и лишила меня всяких иллюзий на предмет того, как бы помочь здесь кому-то, кроме себя. Меня не стало. Я просто будто за секунду стала темной материей. Смерть эго — штука не для слабонервных.
В такие минуты твоё сознание заворачивает вихрь, его швыряет, как пустую пластиковую бутылку, и чем больше ты пытаешься очухаться прийти в себя, ухватиться за какой-то край этой реальности, вспомнить, кто ты и где ты, тем жёстче тебя ставят тебя на место.
Добиваясь одного — отпусти контроль. Убери представления о старом себе по-хорошему, раз пришёл сюда, не пытайся включить мозг и привычно разложить всё по полкам, не настаивай на доминантности твоей реальности, отпускай, серфи по этой многовариативной вселенной.
Стань наблюдателем, чувствуй, будь текучим и гибким.
Ты проходишь по родовым путям, появляется новый ты, не надо растопыривать свои кривые ручки и ножки, чтобы задержаться в тёплой материнской утробе, проходи, пока не начали кесарить.
С нами в группе была строгая психолог, которую по иронии судьбы в поездку провожал родственник-иеромонах, и, судя по ее рассказам, успел нагнать на нее жути, рассказав самые чудовищные истории об аяуяске.
Ситуация была сюрреалистическая, совершенно киношная.
Иеромонаха можно было понять, как человек, воспитанный жёсткими правилами своей религии, он полагал аяуяску и шаманов — слугами сатаны, в его карте реальности всё это был шабаш, он пообещал молиться за родного человека, дав на прощание Библию.
Не желая расстраивать верующую родню, дама положила книгу в чемодан и привезла ее зачем-то в Перу.
Так она попала в руки ко мне.
А, надо заметить , что большой любовью к религии я не отличалась никогда, но по совершенно иррациональной причине, перед церемонией, начала листать ее наискосок.
Во время трипа в сознании стали вспыхивать фразы, смысл которых стал мне внезапно совершенно очевидным.
В первое мгновение, когда я попыталась помочь кричащему, и волна новых ярких ощущений просто растащила меня на молекулы, я услышала внутри себя первую фразу: «Спаси себя, и вокруг тебя спасутся многие.»
Перед глазами пронеслись тысячи случаев, куда я влезала со своей бесценной помощью, и к вящему моему ужасу, я вдруг ощутила, что каждый человек проходил строго свои уроки судьбы, я же, желая быть нужной и полезной, не просто нарушала естественный ход вещей и лишала человека возможности вырасти самому и без «подпорок», решив свою задачку со звёздочкой, я ещё всегда была увлечена кем угодно, только не собой.
Ты не в себе, когда в этом мире Цезаря в поставленных декорациях отыгрываешь чужую драму. Распространенная особенность многих бодрых спасателей, которые знают, как всем выйти из пятой точки, это хронический кавардак в собственной жизни. Собой некогда заниматься: то леса горят, то страна в бездну катится, то друзья — в беде.
Как только я отпустила своего контролера, перестала пытаться помочь, легла пластом и приготовилась к тому, что мое сознание, после дикого вихря вообще не вернётся в это тело, мне стало хорошо и спокойно, будто кто-то погладил по голове и сказал: «Вот и умничка. В себя приди. А с ним всё будет хорошо.»
И я поплыла по волнам своей памяти, которая калейдоскопично стряхивалась и перемежалась с картинками из будущего.
Это дарило необыкновенную эйфорию.
И тут случилась странная штука, как если бы ты стал подглядывать в чужой планшет.
Синхронизировавшись по ритмам, мы с Марией соединились в проживаемых картинках, и начали смотреть одно кино. Нейрофизиология это объясняет довольно быстро и четко на зеркальных нейронах. Но дело было не только в них.
Дело в том, что каждый проживал своё путешествие молча, а когда мы ушли в номер и «сверили карты генштаба», то опешили от того, что просматривали вдвоём.
В детстве у нас был любимый фильм Люка Бессона «Пятый элемент».
Лет двадцать назад это был культурный шок, как французский режиссер умудрился найти сто миллионов долларов на весьма спорную по оценкам продюсеров картину, как собрал цветник из голливудских звёзд, как написал синопсис этой саги о любви в 16 лет?
Для детского восприятия, это был блестящий фильм, где Брюс Иванович Уиллис играл влюбленного таксиста-раздолбая из будущего, спасающего инопланетную красотку Миллу Йовович из лап мирового зла, желающего смерти всего живого.
Была в фильме чудесная раса с занимательным названием — мондошиваны. Они, по задумке Бессона, были хранителями пяти элементов, и перманентно спасали погрязшее в войнах и распрях человечество, от неминуемой кончины.
Как только я выдохнула от очередной волны ярчайших видений и чувств, впору было действительно звать санитаров. Ибо в трип мой пришли любимые с детства мондошиваны из пятого элемента.
— Ну,думаю. Вот и дотриповались с шаманами. Вот она классическая клиника, блдь. Сейчас со мной начнут говорить инопланетяне, я окончательно е…нусь, и начну писать книги по ченнеленгу. Вот и попили отварчика в Перу. Вот и славно.- Пока я что-то себе мерно под нос гундосила, ребята начали послание.