Убийство Джона Леннона, часть 8
23 октября, 2020 4:36 пп
Seva Novgorodsev
Seva Novgorodsev:
(часть седьмая здесь)
В прошлый раз мы остановились на том, как Марк Чапман, оказался снова на Гавайских островах, в Гонолулу. Жизнь его дала трещину, возлюбленная Джессика его любовные домогательства отвергла, Марк подумывал о самоубийстве.
Как это у Козьмы Пруткова: «Душечку часок не видя, думал год уж не видал, жизнь свою возненавидя, льзя ли жить мне, я сказал». Про самоубийство нашего героя я говорю так весело, потому, что оно напоминало известный анекдот. Приходит человек к приятелю, а тот висит, подвешенный за пояс. «Что ты делаешь?» — «Я повесился» — Разве ж так вешаются? — говорит человек — надо же за шею!» «Я пробовал — отвечает приятель, во первых больно, а во вторых — задыхаюсь!»
Так и здесь. Вместо того, чтобы прямо и честно пустить пулю в лоб, принять яд, разрезать вены или на худой конец надышаться газом, Марк принялся названивать добрым Самаритянам, организации, которая дает душевную поддержку отчаявшимся самоубийцам. Там подготовленные консультанты умеют отговорить от необдуманного поступка практически любого. Тем более, раз человек позвонил, то не очень то он хочет с жизнью расставаться.
Самаритяне посоветовали обратиться к психиатру, что Марк и сделал. В частной больнице свободной койки не оказалось, в государственную он сам не захотел, поэтому психиатр прописала ему успокоительное, проводила с ним лечебные сеансы. Еще и лучше. Днем можно было работать, сшибать копейку.
Как то утром, придя на работу, доктор увидела в приемной Марка с обгоревшим шлангом в руке. Он рассказал, что накануне вечером взял напрокат машину, поехал на пустынный берег, подсоединил шланг от пылесоса к выхлопной трубе, провел его в салон, включил двигатель и закрыв глаза, приготовился умереть. Через некоторое время он встрепенулся — в окошко машины постучал местный рыбак-японец. «У вас мотола лаботает — сказал он вежливо — а вы заснула»
Почему же это я не умер — разозлился Марк и, выйдя из машины увидел, что горячие выхлопные газы прожгли дыру в пластмассовом шланге. Эх! Даже убиться как следует не смог. Как в анекдоте — на конкурсе недотеп пришел третьим. Потому что — недотепа.
Врач-психиатр поняла — пациент нестабильный, за ним нужен присмотр. Она обзвонила все больницы и в новом госпитале Касл Мемориал в городке Кайлуа нашлось место. Всего в 25 километрах. Поехали на машине, по дороге говорили о разном, в том числе и о музыке. «Мне — сказал тогда Чапман — нравится музыка современная». Но — ни Битлз, ни Джона Леннона не упомянул.
Больница была частная, но за Марка платил Собес. Спецы поставили диагноз — депрессивный невроз, но никаких психиатрических отклонений не нашли. Диагноз этот долго оставался в истории болезни и найден был не так давно. Становится ясно, что разговоры про «бывшего пациента психбольницы, ставшего убийцей» — не совсем точны. Психиатрическим пациентом Марк Чапман вовсе не был.
Через две недели его выписали из больницы. За это время он привык к тихому району, зелени, покою. Хотя до Гонолулу — рукой подать, но местность и климат здесь прохладней и мягче. Назад Марк решил не возвращаться, снял маленькую квартиру на окраине Кайлуа, между зелеными холмами и океаном. Еще одна подробность. Вчерашний псих ненормальный был принят на работу в эту же больницу в обслугу, где трудился успешно — даже повышение по службе получил.
Начальство отмечало его одаренность в области графики и печатного дела. «Открытый, дружелюбный человек, отличный работник» — такие характеристики поступили из больничного отдела кадров. Тут же в психиатричке и подруга вскоре нашлась, правда через месяца четыре он с ней разошелся, нашел другую, в столовой.
