За неделю ВС РФ продолжали наступать под Волчанском, в районе Белогоровки, Часова Яра, Клещеевки и Андреевки, Александрополя-Новоалександровки, Курдюмовки, Константиновки, Старомайорского. Также значительно увеличилась активность российских войск на Купянском направлении, где ВС РФ попытались выбить ВСУ с позиций сразу в пяти населенных пунктах.
Под Волчанском и в самом городе идут тяжелые бои, но подразделения российской группы войск «Север» остались почти без снабжения. Украинские удары по Белгородской области выбили заправочные станции, топливохранилища, часть грузового парка ВС РФ и свели к минимуму подвоз припасов в приграничной зоне. Из-за этого в Волчанске и вокруг него ВС РФ воюют в основном силами пехоты. Пехота на этом направлении в основном состоит из свежемобилизованных и тех, кто только что подписал контракт. Действуя без прикрытия с воздуха, без серьезной поддержки артиллерии и не имея средств радиоэлектронной борьбы, эти подразделения несут большие потери. В среднем из роты в 90-110 человек погибает от четверти до трети (в том числе умирают после ранений) и получают ранения от 50 до 70% личного состава.
Срок жизни российской пехотной роты под Волчанском сейчас не более трех суток.
На Купянском направлении после относительного затишья в мае (боевые действия здесь идут постоянно, но после начала операции ВС РФ в Харьковской области, интенсивность боев на Купянском участке фронта несколько снизилась) ВС РФ бросили на штурмы свежие и пополненные мотострелковые части, «Шторм-V», добровольческие формирования. Они пока не добились значительных результатов, но вынудили ВСУ перебросить на это направление резервы, а также перейти к активной обороне. Украинские подразделения вынуждены постоянно контратаковать, чтобы остановить российское продвижение и перехватить инициативу.
Эти контратаки зачастую проводятся без нормальной разведки, также не хватает артиллерийских снарядов и дронов. Все это ведет к высоким для ВСУ на этом участке потерям, когда в одном бою за конкретное село из взвода в 36-45 человек погибают 5-7 и получают ранения 11-15 солдат при этом не решается боевая задача.
Под Белогоровкой ВС РФ продолжают попытки наступать, используя танки, БМП, БТР и другую технику, но продвижений не имеют.
На окраинах Часова Яра идут тяжелые бои, российская пехота и штурмовые группы пытаются занять район Канал и продвинуться южнее города. С большими потерями они медленно продвигаются вперед.
Под Клещеевкой продолжаются штурмы высот западнее разрушенного села. ВСУ держит позиции.
На Покровском направлении ВС РФ пытались ввести в бой штурмовые группы с приданными им танками, БМП и БТР, но были отбиты артиллерией, ПТРК и дронами, потеряв до 12 единиц бронетехники и до 115 человек только в одном бою.
Удары по территории РФ
В Курской области колонна грузовиков ВС РФ попала под атаку украинских дронов. Было уничтожено до 8 машин, погибло до 30 солдат и офицеров ВС РФ.
В Белгородской области ВСУ уничтожили пусковые установки С-300, погибли расчеты ракетного комплекса и связисты.
Все чаще приходят сообщения от российских военных о том, что в Курской, Брянской и Белгородской областях украинские ракеты накрывают небольшие колонны российской техники и грузовиков, расположения сил ПВО/ПРО, центры связи и склады. Удары наносятся в том числе комплексами HIMARS и другим европейским и американским оружием. Так как командование ГВ «Север» никак не меняет правила передвижения, расположения и развертывания в Курской, Брянской и Белгородской областях, в ближайшее время можно ждать новых крупных попаданий по российским войскам.
Потери убитыми, пропавшими без вести, пленными, дезертировавшими
Раненые, выбывшие по болезни
Потери с 29 мая по 4 июня 2024
ВС РФ и все пророссийские формирования
2 770 убитыми, пропавшими без вести, пленными, дезертировавшими.
7 130 ранеными, выбывшими по болезни.
ВСУ и все проукраинские формирования
462 убитыми, пропавшими без вести, пленными, дезертировавшими.
1 004 ранеными, выбывшими по болезни.
Потери сторон с 24 февраля 2022 по 4 июня 2024
ВС РФ и все пророссийские формирования
302 640 убитыми, пропавшими без вести, пленными, дезертировавшими.
688 209 ранеными, выбывшими по болезни.
ВСУ и все проукраинские формирования
121 723 убитыми, пропавшими без вести, пленными, дезертировавшими.
311 488 ранеными, выбывшими по болезни.
