«Совочек вернулся к нам. И эти конфетки тоже…»
1 февраля, 2016 12:17 пп
Евгений Шестаков
Евгений Шестаков:
Помнишь, Женя, как в Совочке тетя-продавец совочком накладывала эти конфетки тебе в кулек? Липкие, потные, цвета перепуганной жопы. Мир цикличен, все сосет свой конец и вращается вокруг конца Господа. Сделав круг, Совочек вернулся к нам. И эти конфетки тоже. Теперь они крашеные, повидла меньше, и тете лень взвешивать, она торгует по полкило. Говно в сахаре. Зачем ты его купил, Женя?
Чтобы вспомнить. Как скрипит хрущовая дверь и входит отец, скрипя плащовой резиной. На нем галстук из горючей тканой пластмассы и плащ из дикой чорной кирзорезины, который воняет так, что тараканы бывают у нас лишь проездом. Отец смотрит на меня и вздыхает. Завтра я на санках поеду в больницу, а сегодня гоняю по квартире на тележке от старой детской коляски с куском фанеры, на котором сижу.
Я не играю. Я бедненький. Почему-то вдруг не могу ходить, не могу стоять, падаю в обмороки, короче, что-то где-то сломалось. В школу не хожу, кручу руками колеса, бибикаю, ничего не имею против быть инвалидом. Меня положат и месяц будут искать болезнь, не найдут и, вставшего и ходячего, отпустят с диагнозом «хуйпойми».
Отец подарит мне большой железный грузовичище. В кузове которого я буду возить большую легковую машину, которую подарит мне мать. И медведя, которого подарит бабка, которой лет меньше, чем мне сейчас
Евгений Шестаков
Евгений Шестаков:
Помнишь, Женя, как в Совочке тетя-продавец совочком накладывала эти конфетки тебе в кулек? Липкие, потные, цвета перепуганной жопы. Мир цикличен, все сосет свой конец и вращается вокруг конца Господа. Сделав круг, Совочек вернулся к нам. И эти конфетки тоже. Теперь они крашеные, повидла меньше, и тете лень взвешивать, она торгует по полкило. Говно в сахаре. Зачем ты его купил, Женя?
Чтобы вспомнить. Как скрипит хрущовая дверь и входит отец, скрипя плащовой резиной. На нем галстук из горючей тканой пластмассы и плащ из дикой чорной кирзорезины, который воняет так, что тараканы бывают у нас лишь проездом. Отец смотрит на меня и вздыхает. Завтра я на санках поеду в больницу, а сегодня гоняю по квартире на тележке от старой детской коляски с куском фанеры, на котором сижу.
Я не играю. Я бедненький. Почему-то вдруг не могу ходить, не могу стоять, падаю в обмороки, короче, что-то где-то сломалось. В школу не хожу, кручу руками колеса, бибикаю, ничего не имею против быть инвалидом. Меня положат и месяц будут искать болезнь, не найдут и, вставшего и ходячего, отпустят с диагнозом «хуйпойми».
Отец подарит мне большой железный грузовичище. В кузове которого я буду возить большую легковую машину, которую подарит мне мать. И медведя, которого подарит бабка, которой лет меньше, чем мне сейчас