«С сословиями, рабами и хозяевами, с полным народным бесправием…»
8 ноября, 2020 7:26 дп
Кирилл Полтевский
Кирилл Полтевский, избранное:
7-го ноября 1917. Вся власть перешла к коллективным выборным органам – советам. Власть стала советской. Собственно, пришла демократия. Но потом…
Потом, ясное дело, шла война. Империалистическая, а она переросла в гражданскую войну 20-х. Во время войны нужна мобилизационная экономика и военная диктатура. Ну, хотя бы временно, пока война. Но, придя, диктатура с трудом уходит. Собственно, все это понимали, хотели демократии и власти народа, поэтому и сказали, что диктатура будет временной.
Но потом, в 20-х уже, когда врагов советской власти победили, была разруха. И нищее население. К тому же, страна была отсталой и неграмотной. И нужно было как-то построить экономику. А народ, пришедший формально к власти, привык к царю и к вере. И вот, диктатура, обещавшая стать демократией, предложила ему сперва выучиться, чтобы измениться.
Народ выучился и переехал в города. И стал испытывать благодарность к временной диктатуре, вместо того, чтобы самому властвовать. Так он был приучен. А благодарность в привычной тогда системе для народа ценностей – это были всё та же вера в рай и любовь к царю. Так возникли культ Вождя партии и вера в светлое будущее. Именно они все эти варианты веры, а не желание властвовать, стали, по сути, основой народного чувства советских людей 30-х.
А потом, в 40-х, началась новая война. Ещё страшнее прежних. Снова потребовались мобилизация и военная диктатура. Тут уж было не до демократии. Потом была победа в войне. И снова разрушенная экономика. Но её восстановили. Под руководством партии и её Вождя.
А потом всё же сказали, что пора пришла. И культ вождя надо бы забыть. А оставить… лишь веру в рай, в светлое будущее. И взялись, вроде бы, заодно, и за демократию. Стали всё время голосовать и совещаться, а вождей не уважать. Но мобилизация и диктатура были так уже долго у власти к этому времени, что вожди и их дворцовые свиты уже намертво привыкли к народному уважению. И им не нравилось, что их теперь не уважают. И вот, возникло глухое противостояние. Между неуважающим власти народом и партийно-хозяйственной бюрократией, желавшей этого его уважения. Вера в рай на этом фоне исчезла вовсе. Возник циничный застой 70-х.
А потом, в 80-е, неуважаемая советская бюрократия, так и не потерявшая власть, захотела эту власть закрепить за собой навечно. И стать богатыми дворянами. Как при царе. Все видели уже, что страна больна. И вот, эта самая бюрократия объявила себя «доктором». Только лечить страну они стали не от прицепившейся к ней за время войн и лишений диктатуры, а как раз, от демократии, которая им и мешала. Так возникла Перестройка. Которая закончилась крахом советского строя в 90-х.
Ну а в 90-е та самая советская бюрократия, назвавшаяся вдруг «демократами», уже не стесняясь, вычистила остатки этой самой демократии из разрушенного уже ими же старого советского общества – осмеяла советские коллективизм и голосования, равенство полов, отсутствие сословий, культ прогресса и развития и т.д., и т.п. Сказала, что это всё – «отсталый совок». А хорошо, когда есть «у всего есть хозяин», когда «надо ценить наследие предков», когда «некоторые – по праву выше», и т.п. По итогу всего этого сложился феодализм 2010-х, продолжающийся и поныне. С сословиями, рабами и хозяевами, с полным народным бесправием.
И вот, теперь, из-за всей этой нашей истории, у нас трудно даже и говорить о демократии. О том, что она хороша. И о том, что свобода нужна. Т.к. либо в этом видят «совок» с его подлой бюрократией, либо же «бар-госчиновников», лживо назвавших себя «демократами».
И всё же, друзья. С днём Революции! Это, я думаю, хороший день.
Кирилл Полтевский
Кирилл Полтевский, избранное:
7-го ноября 1917. Вся власть перешла к коллективным выборным органам – советам. Власть стала советской. Собственно, пришла демократия. Но потом…
Потом, ясное дело, шла война. Империалистическая, а она переросла в гражданскую войну 20-х. Во время войны нужна мобилизационная экономика и военная диктатура. Ну, хотя бы временно, пока война. Но, придя, диктатура с трудом уходит. Собственно, все это понимали, хотели демократии и власти народа, поэтому и сказали, что диктатура будет временной.
Но потом, в 20-х уже, когда врагов советской власти победили, была разруха. И нищее население. К тому же, страна была отсталой и неграмотной. И нужно было как-то построить экономику. А народ, пришедший формально к власти, привык к царю и к вере. И вот, диктатура, обещавшая стать демократией, предложила ему сперва выучиться, чтобы измениться.
Народ выучился и переехал в города. И стал испытывать благодарность к временной диктатуре, вместо того, чтобы самому властвовать. Так он был приучен. А благодарность в привычной тогда системе для народа ценностей – это были всё та же вера в рай и любовь к царю. Так возникли культ Вождя партии и вера в светлое будущее. Именно они все эти варианты веры, а не желание властвовать, стали, по сути, основой народного чувства советских людей 30-х.
А потом, в 40-х, началась новая война. Ещё страшнее прежних. Снова потребовались мобилизация и военная диктатура. Тут уж было не до демократии. Потом была победа в войне. И снова разрушенная экономика. Но её восстановили. Под руководством партии и её Вождя.
А потом всё же сказали, что пора пришла. И культ вождя надо бы забыть. А оставить… лишь веру в рай, в светлое будущее. И взялись, вроде бы, заодно, и за демократию. Стали всё время голосовать и совещаться, а вождей не уважать. Но мобилизация и диктатура были так уже долго у власти к этому времени, что вожди и их дворцовые свиты уже намертво привыкли к народному уважению. И им не нравилось, что их теперь не уважают. И вот, возникло глухое противостояние. Между неуважающим власти народом и партийно-хозяйственной бюрократией, желавшей этого его уважения. Вера в рай на этом фоне исчезла вовсе. Возник циничный застой 70-х.
А потом, в 80-е, неуважаемая советская бюрократия, так и не потерявшая власть, захотела эту власть закрепить за собой навечно. И стать богатыми дворянами. Как при царе. Все видели уже, что страна больна. И вот, эта самая бюрократия объявила себя «доктором». Только лечить страну они стали не от прицепившейся к ней за время войн и лишений диктатуры, а как раз, от демократии, которая им и мешала. Так возникла Перестройка. Которая закончилась крахом советского строя в 90-х.
Ну а в 90-е та самая советская бюрократия, назвавшаяся вдруг «демократами», уже не стесняясь, вычистила остатки этой самой демократии из разрушенного уже ими же старого советского общества – осмеяла советские коллективизм и голосования, равенство полов, отсутствие сословий, культ прогресса и развития и т.д., и т.п. Сказала, что это всё – «отсталый совок». А хорошо, когда есть «у всего есть хозяин», когда «надо ценить наследие предков», когда «некоторые – по праву выше», и т.п. По итогу всего этого сложился феодализм 2010-х, продолжающийся и поныне. С сословиями, рабами и хозяевами, с полным народным бесправием.
И вот, теперь, из-за всей этой нашей истории, у нас трудно даже и говорить о демократии. О том, что она хороша. И о том, что свобода нужна. Т.к. либо в этом видят «совок» с его подлой бюрократией, либо же «бар-госчиновников», лживо назвавших себя «демократами».
И всё же, друзья. С днём Революции! Это, я думаю, хороший день.