Откуда цифры
Еще до начала вторжения мы договорились с источниками в армиях обеих сторон об обмене информацией о погибших. Раз в несколько дней мы получаем свежие цифры российских и украинских потерь убитыми, пропавшими без вести, ранеными, больными. Проверяем их у нескольких источников с каждой стороны и перекрестно. Сопоставляем с интенсивностью боевых действий, чтобы минимизировать стандартные для войны преувеличения потерь противника и занижение собственных.
Мы не утверждаем, что наши цифры точны до последнего человека, но порядок цифр бьется или пересекается с публикуемыми открытыми данными или инсайдами разведок, выходящими в американских и европейских СМИ. Наши данные также соотносятся с подсчетом российских военных потерь, который ведут «Медиазона» и BBC, опираясь на сведения в открытых источниках (об этом ниже, в главе про анализ общих потерь).
Как считаем дезертиров и пленных
Раз в несколько недель нам приходят данные по дезертирам и пленным. Их точность невозможно проверить ничем, кроме слов широкого круга военных источников, при этом информация по дезертирам с обеих сторон далеко не полная и отрывочная, поэтому считаем только тех, кого подтвердили два и более источника. В дезертиры по нашему подсчету попадают только те, кто покинул свое подразделение, находящееся в зоне боевых действий и не вернулся в расположение части. Кого-то из них командиры списали в пропавшие без вести, кого-то объявили в розыск и предоставили поиски военной полиции. В общей сводке по российской группировке в Украине появляются данные по числу дезертиров за конкретный период, но в них часто попадают те, кто покинул свою часть раньше и не попадают те, о ком командиры не доложили. Аналогичная ситуация и с украинской армией. Там тоже не спешат докладывать о дезертирах. По нашим данным, с начала войны до 28 мая 2024 года в ВС РФ 54 000 военнослужащих покинули свои подразделения. В ВСУ за тот же период таких набралось 19 000 человек. Эти цифры добавляются по расчетным периодам в категорию безвозвратных потерь, поскольку дезертиры лишь в редких случаях оказываются снова на войне.
Важно понимать, что отказник, то есть солдат или офицер, отказавшийся идти в атаку или на позиции, не является дезертиром, он остается в своей части или его отправляют в штрафную часть (они есть не только в ВС РФ, но и в ВСУ, хотя в украинской армии их значительно меньше).
Судьбы у дезертиров разные. Кто-то пытается выбраться домой, кто-то скрывается в брошенных селах, кто-то превращается в мародера и уголовника. Многие погибают на минах, от дружественного огня или в попытке скрыться от военной полиции.
Российские дезертиры пытаются выбираться на «большую землю» через Ростовскую и Воронежскую области, украинские либо пережидают где-нибудь в центральной части страны, либо пытаются выйти в Европу через Молдову и другие соседние страны.
С пленными ситуация еще сложнее. С начала войны обе стороны часто берут пленных для быстрого обмена на месте. Их не заносят в официальные списки, они не попадают в лагеря для военнопленных. Если на конкретном участке фронта с обеих сторон оказываются адекватные офицеры, то своих пленных они меняют без привлечения внимания начальства. Это стандартная практика для любой войны и нынешняя — не исключение. С теми, кого передают в тыл — отдельная история. Данные по пленным засекречены с обеих сторон и добыть их куда сложнее, чем цифры убитых и раненых. Кроме того, получив цифры их зачастую невозможно публиковать, чтобы не подставить источник информации. Поэтому мы осознанно не выделяем пленных в отдельную категорию при подсчете, добавляя их в цифры безвозвратных потерь.
Так как на этой войне не было (если не считать Харьковского наступления ВСУ осени 2022 года) операций с быстрым и глубоким продвижением в тыл противника и массового взятия пленных (исключение — сдача Азовстали в Мариуполе), еженедельный прирост пленных измеряется единицами и десятками.
Как считаем убитых и пропавших без вести
Погибшим считается тот военнослужащий, чье тело найдено или хотя бы визуально наблюдается и опознано. Пропавшим без вести тот, кого не нашли. В ВС РФ в пропавшие без вести часто попадают те, чьи тела найдены, но сознательно или в силу обстоятельств не подобраны. За пропавшего без вести не нужно платить компенсацию родственникам, кроме того, пропавший без вести, если о нем не доложить, продолжит получать деньги и довольствие, а это прямой заработок офицеров.
Также в пропавшие без вести часто попадают солдаты и офицеры, угодившие под прямое попадание снаряда или бомбы, сгоревшие в огне. В ВС РФ в категорию пропавших без вести списывают до 50% потерь. В ВСУ пропавшие без вести — это 20% от всех безвозвратных потерь.
