Василий Уткин: «В хорошем фильме о спорте самое крутое остается второстепенной линией…»
19 мая, 2020 8:14 дп
Василий Уткин
Василий Уткин:
Мой любимый, пожалуй, фильм о спорте — «Рокки». Я еще люблю «Каждое Воскресенье» Стоуна, но там, в сущности, с точки зрения изображения богатейшей спортивной натуры интересны зарисовки в треугольнике старого и молодого квотербеков и тренера, которого играет Аль Пачино. Раздражает совершенно натянутый финал этой истории.
Вообще взаимоотношения тренера и игрока тем и интересны, что никогда не заканчиваются. Если вы когда-нибудь оказывались хоть немного близки с настоящим игровиком — в меру говнюком, который был ключевым в своей команде, вы знаете, что доказывать нечто важное своему тренеру он продолжает практически всю жизнь. Заочно. В воспоминаниях, совершенно не обязательно закрепленных в книгах. Напротив, читать об этом приходится крайне редко, и подобная правда почти всегда остается фоном, а не выведенной на авансцену основой сюжета. Как раз поэтому в хорошем фильме о спорте самое крутое остается второстепенной линией.
Все видели фильм «Движение вверх», но читали ли вы реальную книгу величайшего баскетболиста Сергея Белова? Как книга она довольно сумбурна и при этом занудна, ее трудно читать, что объяснимо — она практически не обработана литературно. Поэтому и не стала хитом, поэтому и любопытна настоящему исследователю — она реально сделана Беловым, а не умеренно способным журналистом на основании его рассказа.
Так вот: если вы дойдете до описаний больших соревнований, вы убедитесь, что для старика уже Белова, после всех побед и поражений, после собственной тренерской карьеры подлинным жизненным триггером остается доказательство своей правоты. С тренерской и жизненной по понятным причинам проще, а вот с игроцкой…
Почитайте. Белов был, во-первых, действительно великий игрок. Уверен — он величайший советский баскетболист. Еще есть Сабонис, но его карьера уже словом «советский» совершенно не описывается.
А Белов — да. Безоговорочно. Но кроме того, что он великий игрок, он еще и одиночка — всю жизнь. И он никогда не был пластилином в тренерских руках. Наоборот — он был данностью, без которой не обойтись.
А любой тренер — Творец. Большой тренер любит мир, в котором он главный. И такой великий бирюк, как Сергей Белов, он как бельмо на глазу. Не ты, тренер, его вылепил, он был уже, и это еще спорпый вопрос, кто в чьем мире, кто на чью эпоху пришелся.
Я ушел немного в сторону.
Я вспомнил книгу Белова потому, что вся она строится по довольно монотонному стандарту.
Приходит в команду тренер. У него идеи. Начинает меня переучивать. Ну, ладно. Получается так себе. Я ему высказываю. Он не соглашается. Я в другой раз. Он на своем.
Ну, хорошо. Тут чемпионат. Он не дает мне играть. Сажает, времени мало дает, но я же выхожу и все равно лучший. Высказываю. Поссорились.
А тут полуфинал (четвертьфинал, финал). Выхожу в старте, потом начинается карусель, меня посадили, я сижу на скамейке, мы начинаем проигрывать, больше, больше…
Тут выхожу я. Забрасываю двадцать (тридцать), мы побеждаем, он меня обнимает.
Вариант: мы все равно проигрываем, он не подходит, спустя два года говорит: а ведь ты был прав, Белов.
Вариант: и так никогда и не признает, что я-то прав был.
Вот такие воспоминания.
Хотите — почитайте, там много интересного. Лень — не читайте, главное я вам все равно уже спойлернул.
Второй план! Вооот… В спортивном фильме он тем главнее, чем фильм лучше. В «Каждом Воскресенье» старый, некогда большой тренер сталкивается с необходимостью лепить лидера из парня, мягко говоря, без мозгов. Убежденного, что, наоборот, мозги есть только у него. Этот парень — настоящий кусок мяса, он понимает игру не головой — телом, рефлексами, но, вообще говоря, беспредельно туп. Но выхода нет. Старый тренер не может взять его ни авторитетом, ни лобовой атакой, они оба, расставаясь после тренировки или игры, считают друг друга идиотами, но у них общая цель. На пути к которой то, что в игроке кажется (или все-таки является?) тупостью, оборачивается характером, а тренер, в изматывающей тоске вытаскивая из него эту сущность, тоже стряхивает с себя пыль и молодеет. Оба становятся собой.
