«Прямо указывают на возможное участие заместителя руководителя Второй службы ФСБ Алексея Жало…»
10 октября, 2022 11:18 дп
Мэйдэй
Генерал СВР:
Президент России Владимир Путин узнал о взрыве на Крымском мосту, с последующим частичным обвалом и пожаром на железнодорожной части этого моста, примерно через 20 минут после происшествия. Путина разбудили и сообщили пренеприятнейшее известие. Президент на протяжении нескольких часов получал доклады о происходящем, пока не определилась более-менее понятная картина. Версия о том, что взрыв на мосту это «дело рук украинских спецслужб» была основной с самого начала, но сразу стало ясно, что без содействия (или преступной халатности, что хуже не понятно) российских спецслужб дело не обошлось. В середине сентября директор ФСБ Александр Бортников обратился к президенту с настоятельным предложением согласовать замену руководства нескольких служб и управлений ФСБ. Основной упор Бортников делал на проблемы с руководством второй службы ФСБ, ЦИБ ФСБ, и руководства нескольких территориальных управлений. Также Бортников сообщил о высоком уровне террористической угрозы в нескольких субъектах. Путин тогда отложил принятие решения по согласованию, исходя, видимо, из каких-то своих причин, согласившись только на незначительные ротации в ЦИБ ФСБ. За несколько дней до инцидента на Крымском мосту, секретарь Совета Безопасности РФ Николай Патрушев во время посещения Крыма заявил, что местным властям следует повысить уровень противодействия терроризму. Это же предложение было сформулировано Путину и Патрушев поддержал Бортникова, напомнив Путину о необходимости решить насущные кадровые вопросы в ФСБ. Путин тогда рекомендовал Патрушеву внести конкретные предложения, на это Патрушев ответил, что предложения давно сформулированы и ждут рассмотрения президента, Путин пообещал разобраться в скором времени.
Президент получил доклады, где были указаны несколько человек из руководства ФСБ и Росгвардии, которые могли принимать участие в организации и подготовке взрыва на Крымском мосту. В частности, прямо указывают на возможное участие заместителя руководителя Второй службы ФСБ Алексея Жало.
Путин сейчас меньше всего хочет искать врагов внутри системы. Удар по Крымскому мосту, как по символу его геополитических претензий, волнует его исключительно в свете «развенчания» его как «собирателя земель русских». Если гласно определить врагов внутри системы, которые покусились на основной символ его успехов, то это значит расписаться в крахе системы и режима. Путинская система может быть исключительно монолитной.
Также обстоят дела и с «ответом украинским террористам», о которых Путину сообщил прогрессирующий маразматик председатель СК Александр Бастрыкин. Самому Бастрыкину дали текст незадолго до встречи с президентом и он просто повторил, что запомнил и как сумел.
От Путина ждут реакцию и он решает как быть. Вчера вечером постоянным членам Совета Безопасности РФ поступали предупреждения о том, что совещание может быть в любое время и даже ночью надо быть готовым или прибыть по месту проведения совещания или выйти в эфир по видеосвязи. Путин зондировал почву, общаясь в режиме видеосвязи с несколькими членами Совбеза, на предмет того, готовы ли они поддержать предложение президента о применении ТЯО. Предложение должно было быть сформулировано так, что это не означает немедленного использования ядерного оружия, а лишь подтверждает, дает согласие (в лице постоянных членов Совбеза) на возможность его использования в любой момент в случае обострения ситуации. И этот вопрос Путин собирался поставить во время совещания Совбеза только в том случае, если все без исключения участники совещания будут готовы дать положительных ответ. Показать очередные красные линии и дать понять, что дальше будет удар. Но по нашей информации, среди постоянных членов Совбеза нашлись люди, которые на стадии обсуждения с президентом этой возможности выразили свои сомнения.
Отвечать Путину надо, но варианты выбора между «очень плохим», невнятным и «ядерным» приближают президента к концу его правления гораздо быстрее, чем это можно было представить даже до взрыва на Крымском мосту.