В декабре 1977 его навестили родители. У них самих дела были неважные — после этой поездки Давид и Диана Чапман развелись после 24-х лет совместной жизни. В конце 1978-го Диана приехала к сыну, Марк нашел ей квартиру поблизости. Летом 1978-го происходит еще одно странное событие. Марк уезжает в кругосветное путешествие.
Как мог молодой человек на низкооплачиваемой работе позволить себе отпуск, на который иные всю жизнь копят — совершенно непонятно. Деньги, вроде бы, дал кредитный союз больницы — нечто вроде кассы взаимопомощи. Когда Фентон Бреслер начал наводить справки, отвечать ему отказались, типа «дела своих клиентов мы не обсуждаем».
Однако, вопрос остается открытым — как мог пациент психотделения сначала получить работу, а потом, спустя всего лишь год огрести крупный кредит без всякой финансовой гарантии, поехать вокруг земного шара почти на два месяца — Сеул, Гонконг, Сингапур, Бангкок, Дели, Израиль, Женева, Лондон, Париж, Дублин, Атланта, затем назад — в Гонолулу?
Или, как предполагает Фентон Бреслер — гарант у этого займа все же был, только оглашать его не хотят? Ну, бывают такие гаранты, которые предпочитают оставаться в тени, скажем, из скромности.
В эту поездку Чапман отправился не с группой, а в одиночку, но не дикарем. С собой у него было рекомендательное письмо от высокопоставленного деятеля YMCA — Ассоциации Молодых Христиан, в гостиницах которой он и останавливался на своем пути.
В этом рекомендательном письме говорилось, что Чапман — сотрудник международного отдела Национального Совета ИМКи в США, что он работал в лагере для беженцев в Арканзасе, был молодежным представителем в совете директоров, что это —- разумный и откровенный молодой человек, и что женевский офис, выдавший это письмо, будет благодарен за любое сотрудничество и помощь.
Seva Novgorodsev
Seva Novgorodsev:
(часть седьмая здесь)
В прошлый раз мы остановились на том, как Марк Чапман, оказался снова на Гавайских островах, в Гонолулу. Жизнь его дала трещину, возлюбленная Джессика его любовные домогательства отвергла, Марк подумывал о самоубийстве.
Как это у Козьмы Пруткова: «Душечку часок не видя, думал год уж не видал, жизнь свою возненавидя, льзя ли жить мне, я сказал». Про самоубийство нашего героя я говорю так весело, потому, что оно напоминало известный анекдот. Приходит человек к приятелю, а тот висит, подвешенный за пояс. «Что ты делаешь?» — «Я повесился» — Разве ж так вешаются? — говорит человек — надо же за шею!» «Я пробовал — отвечает приятель, во первых больно, а во вторых — задыхаюсь!»
Так и здесь. Вместо того, чтобы прямо и честно пустить пулю в лоб, принять яд, разрезать вены или на худой конец надышаться газом, Марк принялся названивать добрым Самаритянам, организации, которая дает душевную поддержку отчаявшимся самоубийцам. Там подготовленные консультанты умеют отговорить от необдуманного поступка практически любого. Тем более, раз человек позвонил, то не очень то он хочет с жизнью расставаться.
Самаритяне посоветовали обратиться к психиатру, что Марк и сделал. В частной больнице свободной койки не оказалось, в государственную он сам не захотел, поэтому психиатр прописала ему успокоительное, проводила с ним лечебные сеансы. Еще и лучше. Днем можно было работать, сшибать копейку.
