Ушла
24 сентября, 2025 9:15 дп
Мэйдэй
Из сети:
— Ко мне очень многие клеились на съемках. Марчелло Мастрояни очень старался, но я не отвечала ему взаимностью. Понимаете, Марчелло – он же привык, что абсолютно все женщины в радиусе ста километров укладывались ему под ноги штабелями. И если вы тоже ляжете в этот штабель – он вытрет об вас ноги и пойдет дальше. А если ему отказать – он обалдеет от неожиданности и будет всю жизнь за вами хвостом ходить.
Мы сидим в полутемном кафе. Я и она. Богиня. Несмотря на свою итальянскую фамилию и статус звезды итальянского кино, она скорее француженка. Говорит низким с хрипотцой голосом, курит одну сигарету за другой и вспоминает.
— Когда мы играли любовные сцены с Аленом Делоном, Висконти всегда заставлял меня целоваться по-настоящему. Он кричал: «Клаудия, я хочу видеть твой язык!». Сейчас мне кажется, что он пытался таким незатейливым образом нас с Аленом свести. Но мы так и остались киношной парой. Легендарной, но только на экране. Ничего личного. Никаких отношений
У меня голова идет кругом. От сигаретного дыма, от фамилий, которые легко и непринужденно произносит эта женщина. От того, что я ее, наверное, тысячу лет назад впервые увидела на экране, и вот сейчас она передо мной сидит и, прямо глядя мне в глаза, вот это все рассказывает.
— У Висконти на площадке должна была стоять гробовая тишина. А вот Феллини, наоборот, мог работать, только когда кругом был шум-гам и тарарам. Ему так проще было. И сценария готового у него никогда не было, мы все придумывали на ходу. А все трюки я всегда выполняла сама. И Брижит, кстати, тоже. Мы с ней подходили к режиссеру и заявляли: все только сами! Дублеров не надо! Так что в «Красной палатке» я сама на снегу валялась, хотя там было минус сорок, а вы не забывайте, я все-таки в Африке родилась, для меня такая температура убийственна
Я внимательно ее разглядываю. Это – еще один плюс моей профессии: я могу удовлетворять свое любопытство, сколько хочу. Да, время не щадит никого. Даже великую Клаудию Кардинале. Но ее, похоже, это не очень волнует
— Я никогда не делала никаких подтяжек, ботоксов и прочей ерунды. Красота не в этом. В глазах. А еще я шоколад очень люблю. Вообще ем мало, но шоколад обожаю и никогда себе в нем не отказываю.
Мы заканчиваем беседовать и выходим на улицу. На главную площадь города Вологды. Не спрашивайте, как мы обе там оказались. Я – человек привычный, мне сказали – я поехала. А Клаудиа вообще чемодан далеко не убирает, он все время у нее в доме на видном месте. И она путешествует, смотрит, слушает, говорит сама, раздает автографы. Живет полной жизнью. Вот только не снимается уже. Ни к чему ей это. Но со мной сфотографировалась. И это был, по-моему, единственный случай, когда я сама попросила артиста: «Ой, а можно мне с вами сфоткаться?». Как пионерка. Но вы меня понимаете, ведь правда?
Текст был написан 8 лет назад.
Клаудиа умерла сегодня. Красивая женщина, красивая жизнь. Ем шоколад, вспоминаю ту нашу встречу
Мэйдэй
Из сети:
— Ко мне очень многие клеились на съемках. Марчелло Мастрояни очень старался, но я не отвечала ему взаимностью. Понимаете, Марчелло – он же привык, что абсолютно все женщины в радиусе ста километров укладывались ему под ноги штабелями. И если вы тоже ляжете в этот штабель – он вытрет об вас ноги и пойдет дальше. А если ему отказать – он обалдеет от неожиданности и будет всю жизнь за вами хвостом ходить.
Мы сидим в полутемном кафе. Я и она. Богиня. Несмотря на свою итальянскую фамилию и статус звезды итальянского кино, она скорее француженка. Говорит низким с хрипотцой голосом, курит одну сигарету за другой и вспоминает.
— Когда мы играли любовные сцены с Аленом Делоном, Висконти всегда заставлял меня целоваться по-настоящему. Он кричал: «Клаудия, я хочу видеть твой язык!». Сейчас мне кажется, что он пытался таким незатейливым образом нас с Аленом свести. Но мы так и остались киношной парой. Легендарной, но только на экране. Ничего личного. Никаких отношений
У меня голова идет кругом. От сигаретного дыма, от фамилий, которые легко и непринужденно произносит эта женщина. От того, что я ее, наверное, тысячу лет назад впервые увидела на экране, и вот сейчас она передо мной сидит и, прямо глядя мне в глаза, вот это все рассказывает.
— У Висконти на площадке должна была стоять гробовая тишина. А вот Феллини, наоборот, мог работать, только когда кругом был шум-гам и тарарам. Ему так проще было. И сценария готового у него никогда не было, мы все придумывали на ходу. А все трюки я всегда выполняла сама. И Брижит, кстати, тоже. Мы с ней подходили к режиссеру и заявляли: все только сами! Дублеров не надо! Так что в «Красной палатке» я сама на снегу валялась, хотя там было минус сорок, а вы не забывайте, я все-таки в Африке родилась, для меня такая температура убийственна
Я внимательно ее разглядываю. Это – еще один плюс моей профессии: я могу удовлетворять свое любопытство, сколько хочу. Да, время не щадит никого. Даже великую Клаудию Кардинале. Но ее, похоже, это не очень волнует
— Я никогда не делала никаких подтяжек, ботоксов и прочей ерунды. Красота не в этом. В глазах. А еще я шоколад очень люблю. Вообще ем мало, но шоколад обожаю и никогда себе в нем не отказываю.
Мы заканчиваем беседовать и выходим на улицу. На главную площадь города Вологды. Не спрашивайте, как мы обе там оказались. Я – человек привычный, мне сказали – я поехала. А Клаудиа вообще чемодан далеко не убирает, он все время у нее в доме на видном месте. И она путешествует, смотрит, слушает, говорит сама, раздает автографы. Живет полной жизнью. Вот только не снимается уже. Ни к чему ей это. Но со мной сфотографировалась. И это был, по-моему, единственный случай, когда я сама попросила артиста: «Ой, а можно мне с вами сфоткаться?». Как пионерка. Но вы меня понимаете, ведь правда?
Текст был написан 8 лет назад.
Клаудиа умерла сегодня. Красивая женщина, красивая жизнь. Ем шоколад, вспоминаю ту нашу встречу