Мэйдэй
Генерал СВР:
Президент России Владимир Путин узнал о взрыве на Крымском мосту, с последующим частичным обвалом и пожаром на железнодорожной части этого моста, примерно через 20 минут после происшествия. Путина разбудили и сообщили пренеприятнейшее известие. Президент на протяжении нескольких часов получал доклады о происходящем, пока не определилась более-менее понятная картина. Версия о том, что взрыв на мосту это «дело рук украинских спецслужб» была основной с самого начала, но сразу стало ясно, что без содействия (или преступной халатности, что хуже не понятно) российских спецслужб дело не обошлось. В середине сентября директор ФСБ Александр Бортников обратился к президенту с настоятельным предложением согласовать замену руководства нескольких служб и управлений ФСБ. Основной упор Бортников делал на проблемы с руководством второй службы ФСБ, ЦИБ ФСБ, и руководства нескольких территориальных управлений. Также Бортников сообщил о высоком уровне террористической угрозы в нескольких субъектах. Путин тогда отложил принятие решения по согласованию, исходя, видимо, из каких-то своих причин, согласившись только на незначительные ротации в ЦИБ ФСБ. За несколько дней до инцидента на Крымском мосту, секретарь Совета Безопасности РФ Николай Патрушев во время посещения Крыма заявил, что местным властям следует повысить уровень противодействия терроризму. Это же предложение было сформулировано Путину и Патрушев поддержал Бортникова, напомнив Путину о необходимости решить насущные кадровые вопросы в ФСБ. Путин тогда рекомендовал Патрушеву внести конкретные предложения, на это Патрушев ответил, что предложения давно сформулированы и ждут рассмотрения президента, Путин пообещал разобраться в скором времени.
Президент получил доклады, где были указаны несколько человек из руководства ФСБ и Росгвардии, которые могли принимать участие в организации и подготовке взрыва на Крымском мосту. В частности, прямо указывают на возможное участие заместителя руководителя Второй службы ФСБ Алексея Жало.
Путин сейчас меньше всего хочет искать врагов внутри системы. Удар по Крымскому мосту, как по символу его геополитических претензий, волнует его исключительно в свете «развенчания» его как «собирателя земель русских». Если гласно определить врагов внутри системы, которые покусились на основной символ его успехов, то это значит расписаться в крахе системы и режима. Путинская система может быть исключительно монолитной.
Также обстоят дела и с «ответом украинским террористам», о которых Путину сообщил прогрессирующий маразматик председатель СК Александр Бастрыкин. Самому Бастрыкину дали текст незадолго до встречи с президентом и он просто повторил, что запомнил и как сумел.
От Путина ждут реакцию и он решает как быть. Вчера вечером постоянным членам Совета Безопасности РФ поступали предупреждения о том, что совещание может быть в любое время и даже ночью надо быть готовым или прибыть по месту проведения совещания или выйти в эфир по видеосвязи. Путин зондировал почву, общаясь в режиме видеосвязи с несколькими членами Совбеза, на предмет того, готовы ли они поддержать предложение президента о применении ТЯО. Предложение должно было быть сформулировано так, что это не означает немедленного использования ядерного оружия, а лишь подтверждает, дает согласие (в лице постоянных членов Совбеза) на возможность его использования в любой момент в случае обострения ситуации. И этот вопрос Путин собирался поставить во время совещания Совбеза только в том случае, если все без исключения участники совещания будут готовы дать положительных ответ. Показать очередные красные линии и дать понять, что дальше будет удар. Но по нашей информации, среди постоянных членов Совбеза нашлись люди, которые на стадии обсуждения с президентом этой возможности выразили свои сомнения.
Отвечать Путину надо, но варианты выбора между «очень плохим», невнятным и «ядерным» приближают президента к концу его правления гораздо быстрее, чем это можно было представить даже до взрыва на Крымском мосту.