«Ужасно сердился…»

Евгения Лещинская

Пока у вас расчленяют, наши тоже не сидят, сложа руки (прошу прощения за невольную тавтологию). Новостное. Друг полез грабануть друга, подозревая в дебрях дружеского дома некий тайник с кокаином. Расчет был верен, тайник найден. Но вместо заветного продукта в нем почему-то таился крысиный капкан, который больно тяпнул товарища за руку, отдавив и прищемив нежные пальцы гитариста (да-да, наши бандиты тоже люди творческие, высокодуховные). Итог: тот, которые грабил подал в суд на недограбленного за физическое увечье и моральные страдания.
Прекрасней всего в этом сюжете то, что он весь практически слизан у Тэффи, любезнейшей Надежды Александровны Лохвицкой. То есть, вечный!
«Собрались у меня тесной компанией Бунины, Толстые, еще кое-кто. Сначала, как водится, поругали издателей, потом Наташа спела свои «Ручейки».
Алеша подсел ко мне, потянул носом.
— У тебя, — говорит, — хорошие духи.
— Да, — говорю, — это мои любимые «Митцуко» Герлена.
— Герлен? Да ведь он страшно дорогой!
— Ну что ж, вот подарили дорогие.
Потом опять разговор стал общим. Но вот вижу, Алексей встает и идет ко мне в спальню. Что-то там шарит, позвякивает, а лампы не зажигает. Кто-то позвал:
— Алеша!
Вышел. Все так и ахнули.
— Что такое?! Что за ужас?
Весь от плеча до колен залит чернилами.
Оглядел себя, развел руками и вдруг накинулся на меня.
— Что, — кричит, — за идиотство ставить чернила на туалетный стол!
— Так это ты, стало быть, решил вылить на себя весь флакон моих духов? Ловко.
— Ну да, — негодовал он. — Хотел надушиться. Теперь из-за тебя пропал костюм! Форменное свинство с твоей стороны!
Ужасно сердился…»