Советская власть плюс «яицакифирткелэ» всей страны
13 февраля, 2023 11:38 дп
Seva Novgorodsev
Seva Novgorodsev:
Способность восторгаться зависит от желания. Другими словами, насколько хочешь. Очень голодному человеку любая еда кажется вкусной.
Мне отец как-то рассказывал, как после пяти месяцев арктической экспедиции в тридцатые годы, моряки увидели первую женщину, служащую порта. Немолодая, с усталым лицом, в ватнике… Но она показалась им первой красавицей мира!
Или, скажем, печатное слово. Я еще помню, как в шестидесятые годы все пишущие машинки были на строгом учете. Если, не дай Бог, прокламацию кто отпечатает, по образцу шрифта владельца могли враз найти. Сама же машинка, даже с тончайшей папиросной бумагой, больше шести копий не давала. Поэтому перепечатанная пачка листов с книгой, которая попадала тебе на одну ночь, вызывала бурю чувств и запоминалась навсегда.
Любое печатное слово тогда проходило через «ЛИТ», Управление по охране государственных тайн в печати.
Году в 72-м во время гастролей в Кисловодске, в местном театре в типографии был печатный станок — на нем делали афиши. За небольшой магарыч мне отпечатали там визитные карточки без всякого «ЛИТа». Эти карточки в Москве производили большое впечатление, видно было, что у меня огромные связи.
И в эмиграцию я увозил одну из своих самых ценных вещей — портативную пишмашинку «Эрика», ставшую почти сразу же ненужным хламом.
Потом у меня было много всяких: австрийская «Оптима», канадская «IBM» со съемным шрифтовым шариком, электрическая «Олимпия» с ромашкой, целая серия компьютеров, а потом я вознамерился вообще не печатать.
Захотел научить свой комп распознавать русский — так, чтобы на экране прямо текстом выдавал. Приобрел соответствующую программу и, помнится, полдня учил ее, как скворца или попугая.
Я ей говорю: «РОК-ПОСЕВЫ», а она выпечатывает —»яйца», я ей снова: «рок-посевы!» а она мне — «электрификация!».
То есть, машина понимала лингвистическую связь — ведь если слово «электрификация» прочитать задом наперед, то получится «яицакифирткелэ»!
Seva Novgorodsev
Seva Novgorodsev:
Способность восторгаться зависит от желания. Другими словами, насколько хочешь. Очень голодному человеку любая еда кажется вкусной.
Мне отец как-то рассказывал, как после пяти месяцев арктической экспедиции в тридцатые годы, моряки увидели первую женщину, служащую порта. Немолодая, с усталым лицом, в ватнике… Но она показалась им первой красавицей мира!
Или, скажем, печатное слово. Я еще помню, как в шестидесятые годы все пишущие машинки были на строгом учете. Если, не дай Бог, прокламацию кто отпечатает, по образцу шрифта владельца могли враз найти. Сама же машинка, даже с тончайшей папиросной бумагой, больше шести копий не давала. Поэтому перепечатанная пачка листов с книгой, которая попадала тебе на одну ночь, вызывала бурю чувств и запоминалась навсегда.
Любое печатное слово тогда проходило через «ЛИТ», Управление по охране государственных тайн в печати.
Году в 72-м во время гастролей в Кисловодске, в местном театре в типографии был печатный станок — на нем делали афиши. За небольшой магарыч мне отпечатали там визитные карточки без всякого «ЛИТа». Эти карточки в Москве производили большое впечатление, видно было, что у меня огромные связи.
И в эмиграцию я увозил одну из своих самых ценных вещей — портативную пишмашинку «Эрика», ставшую почти сразу же ненужным хламом.
Потом у меня было много всяких: австрийская «Оптима», канадская «IBM» со съемным шрифтовым шариком, электрическая «Олимпия» с ромашкой, целая серия компьютеров, а потом я вознамерился вообще не печатать.
Захотел научить свой комп распознавать русский — так, чтобы на экране прямо текстом выдавал. Приобрел соответствующую программу и, помнится, полдня учил ее, как скворца или попугая.
Я ей говорю: «РОК-ПОСЕВЫ», а она выпечатывает —»яйца», я ей снова: «рок-посевы!» а она мне — «электрификация!».
То есть, машина понимала лингвистическую связь — ведь если слово «электрификация» прочитать задом наперед, то получится «яицакифирткелэ»!