Страхи. Международные.
5 ноября, 2018 6:16 дп
Андрей Мовчан
Мы рассматриваем возможность превентивного удара.
Они ставят ПРО в Европе.
Мы ударим в ответ, если придется.
Китай молчит, но как-то подозрительно.
Мы попадем в рай – зачем мир, если нет нас.
Они выходят из договора о средней дальности, их ракеты долетят до нас за 6 минут.
Наши тоже – но не до них, а до Европы.
Наши подлодки у них на крючке все до единой.
Но мы выделим много денег на модернизацию всего, что может уничтожить мир.
Они тоже выделят много денег – в 10 раз больше. Но у них всё и стоит в 10 раз больше.
Китай молчит, но он хочет Тайвань. А Тайвань хочет референдум. А США хотят независимый Тайвань. А Китай готовится к войне с США.
А Европа не поддерживает США и Израиль в иранском вопросе. У Ирана будет ядерная бомба. А Саудовская Аравия будет на это спокойно смотреть? Никто не знает, есть ли у Израиля ядерная бомба. Израиль молчит – все считают, что значит есть. А США хотят остановить Иран. Но не очень, и потому разрешают восьми странам покупать у него нефть. А Россия хочет остановить США.
А курды хотят остановить Турцию, и США хочет помочь курдам, но не против Турции, потому что Турция – член НАТО.
А «Запрещено в России» хочет остановить всех и навсегда.
Но боюсь я не этого.
Я боюсь трех вещей — вот первая:
Два престарелых вождя. Наступает день, когда оба понимают, что смертельно больны. Или – устали. Или – один болен, а другой устал. Они недавно встречались, но тут вдруг их снова тянет друг к другу, и назначается новая встреча. И один говорит другому: «Это ты сказал – если нет меня, то зачем мир?» И другой говорит: «Я сказал». И первый говорит: «А если нет меня, то мир нужен?» И другой говорит: «Нет, тоже не нужен». И первый говорит: «Нас скоро не будет. Если мы не поторопимся, мир останется невредимым, а нас не будет». И второй говорит: «Мы войдем в историю как никто другой». И первый отвечает: «Да, мы завершим историю, мы войдем в неё, но некому будет ее написать». И второй говорит: «Мы напишем ее огнем, перед тем, как уйти. Ее прочтут – спустя миллионы лет, может – спустя миллиарды, медузы с остывающей Венеры, или умные осьминоги, которым не страшна радиация. И они будут рассказывать о нас своим детям, и дети будут замирать от ужаса и восхищения». И первый говорит: «Решено. Назначим дату». И второй отвечает: «Не будет даты. Просто кто-то из нас начнет первым, а второй ответит». И первый глухо произносит: “All right. We’ll grab the planet by the pussy”. И второй бросает в сторону: «Да что ты! Вы просто сдохнете. А я попаду в рай».
По страху в день. А у вас они какие?
Андрей Мовчан
Мы рассматриваем возможность превентивного удара.
Они ставят ПРО в Европе.
Мы ударим в ответ, если придется.
Китай молчит, но как-то подозрительно.
Мы попадем в рай – зачем мир, если нет нас.
Они выходят из договора о средней дальности, их ракеты долетят до нас за 6 минут.
Наши тоже – но не до них, а до Европы.
Наши подлодки у них на крючке все до единой.
Но мы выделим много денег на модернизацию всего, что может уничтожить мир.
Они тоже выделят много денег – в 10 раз больше. Но у них всё и стоит в 10 раз больше.
Китай молчит, но он хочет Тайвань. А Тайвань хочет референдум. А США хотят независимый Тайвань. А Китай готовится к войне с США.
А Европа не поддерживает США и Израиль в иранском вопросе. У Ирана будет ядерная бомба. А Саудовская Аравия будет на это спокойно смотреть? Никто не знает, есть ли у Израиля ядерная бомба. Израиль молчит – все считают, что значит есть. А США хотят остановить Иран. Но не очень, и потому разрешают восьми странам покупать у него нефть. А Россия хочет остановить США.
А курды хотят остановить Турцию, и США хочет помочь курдам, но не против Турции, потому что Турция – член НАТО.
А «Запрещено в России» хочет остановить всех и навсегда.
Но боюсь я не этого.
Я боюсь трех вещей — вот первая:
Два престарелых вождя. Наступает день, когда оба понимают, что смертельно больны. Или – устали. Или – один болен, а другой устал. Они недавно встречались, но тут вдруг их снова тянет друг к другу, и назначается новая встреча. И один говорит другому: «Это ты сказал – если нет меня, то зачем мир?» И другой говорит: «Я сказал». И первый говорит: «А если нет меня, то мир нужен?» И другой говорит: «Нет, тоже не нужен». И первый говорит: «Нас скоро не будет. Если мы не поторопимся, мир останется невредимым, а нас не будет». И второй говорит: «Мы войдем в историю как никто другой». И первый отвечает: «Да, мы завершим историю, мы войдем в неё, но некому будет ее написать». И второй говорит: «Мы напишем ее огнем, перед тем, как уйти. Ее прочтут – спустя миллионы лет, может – спустя миллиарды, медузы с остывающей Венеры, или умные осьминоги, которым не страшна радиация. И они будут рассказывать о нас своим детям, и дети будут замирать от ужаса и восхищения». И первый говорит: «Решено. Назначим дату». И второй отвечает: «Не будет даты. Просто кто-то из нас начнет первым, а второй ответит». И первый глухо произносит: “All right. We’ll grab the planet by the pussy”. И второй бросает в сторону: «Да что ты! Вы просто сдохнете. А я попаду в рай».
По страху в день. А у вас они какие?