Выбрали для них остров Неупокоева. Там море кругом, пляжи, хорошо, в общем. Тюленей много, моржи бывают. Назвали — Крым. В магазине сыр из нерпы, колбаса китовая, птичье молоко. Если пух, чешую и всё, что в том молоке другого есть, выкинуть, то даже можно пить. Министром сельского хозяйства Ткачева так и оставили, поэтому: сказал молоко — значит, молоко, хотя и отдаёт рыбой.
Природа отличная: полгода — лето, полгода — день. Тут главное, как назвать, а то ведь, пока не назвали словом «лето», многие ёжились, ветром на пляж сдувало, а там же льдины. Ну, не льдины, конечно: официально-то они Visa, Mastercard, American Express. На них лезть нельзя, они запрещенные. Особо, кстати, не лезут. Моржи только. Ну, звери, что с них взять…
С утра все ходят орать в сторону острова Вилькицкого. Орут стандартно: «Обама козёл, Меркель сука». На Вилькицкого у них как бы Евросоюз и Америка. Во-первых, недалеко, в ясную погоду видно даже. Во-вторых, даже если не видно, погода всё равно считается ясной — закон есть закон.
Но доплыть нельзя и долететь тоже не получается: после того, как яхты и самолёты спрятали, просто не на чем. Да и не хочет никто. А просто так, без врага, не выходит. Ну им сказали: вон Вилькицкого, орите в ту сторону, какая вам разница?
Коттеджи таджики строят. Сегодня ты мне таджик, завтра — я тебе узбек. Из бельгийского кирпича коттеджи. С этим как раз просто: ножовкой нарезать из снега бельгийский кирпич, сложить в коттедж и живи как человек.
Снег, кстати, считается карибским песком. Потому, что тоже мелкий. А если назвать снегом, могут в коттедж не пустить, с этим строго. А жара такая, что богу душу за полчаса отдать можно. Крым, чо! Конечно, есть шубохранилище, но шуба по записи. На человека раз в два месяца получается примерно.
Солдат один. Шойгу. Генерал тоже он.
Больше контракт никто не подписал. Он там танков себе настрогал, пистолет вырезал: брёвна ж по-любому на Южный Берег Крыма выбрасывает. Прямо под Севастополь. Ну, это где белые крымские медведи Дмитрия Анатольевича задрали. Он думал, это игра такая, попробовал их двумя пальцами уменьшить, а они настоящие оказались.
Два бревна в Севастополе всегда наготове: одно — крейсер «Москва», другое — «Парижская Коммуна». На случай, если вдруг Украина или турки, или в Сирию доплыть. Пусть будут. Тем более, Сирию назначили за мысом, рукой подать…
Мизулина с песцами нянчится. Запретила им кружевные трусы, аборты и интернет. Секс — только после первой линьки. Песец, какая строгая! Всё — по часам. А часы — у Пескова. Он там палку в сугроб воткнул и за тенью наблюдает. Больше часов ни у кого нет, поэтому получается, у него — самые дорогие во всём Крыму.
Президента недавно выбирали. Там, в общем всего одна кандидатура была, но все и так согласны. Построили ему Кремль, пришлось даже одно бревно у Шойгу из Севастополя утащить. Тот злился, как чёрт. С чем, говорит, мне от врагов отбиваться, если эти, с Вилькицкого, нападут? Теперь вот какие-то щепки за угол носит. Говорит, войну с Украиной разжигает. Может, правда. Но подозревают, что просто греется.
На северной косе — Майами. Там у каждого счёт: прямо на земле камушки кучками. Яровая на своих даже царапины сделала. Потому, что, говорит, у меня было двенадцать камушков, а в обед прихожу — три из них уже в Сурковской кучке лежат!
Роттенберги мост строят. Комиссию, говорят, уже куда-то водили, что-то показывали. Обещают, что мост будет хрустальный и что построят они его за ночь. Но с этим проблемы: непонятно ж, когда утро наступит, потому, что по закону полгода — лето, а полгода — день. Ночь-то запрещена. А так, конечно, построят, кто б сомневался.
Депутаты сначала по 400 тысяч получали, потом проголосовали — уже по шестьсот. Есть идея и по миллиону каждому сделать. В неделю. Или в день. Зюганов же коммунизм объявил, поэтому денег по-любому нету, какая разница, по сколько считать? Сыр из нерпы по талонам и так дадут. Но им приятно, вот и голосуют.
Патриарх в последнее время то появится, то исчезнет. Нервный такой, говорит, вызывают его куда-то. Каждый раз появляется все более худой и всё сильнее пахнет серой. Бумажки какие-то собирает. Не то там оскорбление чувств верующих ему шьют, не то еще что-то, мы так и не поняли.
Были представители от восьмидесяти шести процентов, ездили к ним. Вернулись, записались в наши четырнадцать. Ну его на фиг, говорят, такой Крым. Даже повеситься не на чем.
…Ну, а мы тут пока потихоньку привыкаем без них. Не всё гладко, конечно. Да и скучно по-своему. Но, наверное, лучше так, чем с ними со всеми…