«Скоро будем по миллиарду изымать у каждого полковника…»
11 сентября, 2016 9:31 дп
Андрей Мовчан
Андрей Мовчан:
Экономисты — умные. Они знают, как устроены люди. А люди устроены вот как: выбирая действие, они взвешивают ожидаемую выгоду и ожидаемые риски.
«Ну, это мы знаем!» — скажут неэкономисты с презрением. Подумаешь, новость.
Правда, это все знают. Но вот вопрос — как люди это делают?
«Они идут на действие, если польза сравнительно высока, а риски — сравнительно малы, — скажут неэкономисты. — это тоже очевидно».
Да, это так, снова угадали. Последний вопрос: предположим, вам не нравится определенный вид действий, а люди все равно их совершают. Как быть?
«Элементарно! Надо повысить риски! — скажут неэкономисты. — чего же проще? Тогда люди решат, что риски слишком высоки для выгоды, которую они получают, и перестанут так делать».
И вдруг — реальность оказывается совершенно другой. Прямо, я бы сказал, обратной: где больше сажают — больше преступников; в финансовые пирамиды дают больше денег, чем в банки на депозит; запрет наркотиков провоцирует потребление… Неэкономисты либо это игнорируют, либо делают вывод — мало риски увеличили. Зато экономисты знают, в чем дело.
Во-первых, выбор людей как правило обусловлен — средой, опытом, умениями, образом мыслей, наконец конкуренцией и интересами (и действиями) других. Поэтому чаще всего они решают не что делать, а — как это делать. Поэтому их выбор часто очень неэластичен по рискам — ты их повышаешь, а они тупо делают то же самое, деваться-то им некуда!
Во-вторых, люди все же очень хотят чтобы выгода от их действий существенно превышала риски. Поэтому если риски повышаются, и деваться некуда — люди всячески стараются повысить и выгоду — то есть совершают те же действия ещё больше, ещё циничнее, ещё чаще.
В третьих, у каждого свое отношение к рискам. Можно повысить риски и заставить тех, кто раньше делал это действие, перестать. Но — на их место тут же придут более отвязные, которых устраивают более серьёзные риски, и которых раньше просто не подпускали более «спокойные».
Надеюсь, я внятно объяснил, почему борьба с коррупцией методом ужесточения проверок и усиления наказаний ведёт к тому, что бизнес окончательно загибается, а у полковников находят уже не жалкий миллион долларов и дом за полмиллиона, а 120 миллионов кэшем и бог знает сколько в активах?
Чаще проверяете? Строже караете? Значит будут брать больше. И свидетелей убирать. Значит — будет только хуже.
Что же делать? Очень просто. Во-первых — надо ликвидировать базу для самого действия. То есть, максимально убирать государство из экономики. Не за что брать — и брать не будут.
Во-вторых — надо не повышать риски для чиновника и силовика, а — снижать для их жертв: обеспечивать презумпцию невиновности, вводить запрет на аресты, остановку бизнеса, делать однозначными законы, вводить присяжных в арбитраж и уголовный суд по экономическим преступлениям, передавать контрольные и тендерные функции от государства к СРО и пр. Так будет много труднее запугать, заставить дать взятку.
В-третьих, надо снижать риски и для самих чиновников и силовиков — упразднить все эти многоуровневые антикоррупционные департаменты, дать чиновникам максимум прав по принятию решений в рамках их полномочий, вместо запрета на бизнес ввести публичное декларирование бизнеса и пр.
В-четвёртых, надо повышать легальные доходы чиновников и силовиков. На нынешние зарплаты жить не будет никто, можно даже не надеяться.
В США в своё время победили коррупцию в полиции, просто подняв зарплаты и дав высокие пенсии: никто не захотел рисковать даже увольнением с лишением пенсии.
Наконец — надо существенно изменить уголовное право, сделав акцент на преступлениях против личности. Нельзя за получение взятки сажать на больший срок, чем за убийство. Может и сажать-то за получение взятки не надо — достаточно условного срока, штрафа в 100-кратном размере и пожизненного запрета на работу в госструктурах. Это многократно снизит размер взяток: риски меньше, можно и доходы уменьшить.
Да, и конечно надо максимально снизить риски тех, кто взятки даёт. Я бы вообще освободил от ответственности, но боюсь это слишком смело. Так что, чтобы не шокировать публику, давайте будем освобождать тех, кто сам пришел с повинной, а тех, кто не пришёл, но чистосердечно признался на этапе следствия, просто штрафовать на 10-кратный размер взятки.
Сегодня коммерсант стоит перед выбором — не дать взятку и сообщить о вымогательстве (и тогда конечно никакого бизнеса не будет, хорошо если ноги унесешь) или дать, и молчать под страхом смерти, потому что ты уже соучастник и преступник. Если же ситуацию изменить, то те, у кого вымогают, не будут бояться дать, а потом, если и когда взяточника прищучат, честно все рассказать — не будет круговой поруки, в которой жертвы покрывают вымогателей.
К сожалению, у власти у нас классические неэкономисты. Поэтому ждите ужесточения законов и увеличения штатов проверяющих. Скоро будем по миллиарду изымать у каждого полковника. Если еще останется у кого эти миллиарды взятками брать.
