«В холодильнике скучает труп…»
12 ноября, 2023 12:44 пп
Наталья Троянцева
Наталья Троянцева:
Страной управляет буквальный фантом
С весёлым изумлением наблюдаю, как русскоязычные обитатели You Tube упрямо доказывают самим себе, что Путин живой.
И при этом извинительной скороговоркой проборматывают, мол, конечно же, мы все мечтаем о его смерти, но, увы… Самовнушению такой силы и убеждённости можно было бы позавидовать, но я не умею завидовать, я умею восхищаться или испытывать отвращение.
Сейчас я его не испытываю, мне удалось войти в состояние хладнокровного созерцателя коллективного безумия. И усмешка здесь — самая уместная эмоция. Потому что степень тотального бессилия людей, упорствующих в мистическом всемогуществе иррационального, исключает любое рациональное решение. И то, что может казаться логикой, в основе своей — самовозобновляемая пристрастность к раз выбранному восприятию реальности.
Станислав Белковский когда-то выбрал Путина как объект психоаналитического камлания собственной непризнанной гениальности. Этот интеллектуальный шаманизм иссякнет в физическом отсутствии объекта — и что тогда? Откроются факты, полностью разрушающие умозрительные конструкции Станислава, и окажется — всё зря… Поэтому Станислав до последнего станет изощрённо фантазировать по поводу аргументов Валерия Соловья, убеждая себя в том, что Соловей такой же манипулятор, каким не сумел стать сам Станислав — а значит, и Соловей не должен достичь тут успеха.
Удобная схематизация самолюбивого человека, чьи претензии опрокинула реальность. Линия категоричного неприятия факта смерти Путина у Аббаса Галлямова основана на аналогичном опыте политтехнолога-неудачника, каковой в изобилии и у Белковского. Оба когда-то стали жертвой иллюзии интеллектуального могущества, только Аббас не был заметен в публичном поле и не претендовал на гениальность. Он действительно накопил опыт сотрудничества внутри системы и, превысив полномочия, оказался извергнут из неё — больше по причине простодушия, чем в качестве угрозы, как ранее Белковский.
Аббас очень дорожит личным опытом наблюдения и анализа, что естественно, и поменять ракурс видения, выйдя за рамки собственных представлений, просто не способен. Для этого он слишком оказался включённым в мировоззрение системного игрока — и даже в очевидном аутсайдерстве не находит повод для сомнения. Похоже, сейчас каждый оттягивает конец накопленных заблуждений в безотчётном страхе перед окончательной и бесповоротной профессиональной импотенцией в свете новых обстоятельств.
Особенно меня развеселил монолог Геннадия Гудкова, который сам опубликовал фрагмент «надгробной» речи траурного Патрушева. И всё равно Гудков утверждает, что не верит аргументам Соловья. Вспоминается замечательный рассказ Зощенко «Печка», где управдом, почти умирая от угарного газа в квартире жильца, хрипит «нет, печка нормальная», и готов отдать жизнь, чтобы отстоять свою слабость. И это Гудков, депутат Госдумы в изгнании, чей сын мнил себя политическим деятелем и до сих пор играет в эту игру. А между тем, почти ежедневно публикуются новости об ужесточении содержания полит-узников. И это, увы, абсолютно логично в той атмосфере расцвета иррациональности, когда страной управляет уже буквальный фантом, в холодильнике скучает труп и марионетка отплясывает «русского» в публичном поле безмолвных трепачей (простите мой оксюморон).
Наталья Троянцева
Наталья Троянцева:
Страной управляет буквальный фантом
С весёлым изумлением наблюдаю, как русскоязычные обитатели You Tube упрямо доказывают самим себе, что Путин живой.
И при этом извинительной скороговоркой проборматывают, мол, конечно же, мы все мечтаем о его смерти, но, увы… Самовнушению такой силы и убеждённости можно было бы позавидовать, но я не умею завидовать, я умею восхищаться или испытывать отвращение.
Сейчас я его не испытываю, мне удалось войти в состояние хладнокровного созерцателя коллективного безумия. И усмешка здесь — самая уместная эмоция. Потому что степень тотального бессилия людей, упорствующих в мистическом всемогуществе иррационального, исключает любое рациональное решение. И то, что может казаться логикой, в основе своей — самовозобновляемая пристрастность к раз выбранному восприятию реальности.
Станислав Белковский когда-то выбрал Путина как объект психоаналитического камлания собственной непризнанной гениальности. Этот интеллектуальный шаманизм иссякнет в физическом отсутствии объекта — и что тогда? Откроются факты, полностью разрушающие умозрительные конструкции Станислава, и окажется — всё зря… Поэтому Станислав до последнего станет изощрённо фантазировать по поводу аргументов Валерия Соловья, убеждая себя в том, что Соловей такой же манипулятор, каким не сумел стать сам Станислав — а значит, и Соловей не должен достичь тут успеха.
Удобная схематизация самолюбивого человека, чьи претензии опрокинула реальность. Линия категоричного неприятия факта смерти Путина у Аббаса Галлямова основана на аналогичном опыте политтехнолога-неудачника, каковой в изобилии и у Белковского. Оба когда-то стали жертвой иллюзии интеллектуального могущества, только Аббас не был заметен в публичном поле и не претендовал на гениальность. Он действительно накопил опыт сотрудничества внутри системы и, превысив полномочия, оказался извергнут из неё — больше по причине простодушия, чем в качестве угрозы, как ранее Белковский.
Аббас очень дорожит личным опытом наблюдения и анализа, что естественно, и поменять ракурс видения, выйдя за рамки собственных представлений, просто не способен. Для этого он слишком оказался включённым в мировоззрение системного игрока — и даже в очевидном аутсайдерстве не находит повод для сомнения. Похоже, сейчас каждый оттягивает конец накопленных заблуждений в безотчётном страхе перед окончательной и бесповоротной профессиональной импотенцией в свете новых обстоятельств.
Особенно меня развеселил монолог Геннадия Гудкова, который сам опубликовал фрагмент «надгробной» речи траурного Патрушева. И всё равно Гудков утверждает, что не верит аргументам Соловья. Вспоминается замечательный рассказ Зощенко «Печка», где управдом, почти умирая от угарного газа в квартире жильца, хрипит «нет, печка нормальная», и готов отдать жизнь, чтобы отстоять свою слабость. И это Гудков, депутат Госдумы в изгнании, чей сын мнил себя политическим деятелем и до сих пор играет в эту игру. А между тем, почти ежедневно публикуются новости об ужесточении содержания полит-узников. И это, увы, абсолютно логично в той атмосфере расцвета иррациональности, когда страной управляет уже буквальный фантом, в холодильнике скучает труп и марионетка отплясывает «русского» в публичном поле безмолвных трепачей (простите мой оксюморон).