«Самодержавие забыли. Точно…»

Разговор был какой-то странный.

Кто-то кричал, что он государственник.

Другие были целиком за духовность.

Третьи добавляли к ней православие и народность.

— Вы забыли самодержавие (сказала я).

— Ой, да (сказал чувак в майке РУСЬ). Самодержавие забыли. Точно.

И все почему-то замолчали после этих слов про самодержавие — наверно, им не очень хотелось этого самого самодержавия, но сказать стеснялись. Ну при этом, в майке РУСЬ,

Тут (видимо, чтобы замять разговор о самодержавии) режиссер Грамматиков вскрикнул:

— А какие были поэты! Стадионы собирали!

— Это да (сказала я) А щас по подворотням стихи-пирожки читают.

— Какие еще пирожки? — спросила одна дама.

Тут к нам подлетел официант с блюдом пирожков:

— Эти с вишней (сказал он).

Грамматиков опять вскрикнул:

— Чтобы поэт собирал стадионы — такого нигде и никогда не было!

— Да там, наверно, просто пиво наливали (сказала я)

— Вы прячетесь под маской циника (сказал мне какой-то мущина, поцеловав мне руку).

— Ну да, типа как Фантомас. Только на ночь снимаю. Правда, мама мне говорит что хотя маска и страшная, так мне лучше. Мне и противогаз идет. Одно время я постоянно в нем ходила.

Грамматиков внимательно посмотрел на меня:

Дама вздохнула.

Который в майке крикнул:

— У России — особый путь!

Тут подошла Катя, организатор фестиваля и строго сказала:

— За каждый час просрочки в ресторане — пять тыщ. У вас есть пять тыщ?

— Продлеваться будем? (произнесла я коронную фразу проституток).

Мущины вздрогнули и поспешили к выходу.

Который в майке загрустил — теперь ему некому будет рассказывать о самодержавии и особом пути.

— Побреду я, — сказал он грустно. — По дороге малость протрезвею. А то жена заругает.

— Главное чтобы скалкой не огрела (сказала я сочувственно).

Приверженец особого пути внезапно обрадовался:

-Моя-то? Может!