Разница в 30% между армиями обусловлена несколькими факторами. Во-первых, ВС РФ чаще использует формирования собранные наспех из разных подразделений. Как только такое формирование попадает в неудачную боевую ситуацию, люди не вытаскивают друг-друга, не успевают узнать ни имена, ни фамилии, ни даже позывные кратковременных сослуживцев. Поэтому погибшие и брошенные раненые превращаются в пропавших без вести. Во-вторых, ВС РФ, проводя штурмы украинских позиций, почти не занимается эвакуацией погибших и даже раненых. А если даже российские войска продвигаются на участке, усеянном телами собственных солдат, их опознанием толком не занимаются. В-третьих, слабая координация подразделений в ВС РФ и проблемы в управлении регулярно приводят к тому, что какое-либо формирование путает направление, теряется, попадает под обстрел и погибает, но место его гибели находится в зоне ответственности другого российского подразделения. В украинской армии такие проблемы тоже есть, но их значительно меньше.
Как правило, пропавший без вести — это погибший. Поэтому мы считаем их в одной категории с убитыми.
Как считаем раненых и больных
Сведения по раненым формируются на основе данных по эвакуации и приемке раненых в госпитали и медучреждения (обе стороны используют в том числе гражданские больницы для лечения и реабилитации раненых), а также (актуально для данных по ВС РФ) на основе рапортов командиров подразделений, которые доходят до корпусных штабов и штабов армий.
Общее число раненых российских и украинских солдат включает в себя тех, кто получил легкие ранения и контузии, тяжелые ранения, ранения, повлекшие ампутации, а также выбывших из строя по болезни. В это число попадают только те, кто обращался за медицинской помощью и эта помощь была зафиксирована документально, а потом попала в армейские внутренние сводки и рапорты.
При этом нужно понимать, что среди раненых от 10 до 15% получили ранение или контузию дважды, а некоторые и трижды. Если военнослужащий каждый раз после ранения попадал к медикам официально с оформлением, то он попадает в наш подсчет раненых столько раз, сколько его оформляли.
Важно также знать, что общая цифра раненых военнослужащих ВС РФ или ВСУ не означает, что прямо сейчас столько людей находятся на лечении в госпиталях. В госпиталях находятся те, кто получил тяжелые ранения и ранения, повлекшие ампутации или другие серьезные последствия для здоровья. То есть в каждом расчетном периоде это (очень огрубляя) не более 35% от всех раненых за этот период. Например, если с 1 по 10 мая было ранено 2 000 человек, то это означает, что в госпитали попадет максимум 700 человек или меньше.
В ВС РФ до 70% раненых, не потерявших конечности, зрение или слух, возвращаются на службу после излечения (часто полного излечения не ждут и возвращают людей в части). В ВСУ этот процент еще выше, но не столько из-за требовательности командиров, сколько из-за мотивации солдат и офицеров. Очень многие наши собеседники в украинской армии уже давно говорят одну и ту же фразу «мы сейчас воюем друг за друга». Это боевое братство и заставляет людей возвращаться на фронт.
В ВС РФ по сравнению с 2022 годом сильно улучшился процент выживаемости раненых. Имеются в виду те, кто был эвакуирован с места ранения и попал в руки к медикам. В этом случае выживаемость сегодня составляет до 92%. В ВСУ этот процент наоборот снизился и составляет 89%. При этом у ВСУ все гораздо лучше, чем у ВС РФ с эвакуацией и первой помощью около передовой. Украинские раненые выживают втрое чаще, чем российские, которых могут просто оставить без помощи и эвакуации. Понятно, что бывают и исключения, когда украинских раненых не удается вытащить из-за плотного огня противника или из-за некомпетентности командира или отсутствия транспорта. Но это все-таки исключения.
Для тех, кто привык считать соотношение убитых к раненым как 1 к 3 или 1 к 4 сообщаем, что эта война отличается от Второй мировой, для которой такое соотношение было актуально, мощностью и качеством боеприпасов. Российская армия использует снаряды, сходные с теми, что применялись в 1941-1945. Поэтому в ВСУ соотношение убитых и раненых часто близко к 1 к 3.
ВСУ же часто использует более мощные и более точные боеприпасы, поражающий эффект которых выше. Поэтому в ВС РФ соотношение раненых к убитым чаще ближе к 1 к 2, а иногда и 1 к 1. Для примера, после попадания ракеты, выпущенной из HIMARS убитых будет больше чем раненых, потому что из-за особенностей боеприпаса, все, кто попал под удар, получат множественные ранения и большинство умрет от потери крови или других причин до эвакуации, а спасти таких раненых в полевых условиях почти невозможно.