Финал все мажет. В таких историях нет финала, и в этом соль. Тема для сериала. В нем все умрут, но выйдет жизнеутверждающе.
Возвращаясь к моему любимому фильму «Рокки». И даже «Рокки 2». И, никуда не деться — «Рокки 4». Как вы понимаете, мой любимый персонаж в нем — не Рокки Бальбоа. Рокки, вообще говоря, и не спортсмен, и не чемпион. Я не вкладываю в это определение главного героя «от противного» ни малейшего отрицательного смысла.
Вообще у этого фильма в первую, вторую и третью очередь совершенно выдающийся, глубоко проработанный сценарий, написанный самим Сталлоне.
Конечно, Рокки не спортсмен. Это и тренер его, ирландец Мик, знает. Он увалень. Отчасти поэтому фильм так круто смотрелся даже в СССР, хоть там и появился в итоге советский боксер в роли монстра. Рокки — он же отчасти Илья Муромец в гибриде с Емелей.
У него есть задатки. Талант. Но живет он не этим. Это не случайность, это закономерность — что к тридцати годам он состоялся только как вышибала долгов.
История Рокки — это история скрытых сил личности, до времени дремлющих. Как в Рокки спит боксер — так же в школьнике спит герой войны, пока война не началась, а в ботанике герой-любовник, пока любовь не встретилась. Может же и не встретиться.
Бокс так и не становится для него смыслом жизни. Рокки тем и мил. Совсем, совсем не хэппи; но мил. Он все время хочет просто жить. А бокс — это его потайной талант. Сперва он дает ему возможность нормально заработать, потом он его снова время от времени зовет, вплоть до старости, и Рокки возвращается. Сначала потому, что кончились деньги. Потом для того, чтобы отомстить за друга. Сперва долги, потом долг. И совсем в конце — последний долг, он выводит в чемпионы сына Аполло Крида. Оказывается, в этом и был смысл его жизни — в боксе; но Рокки на самом деле изо всех сил пытался прожить другую жизнь, и в ней в итоге не особо преуспел.
Он очень хорош, Рокки. И, конечно, как любой главный герой, в конечном счете скучноват. Его главный долг — оставаться хорошим. Ну, в начале восьмидесятых, а сердце франшизы приходится на это время, так и снимали, время героев вроде Джека Воробья пришло через тридцать лет.
Но главный герой этой истории, как она была в не существовавшей жизни — это, конечно, Аполло Крид. Кстати, прекрасно сыгранный актером Карлом Уэзерсом. Он потом неплохо поснимался в боевиках, включая «Хищника», дожил в артистической карьере даже до «Мандалорца», но Аполло — лучшая его роль. И, учитывая дальнейшее, актер он весьма ограниченный, это еще и идеальное попадание в роль. Сталлоне ведь еще и продюсер блестящий.
Начнем с того, что не будь Аполло, не было бы никакой истории Рокки. Это ему, великому чемпиону, расфигачившему примерно всех, не удается найти соперника, и он решает дать шанс боксеру-неудачнику.
Строго говоря, это первая и последняя не вполне реалистическая черта Аполло Крида. Такого в боксе как бы не бывало. Но это недоразумение самого бокса, потому что боксер-чемпион и должен быть таким — взбалмошным, эксцентричным, самоуверенным. То, как Крид принимает это решение — реалистично. Он ведь говорит: мы в Америке, а Америка страна возможностей, вот я и дам возможность такому парню.
Вот такой компот из стереотипов, бахвальства и маркетинга. Чистый боксер-чемпион.
Естественно, раскручивает бой кучей навязчивых банальностей. Выходит весь в символах Америки. Не готовится — конечно, было б просто смехотворно, если такой сумасбродный чемпион готовился к бою против …уя даже не с горы — с засранной городской окраины.
И огребает нокдаун. И теряется. Он не понимает, как так.
Но Аполло спортсмен до мозга костей. Мозг костей не думает, это для мозга головы. Он собирает себя в кучу. Он бьет Слая изо всех сил, а тот стоит, он же увалень. Он упрямый. Просто до тридцати лет Слай-Рокки упрямился в роли лежачего камня, а сейчас он на ринге. Он решил, что не упадет.
