Путинизм оказался эпохой нарастающей безнадёжности
19 июня, 2020 1:16 пп
Наталья Троянцева
Наталья Троянцева:
Встретила вчера приятельницу, с которой когда-то вместе возили коляски с детьми. Общих интересов у нас нет, но взаимная симпатия помогала инициировать и поддерживать спонтанные монологи – а мне чужая жизнь всегда и искренне интересна. Слушая ее в этот раз, я с удивлением обнаружила, что наши взгляды на власть и коронабесие полностью совпали. Приятельница, фельдшер по специальности, когда-то на «отлично» сдавшая эпидемиологию, возмущена тем, что коронавирус стал навязчивой идеей власти, а общество вынуждено играть по дурацким правилам и проигрывать и своё достоинство, и своё здоровье, и собственные жизни – поскольку остальные болезни никто не отменял. И меня, признаться, поразила и порадовала её решимость пойти и голосовать против конституционного переворота – она объяснила, что долгое время относилась к Путину нормально и даже поддерживала «крымнаш», но сейчас ей очевидно, что Путин должен уйти; смеясь, подчеркнула, что стала очень политизированной, но иначе никак, верхушка разворовывает страну, полицейский террор зашкаливает и проч. Причём, она смотрит именно телевизор, интернет – постольку поскольку.
Как получилось, что путинизм оказался эпохой нарастающей безнадёжности? Я хорошо помню своё ощущение, когда в публичном пространстве уже вовсю обсуждали хорватские вояжи Абрамовича и в перспективе маячил прохоровский Куршавель как само собой разумеющееся «проникновенье наше по планете». А я, «впервые разомкнувшая кольцо национальной скуки идеала», осторожно и вопреки дикой головной боли, обживала 42-хградусную Турцию – неделя в двухзвездочном отеле в активно отстраивавшейся Анталии. А потом, довольно быстро, оказалась доступна и Хорватия. А потом уже недоступна, её заменила Черногория, и уже не отель, апартаменты. В 2010 мы с дочкой ещё мечтали об отмене визового режима с Европой. С той поры началось резкое ухудшение. Уехали олигархи. Оставшихся пытались добивать. Финансовая элита делала попытки одновременного присутствия в нескольких странах, в России перейдя практически в подполье. Путин неустанно декларировал свою миссию народного защитника и спасителя, но народ жил всё труднее. Бюджетников третировали ничуть не меньше, чем частных предпринимателей – и тех, и других на свой лад. Сыр из пальмового масла стал нормой. У моего сына, «чернозёма» полиции, опера, исчезла возможность отдыхать за границей вообще – а ему успели ужасно понравиться и Вьетнам, и Турция, а вот вынужденный прошлогодний Крым взбесил дикими ценами.
Слушая разнообразные интернет-каналы, я случайно наткнулась на любопытную версию, которая вдруг убедила меня, поскольку речь шла об эффекте психосоматического воздействия. Версия следующая: в 2003 году, когда Путин «проглотил» ЮКОС, он заболел онкологическим заболеванием – оказался поражён толстый кишечник. Якобы, все эти годы президент неоднократно подвергался пересадке костного мозга с целью исцеления, но всё напрасно. Понятно, что любая версия – всего лишь версия. Но если плясать именно от этой, а заодно отслеживать мессианские амбиции путинизма в целом, амбиции напористого варвара, у которого слишком тонка кишка для того, чтобы хоть на миг завладеть миром, и чью «ядерную дубину» перехватят тут же, едва кто-то ею взмахнёт – то её логичность не вызывает сомнений.
Феномен коронавируса, надо сказать, тоже сыграл свою важную роль: почти фашистский режим самоизоляции даже колеблющихся убедил, что власть никуда не годится. И те, кто добровольно отсидел в самозаточении и выполз с пошатнувшимся здоровьем в никуда, и те, что игнорировал весь этот бред, полагаясь на свой иммунитет буквально и ментально, вдруг оказались заодно и – против. Из личного опыта: единственный раз какой-то мужчина слегка раздражённо предостерёг нас с дочкой – вы без масок, у вас так много денег, что ли, а вон, полиция за углом оштрафует – и всё. То есть каждый полагался только на своё ощущение, что, разумеется, классно.
Неоднократно проклинаемая «слабость» оппозиции, по-счастью, сейчас вполне отвечает и действительной слабости власти. Ну а с чем ещё можно связать этот наивный ярлык на идеологическое княжение в виде пресловутой «поправки»? А вот у оппозиции, кстати, как раз идёт интенсивное становление, пусть пока и автономизированное, что – естественно: пока сам не встал на ноги, чужая поддержка может вмиг стать провалом. А процесс развивается, и каждый условный лидер последовательно формирует своих сторонников и упрямо отстаивает собственные взгляды – порой через заблуждения, но и это – естественно. Именно в этой упрямой последовательности и заключается перспектива.
Напоследок подчеркну, справедливости ради: сама личность Путина, которая проявила себя в эти двадцать лет, является олицетворением эволюции, не революции. Так что Россия вполне может быть благодарна ему хотя бы за это.
