«Те чё надо? А? Тварь, убью!..»
2 октября, 2022 9:36 дп
Диляра Тасбулатова
Диляра Тасбулатова:
Наша глупость состоит в том что мы Вову не понимаем.
Вопим — как так? Как такое можно вытворять?
У нас во дворе был такой Вова. Странный пацан, помладше меня, который мог взять подбежать и плюнуть ни с того ни с сего, или соплями вымазать, или подножку поставить. ОН еще жил над нами и мог, если я в окно случайно высунусь облить помоями (специально стерег, часами)
И я его не понимала совершенно. Удивлялась, пыталась увещевать.
Моя подружка из простых, дочь уборщицы, семья многодетная, сказала:
— Че его понимать-то? Щас увидишь как я его урою.
Ну и словила его, не била, посмотрела страшным взглядом и сказала:
— Те че надо? А? Тварь, убью!
С такой уголовной интонацией.
Вова разрыдался (а был крепкий орешек, даже когда его родители поколачивали — не сильно, они не были маргиналами, но он и их доставал, и когда я жалилась, они только руками разводили) и больше никогда не трогал меня Даже не подходил ко мне. Потом вырос, стал военным. Видела я его уже в форме — морда садистская. Сестра его Ирка была добрейшая и красавица, родители хорошие, откуда такое вот появилось?
Другой Вован, Ильич который, свидетельствуют современники, был уже в школе ужасающим, всех цеплял, ругался, придирался и пр. материться тогда было не принято — но лучше бы матерился ей богу.
Откуда такие берутся, ума не приложу.
Диляра Тасбулатова
Диляра Тасбулатова:
Наша глупость состоит в том что мы Вову не понимаем.
Вопим — как так? Как такое можно вытворять?
У нас во дворе был такой Вова. Странный пацан, помладше меня, который мог взять подбежать и плюнуть ни с того ни с сего, или соплями вымазать, или подножку поставить. ОН еще жил над нами и мог, если я в окно случайно высунусь облить помоями (специально стерег, часами)
И я его не понимала совершенно. Удивлялась, пыталась увещевать.
Моя подружка из простых, дочь уборщицы, семья многодетная, сказала:
— Че его понимать-то? Щас увидишь как я его урою.
Ну и словила его, не била, посмотрела страшным взглядом и сказала:
— Те че надо? А? Тварь, убью!
С такой уголовной интонацией.
Вова разрыдался (а был крепкий орешек, даже когда его родители поколачивали — не сильно, они не были маргиналами, но он и их доставал, и когда я жалилась, они только руками разводили) и больше никогда не трогал меня Даже не подходил ко мне. Потом вырос, стал военным. Видела я его уже в форме — морда садистская. Сестра его Ирка была добрейшая и красавица, родители хорошие, откуда такое вот появилось?
Другой Вован, Ильич который, свидетельствуют современники, был уже в школе ужасающим, всех цеплял, ругался, придирался и пр. материться тогда было не принято — но лучше бы матерился ей богу.
Откуда такие берутся, ума не приложу.