Наверное, Крид выиграл этот бой по-настоящему. На ринге он говорит Рокки: реванша не будет; вдумайтесь — какой, к черту, реванш, это был шанс для Хрена из Не-Пойми-Откуда, он проиграл…
Но Аполло великий чемпион. Ему и победы мало. Ему не любая нужна.
Вот такой и пробивается сам, не благодаря, а вопреки шансам. Они ведь ровесники; но пока Рокки занимался ерундой и расстраивал тренера Микки, Аполло пробивался и пробился. Если бы он этого не сделал, мы бы в том числе и не узнали Рокки. Если бы Аполло не оставался собой, нутряным спортиком, он бы не дал Рокки второго боя.
Но он дает.
Для Рокки жизнь — это любовь, это тихие радости. Для Аполло жизни вне ринга и не чемпионом — нет.
И вот в этом магия второго плана, понимаете. Потому, что про такого Крида нельзя снять фильм. Рокки примитивизирует заданность главного героя, а Аполло задан жизнью, про него фильм невозможно было бы смотреть, там все было бы понятно с первого кадра. Но второй план его бережет. Мы узнаем Аполло Крида постепенно, как он и входит в жизнь Рокки. Он вообще в итоге оказывается очень неплохим парнем, добрым, и это совсем не неожиданно.
Второй фильм на самом деле про него. «Poкки II” начинается с того же места, где заканчивается первый, с концовки боя, но теперь мы слышим больше реплик, мы слышим разговоры в углу и борьба внутри Крида предстает во всей сбивчивой прямоте.
И потом великая сцена — журналисты в раздевалке, и два огромных мужика, избившие друг друга, не могут стоять, полулежат в креслах. Рокки — уставший парень, он сделал, что задумал, он не упал, хоть ему и впервые в жизни сломали нос (и, наверное, не только). Он не понимает, почему Аполло орет. Хотя и победил.
Но дело Аполло никогда не окончено. Ему и победа не любая нужна. Крид говорит: будет тебе реванш; Рокки — какой реванш, ты победил, Крид — слушай ты, ты, ТЫ, я уничтожу тебя, ты должен, готовься, я тебя закопаю — так в переводе на гарлемский английский говорит чемпион, который не в силах встать с кресла, потому что получил главных пи…дюлей в своей жизни…
Спорт именно в этом. Великие чемпионы только такие.
Крид идеальный спортсмен. Он чудо природы, и при этом труженик. Он успешен, но ненасытен. Он тщеславен и самоуверен, но щедр. Шанса не жаль.
Многие бы, нарвавшись на упорное сопротивление ноунейма, пошли бы дальше. Почти все. Но у Аполло нет выхода, что он должен добиться победы. Такой, которая насытит именно его.
Ненадолго, конечно.
Бокс наполняет смыслом жизнь Рокки, а для Аполло вообще нет жизни вне бокса.
Он уходит, проиграв Рокки, потому что понимает, что время ушло. И возвращается, увидев монстра в лице Ивана Драго. Он умирает на ринге. Смерть-мечта.
Без Рокки не нужен был бы фильм, но без Крида не было бы никакой истории Рокки.
Крид становится триггером и возвращения франшизы. Потому что Рокки что — он всего лишь верен себе, а вообще жена рано умерла, друзья тоже, сын разочаровал и отца, и себя…
Но сын есть у Крида. Незаконный. А как еще, спрашивается, живут великие чемпионы? Все жестко реально.
Сын в папу. То, что было в папе, настолько животно, что и передается не семьей и не воспитанием. Только спермой.
И он столь же безумен. Он приходит к Рокки тренироваться, хотя какой тот, к черту, тренер…
Снова не будь Крида — нового, возрожденного, почти как Феникс, Рокки тихо погружался бы в забвение.
— Как ты победил отца?
— Я не победил твоего отца. Время победило его. (Молчание). Был и третий бой. Мы бились без зрителей, в зале.
— И кто победил?..
Если вы не смотрели, я вам не скажу. Должна же быть интрига.
P.S. Cepгей Белов был лучшим игроком финального матча мюнхенской Олимпиады. Он набросал больше половины очков сборной СССР и больше любого американца. Но не он отдал пас в те Три Секунды, и не он положил те два очка. В той истории он по прошествии пятидесяти лет как бы на втором плане. Его величие очевидно. Но надо всмотреться. Требуется усилие.