Андрей Мовчан
Андрей Мовчан:
Экономисты — умные. Они знают, как устроены люди. А люди устроены вот как: выбирая действие, они взвешивают ожидаемую выгоду и ожидаемые риски.
«Ну, это мы знаем!» — скажут неэкономисты с презрением. Подумаешь, новость.
Правда, это все знают. Но вот вопрос — как люди это делают?
«Они идут на действие, если польза сравнительно высока, а риски — сравнительно малы, — скажут неэкономисты. — это тоже очевидно».
Да, это так, снова угадали. Последний вопрос: предположим, вам не нравится определенный вид действий, а люди все равно их совершают. Как быть?
«Элементарно! Надо повысить риски! — скажут неэкономисты. — чего же проще? Тогда люди решат, что риски слишком высоки для выгоды, которую они получают, и перестанут так делать».
И вдруг — реальность оказывается совершенно другой. Прямо, я бы сказал, обратной: где больше сажают — больше преступников; в финансовые пирамиды дают больше денег, чем в банки на депозит; запрет наркотиков провоцирует потребление… Неэкономисты либо это игнорируют, либо делают вывод — мало риски увеличили. Зато экономисты знают, в чем дело.
Во-первых, выбор людей как правило обусловлен — средой, опытом, умениями, образом мыслей, наконец конкуренцией и интересами (и действиями) других. Поэтому чаще всего они решают не что делать, а — как это делать. Поэтому их выбор часто очень неэластичен по рискам — ты их повышаешь, а они тупо делают то же самое, деваться-то им некуда!
Во-вторых, люди все же очень хотят чтобы выгода от их действий существенно превышала риски. Поэтому если риски повышаются, и деваться некуда — люди всячески стараются повысить и выгоду — то есть совершают те же действия ещё больше, ещё циничнее, ещё чаще.
В третьих, у каждого свое отношение к рискам. Можно повысить риски и заставить тех, кто раньше делал это действие, перестать. Но — на их место тут же придут более отвязные, которых устраивают более серьёзные риски, и которых раньше просто не подпускали более «спокойные».
Надеюсь, я внятно объяснил, почему борьба с коррупцией методом ужесточения проверок и усиления наказаний ведёт к тому, что бизнес окончательно загибается, а у полковников находят уже не жалкий миллион долларов и дом за полмиллиона, а 120 миллионов кэшем и бог знает сколько в активах?
Чаще проверяете? Строже караете? Значит будут брать больше. И свидетелей убирать. Значит — будет только хуже.
Что же делать? Очень просто. Во-первых — надо ликвидировать базу для самого действия. То есть, максимально убирать государство из экономики. Не за что брать — и брать не будут.
Во-вторых — надо не повышать риски для чиновника и силовика, а — снижать для их жертв: обеспечивать презумпцию невиновности, вводить запрет на аресты, остановку бизнеса, делать однозначными законы, вводить присяжных в арбитраж и уголовный суд по экономическим преступлениям, передавать контрольные и тендерные функции от государства к СРО и пр. Так будет много труднее запугать, заставить дать взятку.
В-третьих, надо снижать риски и для самих чиновников и силовиков — упразднить все эти многоуровневые антикоррупционные департаменты, дать чиновникам максимум прав по принятию решений в рамках их полномочий, вместо запрета на бизнес ввести публичное декларирование бизнеса и пр.
В-четвёртых, надо повышать легальные доходы чиновников и силовиков. На нынешние зарплаты жить не будет никто, можно даже не надеяться.
В США в своё время победили коррупцию в полиции, просто подняв зарплаты и дав высокие пенсии: никто не захотел рисковать даже увольнением с лишением пенсии.
Наконец — надо существенно изменить уголовное право, сделав акцент на преступлениях против личности. Нельзя за получение взятки сажать на больший срок, чем за убийство. Может и сажать-то за получение взятки не надо — достаточно условного срока, штрафа в 100-кратном размере и пожизненного запрета на работу в госструктурах. Это многократно снизит размер взяток: риски меньше, можно и доходы уменьшить.
Да, и конечно надо максимально снизить риски тех, кто взятки даёт. Я бы вообще освободил от ответственности, но боюсь это слишком смело. Так что, чтобы не шокировать публику, давайте будем освобождать тех, кто сам пришел с повинной, а тех, кто не пришёл, но чистосердечно признался на этапе следствия, просто штрафовать на 10-кратный размер взятки.
Сегодня коммерсант стоит перед выбором — не дать взятку и сообщить о вымогательстве (и тогда конечно никакого бизнеса не будет, хорошо если ноги унесешь) или дать, и молчать под страхом смерти, потому что ты уже соучастник и преступник. Если же ситуацию изменить, то те, у кого вымогают, не будут бояться дать, а потом, если и когда взяточника прищучат, честно все рассказать — не будет круговой поруки, в которой жертвы покрывают вымогателей.
К сожалению, у власти у нас классические неэкономисты. Поэтому ждите ужесточения законов и увеличения штатов проверяющих. Скоро будем по миллиарду изымать у каждого полковника. Если еще останется у кого эти миллиарды взятками брать.