Наталья Троянцева
Наталья Троянцева:
Встретила вчера приятельницу, с которой когда-то вместе возили коляски с детьми. Общих интересов у нас нет, но взаимная симпатия помогала инициировать и поддерживать спонтанные монологи – а мне чужая жизнь всегда и искренне интересна. Слушая ее в этот раз, я с удивлением обнаружила, что наши взгляды на власть и коронабесие полностью совпали. Приятельница, фельдшер по специальности, когда-то на «отлично» сдавшая эпидемиологию, возмущена тем, что коронавирус стал навязчивой идеей власти, а общество вынуждено играть по дурацким правилам и проигрывать и своё достоинство, и своё здоровье, и собственные жизни – поскольку остальные болезни никто не отменял. И меня, признаться, поразила и порадовала её решимость пойти и голосовать против конституционного переворота – она объяснила, что долгое время относилась к Путину нормально и даже поддерживала «крымнаш», но сейчас ей очевидно, что Путин должен уйти; смеясь, подчеркнула, что стала очень политизированной, но иначе никак, верхушка разворовывает страну, полицейский террор зашкаливает и проч. Причём, она смотрит именно телевизор, интернет – постольку поскольку.
Как получилось, что путинизм оказался эпохой нарастающей безнадёжности? Я хорошо помню своё ощущение, когда в публичном пространстве уже вовсю обсуждали хорватские вояжи Абрамовича и в перспективе маячил прохоровский Куршавель как само собой разумеющееся «проникновенье наше по планете». А я, «впервые разомкнувшая кольцо национальной скуки идеала», осторожно и вопреки дикой головной боли, обживала 42-хградусную Турцию – неделя в двухзвездочном отеле в активно отстраивавшейся Анталии. А потом, довольно быстро, оказалась доступна и Хорватия. А потом уже недоступна, её заменила Черногория, и уже не отель, апартаменты. В 2010 мы с дочкой ещё мечтали об отмене визового режима с Европой. С той поры началось резкое ухудшение. Уехали олигархи. Оставшихся пытались добивать. Финансовая элита делала попытки одновременного присутствия в нескольких странах, в России перейдя практически в подполье. Путин неустанно декларировал свою миссию народного защитника и спасителя, но народ жил всё труднее. Бюджетников третировали ничуть не меньше, чем частных предпринимателей – и тех, и других на свой лад. Сыр из пальмового масла стал нормой. У моего сына, «чернозёма» полиции, опера, исчезла возможность отдыхать за границей вообще – а ему успели ужасно понравиться и Вьетнам, и Турция, а вот вынужденный прошлогодний Крым взбесил дикими ценами.
Слушая разнообразные интернет-каналы, я случайно наткнулась на любопытную версию, которая вдруг убедила меня, поскольку речь шла об эффекте психосоматического воздействия. Версия следующая: в 2003 году, когда Путин «проглотил» ЮКОС, он заболел онкологическим заболеванием – оказался поражён толстый кишечник. Якобы, все эти годы президент неоднократно подвергался пересадке костного мозга с целью исцеления, но всё напрасно. Понятно, что любая версия – всего лишь версия. Но если плясать именно от этой, а заодно отслеживать мессианские амбиции путинизма в целом, амбиции напористого варвара, у которого слишком тонка кишка для того, чтобы хоть на миг завладеть миром, и чью «ядерную дубину» перехватят тут же, едва кто-то ею взмахнёт – то её логичность не вызывает сомнений.
Феномен коронавируса, надо сказать, тоже сыграл свою важную роль: почти фашистский режим самоизоляции даже колеблющихся убедил, что власть никуда не годится. И те, кто добровольно отсидел в самозаточении и выполз с пошатнувшимся здоровьем в никуда, и те, что игнорировал весь этот бред, полагаясь на свой иммунитет буквально и ментально, вдруг оказались заодно и – против. Из личного опыта: единственный раз какой-то мужчина слегка раздражённо предостерёг нас с дочкой – вы без масок, у вас так много денег, что ли, а вон, полиция за углом оштрафует – и всё. То есть каждый полагался только на своё ощущение, что, разумеется, классно.
Неоднократно проклинаемая «слабость» оппозиции, по-счастью, сейчас вполне отвечает и действительной слабости власти. Ну а с чем ещё можно связать этот наивный ярлык на идеологическое княжение в виде пресловутой «поправки»? А вот у оппозиции, кстати, как раз идёт интенсивное становление, пусть пока и автономизированное, что – естественно: пока сам не встал на ноги, чужая поддержка может вмиг стать провалом. А процесс развивается, и каждый условный лидер последовательно формирует своих сторонников и упрямо отстаивает собственные взгляды – порой через заблуждения, но и это – естественно. Именно в этой упрямой последовательности и заключается перспектива.
Напоследок подчеркну, справедливости ради: сама личность Путина, которая проявила себя в эти двадцать лет, является олицетворением эволюции, не революции. Так что Россия вполне может быть благодарна ему хотя бы за это.