Василий Уткин
Василий Уткин:
Мой любимый, пожалуй, фильм о спорте — «Рокки». Я еще люблю «Каждое Воскресенье» Стоуна, но там, в сущности, с точки зрения изображения богатейшей спортивной натуры интересны зарисовки в треугольнике старого и молодого квотербеков и тренера, которого играет Аль Пачино. Раздражает совершенно натянутый финал этой истории.
Вообще взаимоотношения тренера и игрока тем и интересны, что никогда не заканчиваются. Если вы когда-нибудь оказывались хоть немного близки с настоящим игровиком — в меру говнюком, который был ключевым в своей команде, вы знаете, что доказывать нечто важное своему тренеру он продолжает практически всю жизнь. Заочно. В воспоминаниях, совершенно не обязательно закрепленных в книгах. Напротив, читать об этом приходится крайне редко, и подобная правда почти всегда остается фоном, а не выведенной на авансцену основой сюжета. Как раз поэтому в хорошем фильме о спорте самое крутое остается второстепенной линией.
Все видели фильм «Движение вверх», но читали ли вы реальную книгу величайшего баскетболиста Сергея Белова? Как книга она довольно сумбурна и при этом занудна, ее трудно читать, что объяснимо — она практически не обработана литературно. Поэтому и не стала хитом, поэтому и любопытна настоящему исследователю — она реально сделана Беловым, а не умеренно способным журналистом на основании его рассказа.
Так вот: если вы дойдете до описаний больших соревнований, вы убедитесь, что для старика уже Белова, после всех побед и поражений, после собственной тренерской карьеры подлинным жизненным триггером остается доказательство своей правоты. С тренерской и жизненной по понятным причинам проще, а вот с игроцкой…
Почитайте. Белов был, во-первых, действительно великий игрок. Уверен — он величайший советский баскетболист. Еще есть Сабонис, но его карьера уже словом «советский» совершенно не описывается.
А Белов — да. Безоговорочно. Но кроме того, что он великий игрок, он еще и одиночка — всю жизнь. И он никогда не был пластилином в тренерских руках. Наоборот — он был данностью, без которой не обойтись.
А любой тренер — Творец. Большой тренер любит мир, в котором он главный. И такой великий бирюк, как Сергей Белов, он как бельмо на глазу. Не ты, тренер, его вылепил, он был уже, и это еще спорпый вопрос, кто в чьем мире, кто на чью эпоху пришелся.
Я ушел немного в сторону.
Я вспомнил книгу Белова потому, что вся она строится по довольно монотонному стандарту.
Приходит в команду тренер. У него идеи. Начинает меня переучивать. Ну, ладно. Получается так себе. Я ему высказываю. Он не соглашается. Я в другой раз. Он на своем.
Ну, хорошо. Тут чемпионат. Он не дает мне играть. Сажает, времени мало дает, но я же выхожу и все равно лучший. Высказываю. Поссорились.
А тут полуфинал (четвертьфинал, финал). Выхожу в старте, потом начинается карусель, меня посадили, я сижу на скамейке, мы начинаем проигрывать, больше, больше…
Тут выхожу я. Забрасываю двадцать (тридцать), мы побеждаем, он меня обнимает.
Вариант: мы все равно проигрываем, он не подходит, спустя два года говорит: а ведь ты был прав, Белов.
Вариант: и так никогда и не признает, что я-то прав был.
Вот такие воспоминания.
Хотите — почитайте, там много интересного. Лень — не читайте, главное я вам все равно уже спойлернул.
Второй план! Вооот… В спортивном фильме он тем главнее, чем фильм лучше. В «Каждом Воскресенье» старый, некогда большой тренер сталкивается с необходимостью лепить лидера из парня, мягко говоря, без мозгов. Убежденного, что, наоборот, мозги есть только у него. Этот парень — настоящий кусок мяса, он понимает игру не головой — телом, рефлексами, но, вообще говоря, беспредельно туп. Но выхода нет. Старый тренер не может взять его ни авторитетом, ни лобовой атакой, они оба, расставаясь после тренировки или игры, считают друг друга идиотами, но у них общая цель. На пути к которой то, что в игроке кажется (или все-таки является?) тупостью, оборачивается характером, а тренер, в изматывающей тоске вытаскивая из него эту сущность, тоже стряхивает с себя пыль и молодеет. Оба становятся собой.
