Трое и белый кролик
26 ноября, 2024 10:48 дп
Мэйдэй
Игорь Поночевный:
Однажды серым ноябрьским вечером на закрытой веранде московского ресторана «Купельдей» сидели за столиком, фаршированным блюдами средиземноморской кухни, Сталин, Ленин и Путин, и вели неторопливую беседу. Ленин в чем-то страстно убеждал обоих, Путин недоверчиво молчал, а Сталин периодически вынимал из зубов трубку, и медленно говорил с ухмылкой, обращаясь к Владимиру Владимировичу:
— Вот, веришь ли? Я бы тебя расстрелял, контра.
На что Путин перебрасывал в его сторону прозрачный взгляд настоящего разведчика, и тускло немигающе смотрел на Кобу. Пока это все ему не осточертело, и он не схватил генералиссимуса за грудки, и не бросил его с помощью дзюдо на землю.
Женщины с детьми кругом истошно завизжали. Всё кругом повалилось со скатерти в тартарары. Чашка с вензелем и пирожное эклер, сахарница, и бокал божоле нуво прошлогоднего разлива. В момент сталинского перелёта через стол, ноги его, обутые в неизменные сапоги, слегка коснулись лица вождя мирового пролетариата, отчего у Ленина выпала вставная челюсть и стеклянный глаз производства протезной фабрики его же имени.
Ильич вытер бороду крахмальной салфеткой с диагональной надписью «РотФронт», вынул из стакана челюсть, и полез под стол за глазом. Не отпуская ворота сталинского френча, Путин взял его на удушающий прием, а задыхающийся Иосиф принялся наносить удары мундштуком по голове противника, пока не попал в ухо, и не стал там проворачивать, накручивая внутренности на изъеденную зубами вишневую твердь.
Ленин полз за вставным глазом между дерущимися, под вопли обоих, а стеклянный шарик радостно подскакивая, катился по направлению к клумбе, пока не юркнул в нору под изгородью. Владимир Ильич сунулся за ним, совершенно не думая о том, как он будет выбираться обратно.
Нора сначала шла горизонтально, ровная, как туннель, а затем круто оборвалась вниз. Не успел Ленин моргнуть оставшимся глазом, как начал падать в глубокий колодец. Он летел так долго, что успел перестать бояться падения, и даже начал скучать, и зевнул, отчего челюсть опять выпала и полетела чуть-чуть впереди него, и вождь мирового пролетариата даже попытался её поймать, но это было не так-то просто. И едва он уже дотянулся до зубного протеза, как раздался страшный треск, и Владимир Ильич с челюстью упали на кучу костей и сухих листьев.
Прямо над ним стоял Белый кролик с кровавыми глазами. Вокруг страшно воняло сероводородом, как будто Ильич приехал в Трускавец, в санаторий, и ему теперь ежедневно положено выпивать три графинчика по 150 грамм вонючей до рвоты водицы. Кролик вынул часы из жилетного кармана и сказал:
— Семнадцать часов сорок две минуты. Долго же мы тебя ждали.
После схватил Ленина за шкирятник и потащил к большому костру, над которым возвышался огромный котел.
Владимир Ильич пытался было протестовать и дрыгал ногами, отчего потерял один ботинок. Белый кролик не обращал на его протесты никакого внимания. Они миновали котел, с двумя лестницами по обе его стороны, на которых стояли другие кролики, и что-то там варили, стараясь не обжечься, и уминая варево длинными баграми, и двинулись дальше.
Галька с черным песком забилась Ленину в рот и за шиворот, ладони были грязны, как у чёрта, глаз выпал, челюсть пропала, ботинок слетел. Он опять принялся голосить, требуя себе адвоката, как вдруг Белый кролик стал его приподнимать на ступеньки, растворил двери веранды, швырнул Ильича за стол, и пропал.
Он глянул на скатерть с диагональной надписью «РотФронт», на тарелки с омарами, устрицы, стакан с божоле, чашки с вензелями, заварной чайник и сахарницу, и пирожное эклер, и перевел взгляд на своих собутыльников. Слева сидел тифлисский дурак, справа – незнакомый ему господин с глазами протухшей селедки.
— Вы не поверите, товарищи, — сказал он, — что со мной только что было.
И стал оттирать грязь полотенцем от руки.
Тут вдруг Иосиф поворотился к незнакомцу, выпустил изо рта дым, и расхохотался:
— Вот, веришь ли? Я бы тебя расстрелял, контра.
На что третий глянул на него с холодным отвращением, схватил за грудки, и стал перекидывать через стол. Сталинские ноги в сапогах со всего маху ударили Ленина по лицу, и он с величайшим удивлением увидел вдруг, как стеклянный глаз его вылетает на пол, а челюсть – в стакан. И он судорожно схватил со стола салфетку, вытирая бородатый подбородок.
