«Пусть здесь не Италия…»
18 июня, 2017 9:27 дп
Инна Сергеевна
В маленькой комнатке товарковского интерната висит листок, на котором написано:»Живи, чтобы мечтать, мечтай, чтобы жить…»
Баб Женя тихо говорит:»Мечты, это мое спасение. Когда мне сказали, что у меня- рак, я только сильнее стала мечтать о выставке!» Во всем огромном интернате это самая светлая комната, это келья- мастерская, где наши дедушки и бабушки творят: кто-то бисером вышивает редкой красоты иконы, кто-то лепит, кто-то плетет корзинки и из собранных материалов выкладывает причудливые картины. В этой комнате- параллельная вселенная, здесь не слышно стонов, здесь не пахнет безысходностью, здесь свой светлый мир.
Привезти памперсы, лекарства, продукты, вещи первой необходимости — очень важная штука, но не менее важная дать тем, кто оказался за чертой, новый смысл бытия.
Ведь у нас всегда было принято системой явно дать понять человеку, вышедшему на пенсию, что больше он не нужен ни в каком виде, возраст после пятидесяти пяти называется ласково и нежно «возрастом дожития».
Доживать, а не жить можно только в аду, влача жалкое существование. Но, наперекор всем устоявшимся порядкам концлагеря, эти великие люди мечтают, мечтают о любви, о том, что настанет новый, солнечный день, что кто-то обнимет и искренне поинтересуется, как дела, они пишут стихи, танцуют, поют, раскрашивают свой быт во все цвета радуги и готовят вместе с нами новый концерт.
Часть наших восьмидесятилетних девушек поют в ансамбле, кто-то мечтает о выставке своих художеств. Наивно? Да вот ни чуть. В этих простых детских рисунках в стиле наив столько тепла, они лечат. Баб Женя дорисовывает кошку, подмигивает и говорит игриво:» Вчера тут ко мне один колясочник приезжал, мол, научи рисовать, но я с ним строго, ты меня знаешь, я- женщина прямая, ишь мне тут…»
Бабушка Света в свои восемьдесят влюбилась, как школьница, учит для своего гусара — девяностолетнего Борис Михалыча стихотворение Бродского и говорит тихо:»Инуля, а можно я не со сцены прочту, застеcняюсь, забуду, выйдет комкано, может, чаепитие устроим в беседке и я тогда ему тихонечко вот так сюрприз сделаю…»
Пусть здесь не Италия, и у стариков нет возможности выйти на берег моря в стильных вещах и совершить променад до уютной кафешки, но их мечты, как маяк освещают им путь. И даже в этих четырех стенах, за которыми идет проливной дождь, живут вера, надежда, любовь и мечты о чем-то светлом.
Каждый в состоянии взять и приехать, с концертом, как наши баянисты и гитаристы, с хорошим настроением, с тортами и конфетами, для чаепития и задушевных разговоров, с красками и кисточками, для наших художниц, с пластилином и бисером, для творцов. Такие интернаты- места силы, там все- по-другому, и когда ты касаешься людей, нашедших новый смысл на пороге перехода, твоя жизнь круто меняется…Предлагаю на следующий концерт поехать с нами и убедиться в этом лично.
Инна Сергеевна
В маленькой комнатке товарковского интерната висит листок, на котором написано:»Живи, чтобы мечтать, мечтай, чтобы жить…»
Баб Женя тихо говорит:»Мечты, это мое спасение. Когда мне сказали, что у меня- рак, я только сильнее стала мечтать о выставке!» Во всем огромном интернате это самая светлая комната, это келья- мастерская, где наши дедушки и бабушки творят: кто-то бисером вышивает редкой красоты иконы, кто-то лепит, кто-то плетет корзинки и из собранных материалов выкладывает причудливые картины. В этой комнате- параллельная вселенная, здесь не слышно стонов, здесь не пахнет безысходностью, здесь свой светлый мир.
Привезти памперсы, лекарства, продукты, вещи первой необходимости — очень важная штука, но не менее важная дать тем, кто оказался за чертой, новый смысл бытия.
Ведь у нас всегда было принято системой явно дать понять человеку, вышедшему на пенсию, что больше он не нужен ни в каком виде, возраст после пятидесяти пяти называется ласково и нежно «возрастом дожития».
Доживать, а не жить можно только в аду, влача жалкое существование. Но, наперекор всем устоявшимся порядкам концлагеря, эти великие люди мечтают, мечтают о любви, о том, что настанет новый, солнечный день, что кто-то обнимет и искренне поинтересуется, как дела, они пишут стихи, танцуют, поют, раскрашивают свой быт во все цвета радуги и готовят вместе с нами новый концерт.
Часть наших восьмидесятилетних девушек поют в ансамбле, кто-то мечтает о выставке своих художеств. Наивно? Да вот ни чуть. В этих простых детских рисунках в стиле наив столько тепла, они лечат. Баб Женя дорисовывает кошку, подмигивает и говорит игриво:» Вчера тут ко мне один колясочник приезжал, мол, научи рисовать, но я с ним строго, ты меня знаешь, я- женщина прямая, ишь мне тут…»
Бабушка Света в свои восемьдесят влюбилась, как школьница, учит для своего гусара — девяностолетнего Борис Михалыча стихотворение Бродского и говорит тихо:»Инуля, а можно я не со сцены прочту, застеcняюсь, забуду, выйдет комкано, может, чаепитие устроим в беседке и я тогда ему тихонечко вот так сюрприз сделаю…»
Пусть здесь не Италия, и у стариков нет возможности выйти на берег моря в стильных вещах и совершить променад до уютной кафешки, но их мечты, как маяк освещают им путь. И даже в этих четырех стенах, за которыми идет проливной дождь, живут вера, надежда, любовь и мечты о чем-то светлом.
Каждый в состоянии взять и приехать, с концертом, как наши баянисты и гитаристы, с хорошим настроением, с тортами и конфетами, для чаепития и задушевных разговоров, с красками и кисточками, для наших художниц, с пластилином и бисером, для творцов. Такие интернаты- места силы, там все- по-другому, и когда ты касаешься людей, нашедших новый смысл на пороге перехода, твоя жизнь круто меняется…Предлагаю на следующий концерт поехать с нами и убедиться в этом лично.