«Величие — удел папуасов…»
1 декабря, 2018 11:34 дп
Евгений Шестаков
И вот когда смотришь на эту Меркель, у которой сломался самолёт, и она полетела на саммит обычным рейсовым, то среди пришедших в голову ста умных мыслей находится одна мудрая. Величие — удел папуасов.
Трушный белый вождь не нуждается в восхищении, дорога мыслей его лежит в облаках, где на кончике разума рождаются решения великих задач.
Тот же, кто уделяет слишком много сил желанию выглядеть, не будучи при этом женщиной — он чистый папуас, пляшущий с оперённой жопой перед людьми в толстых шлемах.
Как и соплеменник его патриарх, странная королева-дед в магическом платье. Как министр обороны, расшитый золотом до карнавальных стандартов Рио.
Где-то на дне души лежит камушек сомнения, что ты настоящий царь. А не придурок с подвязанной щекой из комедии. И ты, среди прочей придуманной подтверждающей атрибутики, опаздываешь на встречи. В равной степени глумясь над ними и над собой. А Меркель всё-таки прилетает последней. Не ставя себе такой цели, не представляя, зачем это можно делать. И в этом неустранимая разница между папуасом и горожанином.
Я обернулся посмотреть, не обосрался ли я сам, когда насрал на тех, кому насрать на понт.
Евгений Шестаков
И вот когда смотришь на эту Меркель, у которой сломался самолёт, и она полетела на саммит обычным рейсовым, то среди пришедших в голову ста умных мыслей находится одна мудрая. Величие — удел папуасов.
Трушный белый вождь не нуждается в восхищении, дорога мыслей его лежит в облаках, где на кончике разума рождаются решения великих задач.
Тот же, кто уделяет слишком много сил желанию выглядеть, не будучи при этом женщиной — он чистый папуас, пляшущий с оперённой жопой перед людьми в толстых шлемах.
Как и соплеменник его патриарх, странная королева-дед в магическом платье. Как министр обороны, расшитый золотом до карнавальных стандартов Рио.
Где-то на дне души лежит камушек сомнения, что ты настоящий царь. А не придурок с подвязанной щекой из комедии. И ты, среди прочей придуманной подтверждающей атрибутики, опаздываешь на встречи. В равной степени глумясь над ними и над собой. А Меркель всё-таки прилетает последней. Не ставя себе такой цели, не представляя, зачем это можно делать. И в этом неустранимая разница между папуасом и горожанином.
Я обернулся посмотреть, не обосрался ли я сам, когда насрал на тех, кому насрать на понт.