Посетители ресторана «Купельдей» истошно закричали…
Мэйдэй
Игорь Поночевный:
Однажды серым ноябрьским вечером на закрытой веранде московского ресторана «Купельдей» сидели за столиком, фаршированным блюдами средиземноморской кухни, Сталин, Ленин и Путин, и вели неторопливую беседу. Ленин в чем-то страстно убеждал обоих, Путин недоверчиво молчал, а Сталин периодически вынимал из зубов трубку, и медленно говорил с ухмылкой, обращаясь к Владимиру Владимировичу:
— Вот, веришь ли? Я бы тебя расстрелял, контра.
На что Путин перебрасывал в его сторону прозрачный взгляд настоящего разведчика, и тускло немигающе смотрел на Кобу. Пока это все ему не осточертело, и он не схватил генералиссимуса за грудки, и не бросил его с помощью дзюдо на землю.
Женщины с детьми кругом истошно завизжали. Всё кругом повалилось со скатерти в тартарары. Чашка с вензелем и пирожное эклер, сахарница, и бокал божоле нуво прошлогоднего разлива. В момент сталинского перелёта через стол, ноги его, обутые в неизменные сапоги, слегка коснулись лица вождя мирового пролетариата, отчего у Ленина выпала вставная челюсть и стеклянный глаз производства протезной фабрики его же имени.
Ильич вытер бороду крахмальной салфеткой с диагональной надписью «РотФронт», вынул из стакана челюсть, и полез под стол за глазом. Не отпуская ворота сталинского френча, Путин взял его на удушающий прием, а задыхающийся Иосиф принялся наносить удары мундштуком по голове противника, пока не попал в ухо, и не стал там проворачивать, накручивая внутренности на изъеденную зубами вишневую твердь.
Ленин полз за вставным глазом между дерущимися, под вопли обоих, а стеклянный шарик радостно подскакивая, катился по направлению к клумбе, пока не юркнул в нору под изгородью. Владимир Ильич сунулся за ним, совершенно не думая о том, как он будет выбираться обратно.
Нора сначала шла горизонтально, ровная, как туннель, а затем круто оборвалась вниз. Не успел Ленин моргнуть оставшимся глазом, как начал падать в глубокий колодец. Он летел так долго, что успел перестать бояться падения, и даже начал скучать, и зевнул, отчего челюсть опять выпала и полетела чуть-чуть впереди него, и вождь мирового пролетариата даже попытался её поймать, но это было не так-то просто. И едва он уже дотянулся до зубного протеза, как раздался страшный треск, и Владимир Ильич с челюстью упали на кучу костей и сухих листьев.
Прямо над ним стоял Белый кролик с кровавыми глазами. Вокруг страшно воняло сероводородом, как будто Ильич приехал в Трускавец, в санаторий, и ему теперь ежедневно положено выпивать три графинчика по 150 грамм вонючей до рвоты водицы. Кролик вынул часы из жилетного кармана и сказал:
— Семнадцать часов сорок две минуты. Долго же мы тебя ждали.
После схватил Ленина за шкирятник и потащил к большому костру, над которым возвышался огромный котел.
Владимир Ильич пытался было протестовать и дрыгал ногами, отчего потерял один ботинок. Белый кролик не обращал на его протесты никакого внимания. Они миновали котел, с двумя лестницами по обе его стороны, на которых стояли другие кролики, и что-то там варили, стараясь не обжечься, и уминая варево длинными баграми, и двинулись дальше.
Галька с черным песком забилась Ленину в рот и за шиворот, ладони были грязны, как у чёрта, глаз выпал, челюсть пропала, ботинок слетел. Он опять принялся голосить, требуя себе адвоката, как вдруг Белый кролик стал его приподнимать на ступеньки, растворил двери веранды, швырнул Ильича за стол, и пропал.
Он глянул на скатерть с диагональной надписью «РотФронт», на тарелки с омарами, устрицы, стакан с божоле, чашки с вензелями, заварной чайник и сахарницу, и пирожное эклер, и перевел взгляд на своих собутыльников. Слева сидел тифлисский дурак, справа – незнакомый ему господин с глазами протухшей селедки.
— Вы не поверите, товарищи, — сказал он, — что со мной только что было.
И стал оттирать грязь полотенцем от руки.
Тут вдруг Иосиф поворотился к незнакомцу, выпустил изо рта дым, и расхохотался:
— Вот, веришь ли? Я бы тебя расстрелял, контра.
На что третий глянул на него с холодным отвращением, схватил за грудки, и стал перекидывать через стол. Сталинские ноги в сапогах со всего маху ударили Ленина по лицу, и он с величайшим удивлением увидел вдруг, как стеклянный глаз его вылетает на пол, а челюсть – в стакан. И он судорожно схватил со стола салфетку, вытирая бородатый подбородок.
Посетители ресторана «Купельдей» истошно закричали…