Как то утром, придя на работу, доктор увидела в приемной Марка с обгоревшим шлангом в руке. Он рассказал, что накануне вечером взял напрокат машину, поехал на пустынный берег, подсоединил шланг от пылесоса к выхлопной трубе, провел его в салон, включил двигатель и закрыв глаза, приготовился умереть. Через некоторое время он встрепенулся — в окошко машины постучал местный рыбак-японец. «У вас мотола лаботает — сказал он вежливо — а вы заснула»
Почему же это я не умер — разозлился Марк и, выйдя из машины увидел, что горячие выхлопные газы прожгли дыру в пластмассовом шланге. Эх! Даже убиться как следует не смог. Как в анекдоте — на конкурсе недотеп пришел третьим. Потому что — недотепа.
Врач-психиатр поняла — пациент нестабильный, за ним нужен присмотр. Она обзвонила все больницы и в новом госпитале Касл Мемориал в городке Кайлуа нашлось место. Всего в 25 километрах. Поехали на машине, по дороге говорили о разном, в том числе и о музыке. «Мне — сказал тогда Чапман — нравится музыка современная». Но — ни Битлз, ни Джона Леннона не упомянул.
Больница была частная, но за Марка платил Собес. Спецы поставили диагноз — депрессивный невроз, но никаких психиатрических отклонений не нашли. Диагноз этот долго оставался в истории болезни и найден был не так давно. Становится ясно, что разговоры про «бывшего пациента психбольницы, ставшего убийцей» — не совсем точны. Психиатрическим пациентом Марк Чапман вовсе не был.
Через две недели его выписали из больницы. За это время он привык к тихому району, зелени, покою. Хотя до Гонолулу — рукой подать, но местность и климат здесь прохладней и мягче. Назад Марк решил не возвращаться, снял маленькую квартиру на окраине Кайлуа, между зелеными холмами и океаном. Еще одна подробность. Вчерашний псих ненормальный был принят на работу в эту же больницу в обслугу, где трудился успешно — даже повышение по службе получил.
Начальство отмечало его одаренность в области графики и печатного дела. «Открытый, дружелюбный человек, отличный работник» — такие характеристики поступили из больничного отдела кадров. Тут же в психиатричке и подруга вскоре нашлась, правда через месяца четыре он с ней разошелся, нашел другую, в столовой.
В декабре 1977 его навестили родители. У них самих дела были неважные — после этой поездки Давид и Диана Чапман развелись после 24-х лет совместной жизни. В конце 1978-го Диана приехала к сыну, Марк нашел ей квартиру поблизости. Летом 1978-го происходит еще одно странное событие. Марк уезжает в кругосветное путешествие.
Как мог молодой человек на низкооплачиваемой работе позволить себе отпуск, на который иные всю жизнь копят — совершенно непонятно. Деньги, вроде бы, дал кредитный союз больницы — нечто вроде кассы взаимопомощи. Когда Фентон Бреслер начал наводить справки, отвечать ему отказались, типа «дела своих клиентов мы не обсуждаем».
Однако, вопрос остается открытым — как мог пациент психотделения сначала получить работу, а потом, спустя всего лишь год огрести крупный кредит без всякой финансовой гарантии, поехать вокруг земного шара почти на два месяца — Сеул, Гонконг, Сингапур, Бангкок, Дели, Израиль, Женева, Лондон, Париж, Дублин, Атланта, затем назад — в Гонолулу?
Или, как предполагает Фентон Бреслер — гарант у этого займа все же был, только оглашать его не хотят? Ну, бывают такие гаранты, которые предпочитают оставаться в тени, скажем, из скромности.
В эту поездку Чапман отправился не с группой, а в одиночку, но не дикарем. С собой у него было рекомендательное письмо от высокопоставленного деятеля YMCA — Ассоциации Молодых Христиан, в гостиницах которой он и останавливался на своем пути.
В этом рекомендательном письме говорилось, что Чапман — сотрудник международного отдела Национального Совета ИМКи в США, что он работал в лагере для беженцев в Арканзасе, был молодежным представителем в совете директоров, что это —- разумный и откровенный молодой человек, и что женевский офис, выдавший это письмо, будет благодарен за любое сотрудничество и помощь.