Финал все мажет. В таких историях нет финала, и в этом соль. Тема для сериала. В нем все умрут, но выйдет жизнеутверждающе.
Возвращаясь к моему любимому фильму «Рокки». И даже «Рокки 2». И, никуда не деться — «Рокки 4». Как вы понимаете, мой любимый персонаж в нем — не Рокки Бальбоа. Рокки, вообще говоря, и не спортсмен, и не чемпион. Я не вкладываю в это определение главного героя «от противного» ни малейшего отрицательного смысла.
Вообще у этого фильма в первую, вторую и третью очередь совершенно выдающийся, глубоко проработанный сценарий, написанный самим Сталлоне.
Конечно, Рокки не спортсмен. Это и тренер его, ирландец Мик, знает. Он увалень. Отчасти поэтому фильм так круто смотрелся даже в СССР, хоть там и появился в итоге советский боксер в роли монстра. Рокки — он же отчасти Илья Муромец в гибриде с Емелей.
У него есть задатки. Талант. Но живет он не этим. Это не случайность, это закономерность — что к тридцати годам он состоялся только как вышибала долгов.
История Рокки — это история скрытых сил личности, до времени дремлющих. Как в Рокки спит боксер — так же в школьнике спит герой войны, пока война не началась, а в ботанике герой-любовник, пока любовь не встретилась. Может же и не встретиться.
Бокс так и не становится для него смыслом жизни. Рокки тем и мил. Совсем, совсем не хэппи; но мил. Он все время хочет просто жить. А бокс — это его потайной талант. Сперва он дает ему возможность нормально заработать, потом он его снова время от времени зовет, вплоть до старости, и Рокки возвращается. Сначала потому, что кончились деньги. Потом для того, чтобы отомстить за друга. Сперва долги, потом долг. И совсем в конце — последний долг, он выводит в чемпионы сына Аполло Крида. Оказывается, в этом и был смысл его жизни — в боксе; но Рокки на самом деле изо всех сил пытался прожить другую жизнь, и в ней в итоге не особо преуспел.
Он очень хорош, Рокки. И, конечно, как любой главный герой, в конечном счете скучноват. Его главный долг — оставаться хорошим. Ну, в начале восьмидесятых, а сердце франшизы приходится на это время, так и снимали, время героев вроде Джека Воробья пришло через тридцать лет.
Но главный герой этой истории, как она была в не существовавшей жизни — это, конечно, Аполло Крид. Кстати, прекрасно сыгранный актером Карлом Уэзерсом. Он потом неплохо поснимался в боевиках, включая «Хищника», дожил в артистической карьере даже до «Мандалорца», но Аполло — лучшая его роль. И, учитывая дальнейшее, актер он весьма ограниченный, это еще и идеальное попадание в роль. Сталлоне ведь еще и продюсер блестящий.
Начнем с того, что не будь Аполло, не было бы никакой истории Рокки. Это ему, великому чемпиону, расфигачившему примерно всех, не удается найти соперника, и он решает дать шанс боксеру-неудачнику.
Строго говоря, это первая и последняя не вполне реалистическая черта Аполло Крида. Такого в боксе как бы не бывало. Но это недоразумение самого бокса, потому что боксер-чемпион и должен быть таким — взбалмошным, эксцентричным, самоуверенным. То, как Крид принимает это решение — реалистично. Он ведь говорит: мы в Америке, а Америка страна возможностей, вот я и дам возможность такому парню.
Вот такой компот из стереотипов, бахвальства и маркетинга. Чистый боксер-чемпион.
Естественно, раскручивает бой кучей навязчивых банальностей. Выходит весь в символах Америки. Не готовится — конечно, было б просто смехотворно, если такой сумасбродный чемпион готовился к бою против …уя даже не с горы — с засранной городской окраины.
И огребает нокдаун. И теряется. Он не понимает, как так.
Но Аполло спортсмен до мозга костей. Мозг костей не думает, это для мозга головы. Он собирает себя в кучу. Он бьет Слая изо всех сил, а тот стоит, он же увалень. Он упрямый. Просто до тридцати лет Слай-Рокки упрямился в роли лежачего камня, а сейчас он на ринге. Он решил, что не упадет.
