Процесс Синявского и Даниэля послужил для сталинистов сигналом к возвращению прежних времен
25 февраля, 2021 3:16 пп
Мэйдэй
Лев Симкин:
Андрея Донатовича Синявского я увидел впервые в Московском Доме кино году в 90-м или 91-м, на каком-то мероприятии «демократов». Он вышел на сцену вместе с женой, и Мария Васильевна Розанова горячо о чем-то заговорила. А он стоял, помалкивал, на вид – старичок-лесовичок с седой бородой, немного косой — на писателя, да еще из Парижа, совсем непохожий. Потом он все же подошел к микрофону и сказал что-то вроде: «Если в доме есть собака, самому хозяину нечего лаять».
Спустя несколько лет, в октябре 1993 года я оказался у них дома, в парижском пригороде и не мог не заметить, какие трогательные между ними отношения. За ужином перед ним была поставлена 250-граммовая бутылка красного вина (больше нельзя), остальные бутылочки такого же объема предназначались мне, если захочу. Ему было немного меньше, чем мне сейчас, так что соглашусь – то была разумная доза. Периодически я выходил покурить (курил тогда), он вызывался меня сопроводить, раз попросил сигарету и, оглядываясь, не идет ли жена, закурил, предупредив, что если она появится, немедленно передаст сигарету мне, будто это моя.
Когда зашел разговор о суде над ним, я начал было рассказывать о прокуроре, поддерживавшем гособвинение (был с ним знаком), но Синявского он не интересовал, а интересовал судья, он-то и был, по его словам, настоящим прокурором, что правда, хотя я об этом никогда не задумывался.
…В феврале 1966 года нас, старшеклассников, собрал в актовом зале директор школы, Иван Алексеевич Клычков его звали, и стал рассказывать о судебном процессе над двумя отщепенцами, так называемыми писателями Синявским и Даниэлем, печатавшими за границей антисоветские пасквили. Потом директор начал распекать присутствующих, сказал, что некоторые из нас совсем распустились, ведут разговорчики всякие, заразились критиканством и, если дальше будут катиться по наклонной плоскости, то докатятся до преступлений против Советской власти, которая нам все дала, а мы… Процесс Синявского и Даниэля послужил для сталинистов, каким директор, несомненно, являлся, сигналом к возвращению прежних времен. Нет, те времена не вернулись, но гайки прикрутили.
Татьяна Хохрина напомнила, что сегодня 24 года, как его не стало.
Мэйдэй
Лев Симкин:
Андрея Донатовича Синявского я увидел впервые в Московском Доме кино году в 90-м или 91-м, на каком-то мероприятии «демократов». Он вышел на сцену вместе с женой, и Мария Васильевна Розанова горячо о чем-то заговорила. А он стоял, помалкивал, на вид – старичок-лесовичок с седой бородой, немного косой — на писателя, да еще из Парижа, совсем непохожий. Потом он все же подошел к микрофону и сказал что-то вроде: «Если в доме есть собака, самому хозяину нечего лаять».
Спустя несколько лет, в октябре 1993 года я оказался у них дома, в парижском пригороде и не мог не заметить, какие трогательные между ними отношения. За ужином перед ним была поставлена 250-граммовая бутылка красного вина (больше нельзя), остальные бутылочки такого же объема предназначались мне, если захочу. Ему было немного меньше, чем мне сейчас, так что соглашусь – то была разумная доза. Периодически я выходил покурить (курил тогда), он вызывался меня сопроводить, раз попросил сигарету и, оглядываясь, не идет ли жена, закурил, предупредив, что если она появится, немедленно передаст сигарету мне, будто это моя.
Когда зашел разговор о суде над ним, я начал было рассказывать о прокуроре, поддерживавшем гособвинение (был с ним знаком), но Синявского он не интересовал, а интересовал судья, он-то и был, по его словам, настоящим прокурором, что правда, хотя я об этом никогда не задумывался.
…В феврале 1966 года нас, старшеклассников, собрал в актовом зале директор школы, Иван Алексеевич Клычков его звали, и стал рассказывать о судебном процессе над двумя отщепенцами, так называемыми писателями Синявским и Даниэлем, печатавшими за границей антисоветские пасквили. Потом директор начал распекать присутствующих, сказал, что некоторые из нас совсем распустились, ведут разговорчики всякие, заразились критиканством и, если дальше будут катиться по наклонной плоскости, то докатятся до преступлений против Советской власти, которая нам все дала, а мы… Процесс Синявского и Даниэля послужил для сталинистов, каким директор, несомненно, являлся, сигналом к возвращению прежних времен. Нет, те времена не вернулись, но гайки прикрутили.
Татьяна Хохрина напомнила, что сегодня 24 года, как его не стало.