«В уголовном кодексе нет нормы об уклонении от мобилизации…»
10 октября, 2022 10:40 дп
Мэйдэй
Алхас Абгаджава:
Вчера в маленьком маркете. Подхожу к кассе, кассир молодой спортивный сильно татуированный парень оживленно говорит с покупателем. Они явно знакомы, покупателю около 50 лет.
Обсуждают мобилизацию, а вернее повестки из военкомата. Делятся лайф-хаками, меня не стесняются.
Вмешиваюсь и разъясняю, что сегодня в уголовном кодексе нет нормы об уклонении от мобилизации. Есть только статья 328, но она об уклонении от призыва на действительную срочную или альтернативную службу.
Ну, и до кучи объясняю и еще ряд важных и полезных моментов, оговариваясь, что нет никаких гарантий от произвола и потому решение принимает каждый сам.
Вижу облегчение покупателя, который взяв мою визитку и получив заверения, что всегда отвечу бесплатно не как адвокат, а как отец, побежал дальше.
Продавец уже тише почти на ухо спрашивает «скажите, а вот у меня судимость за экстремизм, меня же точно не возьмут?»
Рассматриваю теперь его внимательнее, быстро скольжу взглядом по запястьям и шее, видны только части татуировок, но подсознание уже посылает сигнал мозгу, который выдает вопрос: «Так ты скинхед что-ли?!»
— Ага, — улыбается он, — ну в прошлом, по глупости.
— Дружище, таких, как ты еще и в передовые части с радостью возьмут.
Ой, правда?
Да, расслабься, сам решай, кем тебе быть. Я — вот перед тобой, абхаз, нерусский, в Москве, даю тебе советы и не парюсь, что лет 5-10 назад ты бы мог с дружками меня забить ногами до полусмерти или не до полу…
Попрощались и пожелали друг другу другу удачи.
Люди! Ау! Самое страшное — это убивать друг друга, какими мы высокими целями это ни сопровождалось.
«Даже убив убийцу, вы не уменьшаете число убийц» Это не мое, но не помню чье.
Мэйдэй
Алхас Абгаджава:
Вчера в маленьком маркете. Подхожу к кассе, кассир молодой спортивный сильно татуированный парень оживленно говорит с покупателем. Они явно знакомы, покупателю около 50 лет.
Обсуждают мобилизацию, а вернее повестки из военкомата. Делятся лайф-хаками, меня не стесняются.
Вмешиваюсь и разъясняю, что сегодня в уголовном кодексе нет нормы об уклонении от мобилизации. Есть только статья 328, но она об уклонении от призыва на действительную срочную или альтернативную службу.
Ну, и до кучи объясняю и еще ряд важных и полезных моментов, оговариваясь, что нет никаких гарантий от произвола и потому решение принимает каждый сам.
Вижу облегчение покупателя, который взяв мою визитку и получив заверения, что всегда отвечу бесплатно не как адвокат, а как отец, побежал дальше.
Продавец уже тише почти на ухо спрашивает «скажите, а вот у меня судимость за экстремизм, меня же точно не возьмут?»
Рассматриваю теперь его внимательнее, быстро скольжу взглядом по запястьям и шее, видны только части татуировок, но подсознание уже посылает сигнал мозгу, который выдает вопрос: «Так ты скинхед что-ли?!»
— Ага, — улыбается он, — ну в прошлом, по глупости.
— Дружище, таких, как ты еще и в передовые части с радостью возьмут.
Ой, правда?
Да, расслабься, сам решай, кем тебе быть. Я — вот перед тобой, абхаз, нерусский, в Москве, даю тебе советы и не парюсь, что лет 5-10 назад ты бы мог с дружками меня забить ногами до полусмерти или не до полу…
Попрощались и пожелали друг другу другу удачи.
Люди! Ау! Самое страшное — это убивать друг друга, какими мы высокими целями это ни сопровождалось.
«Даже убив убийцу, вы не уменьшаете число убийц» Это не мое, но не помню чье.