Наверное, Крид выиграл этот бой по-настоящему. На ринге он говорит Рокки: реванша не будет; вдумайтесь — какой, к черту, реванш, это был шанс для Хрена из Не-Пойми-Откуда, он проиграл…
Но Аполло великий чемпион. Ему и победы мало. Ему не любая нужна.
Вот такой и пробивается сам, не благодаря, а вопреки шансам. Они ведь ровесники; но пока Рокки занимался ерундой и расстраивал тренера Микки, Аполло пробивался и пробился. Если бы он этого не сделал, мы бы в том числе и не узнали Рокки. Если бы Аполло не оставался собой, нутряным спортиком, он бы не дал Рокки второго боя.
Но он дает.
Для Рокки жизнь — это любовь, это тихие радости. Для Аполло жизни вне ринга и не чемпионом — нет.
И вот в этом магия второго плана, понимаете. Потому, что про такого Крида нельзя снять фильм. Рокки примитивизирует заданность главного героя, а Аполло задан жизнью, про него фильм невозможно было бы смотреть, там все было бы понятно с первого кадра. Но второй план его бережет. Мы узнаем Аполло Крида постепенно, как он и входит в жизнь Рокки. Он вообще в итоге оказывается очень неплохим парнем, добрым, и это совсем не неожиданно.
Второй фильм на самом деле про него. «Poкки II” начинается с того же места, где заканчивается первый, с концовки боя, но теперь мы слышим больше реплик, мы слышим разговоры в углу и борьба внутри Крида предстает во всей сбивчивой прямоте.
И потом великая сцена — журналисты в раздевалке, и два огромных мужика, избившие друг друга, не могут стоять, полулежат в креслах. Рокки — уставший парень, он сделал, что задумал, он не упал, хоть ему и впервые в жизни сломали нос (и, наверное, не только). Он не понимает, почему Аполло орет. Хотя и победил.
Но дело Аполло никогда не окончено. Ему и победа не любая нужна. Крид говорит: будет тебе реванш; Рокки — какой реванш, ты победил, Крид — слушай ты, ты, ТЫ, я уничтожу тебя, ты должен, готовься, я тебя закопаю — так в переводе на гарлемский английский говорит чемпион, который не в силах встать с кресла, потому что получил главных пи…дюлей в своей жизни…
Спорт именно в этом. Великие чемпионы только такие.
Крид идеальный спортсмен. Он чудо природы, и при этом труженик. Он успешен, но ненасытен. Он тщеславен и самоуверен, но щедр. Шанса не жаль.
Многие бы, нарвавшись на упорное сопротивление ноунейма, пошли бы дальше. Почти все. Но у Аполло нет выхода, что он должен добиться победы. Такой, которая насытит именно его.
Ненадолго, конечно.
Бокс наполняет смыслом жизнь Рокки, а для Аполло вообще нет жизни вне бокса.
Он уходит, проиграв Рокки, потому что понимает, что время ушло. И возвращается, увидев монстра в лице Ивана Драго. Он умирает на ринге. Смерть-мечта.
Без Рокки не нужен был бы фильм, но без Крида не было бы никакой истории Рокки.
Крид становится триггером и возвращения франшизы. Потому что Рокки что — он всего лишь верен себе, а вообще жена рано умерла, друзья тоже, сын разочаровал и отца, и себя…
Но сын есть у Крида. Незаконный. А как еще, спрашивается, живут великие чемпионы? Все жестко реально.
Сын в папу. То, что было в папе, настолько животно, что и передается не семьей и не воспитанием. Только спермой.
И он столь же безумен. Он приходит к Рокки тренироваться, хотя какой тот, к черту, тренер…
Снова не будь Крида — нового, возрожденного, почти как Феникс, Рокки тихо погружался бы в забвение.
— Как ты победил отца?
— Я не победил твоего отца. Время победило его. (Молчание). Был и третий бой. Мы бились без зрителей, в зале.
— И кто победил?..
Если вы не смотрели, я вам не скажу. Должна же быть интрига.
P.S. Cepгей Белов был лучшим игроком финального матча мюнхенской Олимпиады. Он набросал больше половины очков сборной СССР и больше любого американца. Но не он отдал пас в те Три Секунды, и не он положил те два очка. В той истории он по прошествии пятидесяти лет как бы на втором плане. Его величие очевидно. Но надо всмотреться. Требуется усилие.