Притча о естестве
15 декабря, 2017 11:22 дп
Елена Котова
Елена Котова:
Каноны женской красоты изменчивы. Пышнотелые грации Рубенса – так до сих пор споры, не иронизировал ли художник над ними. Мерилин Монро, икона красоты и эротичности с ее каноническими 90:60:90, сегодня выглядит ухоженной простушкой за прилавком Елисеевского. Потом дошли до Твиги, а теперь уже просто психоз насчет женщин-вешалок. Пожалуй, это единственное, что мы радостно переняли у Штатов. Нигде в Европе женщины не чувствуют себя несчастными вообще-то ни в каком размере. Уж до пятидесятого точно. И только у нас, как в Калифорнии, дамы от размера выше 42 впадают в депрессию, которая не лечится ни диетами, ни потением на тренажерах. Сегодняшний канон – голливудские анорексички.
Картина Андрея Сурнова – вызов этому психозу. Не всем девушка покажется сексапильной, да и мне она кажется чуть простоватой, но и в этом тоже фишка. Нельзя отрицать ее женственность, завораживающее сочетание обильной плоти и удивительного покоя, сосредоточенности на мире внутри себя и вокруг. Настолько поглощающей ее, что в глазах нет даже бликов. Ее гармонию признают даже римские бюсты у ее ног. Картина именно о гармонии вневременной красоты. Красоты вне выдуманных канонов. Эта гармония и в пропорциях, и в деталях, и в выборе цвета. В красках и линиях занавесок — отсылка к ар нуво – к самому изощренно-гармоничному стилю, в фоне – к Густаву Климту, чьи женщины – тощие, толстые, любые – всегда прекрасны. Для совсем непонятливых по части непреходящего и подлинного, вот вам шлепанцы и подзарядка. Композиционное богатство картины, ее «мертвая натура» нужны лишь, чтобы оттенить естественность кричаще-витальной плоти Она в косах, не знавших ножниц, в лице, не ведающем макияжа, в светлой коже, не тронутой загаром… Ни украшений, ни украшательств.
Она явно позирует, выставляя напоказ свою мощную, неканоническую плоть, зовет зрителя ей любоваться. И тем не менее, это не портрет, не гимн красе необъятного тела. Это концептуальная работа о свободе от канонов. Нет и намека на реализм. Нет деталей, настроения, передающих предчувствие трагической судьбы, ждущей женщину на рубеже молодости и зрелости, неминуемых тяжких болезней. При таком-то весе…. Тут совсем другая история, это фэнтэзи о естестве, которое принимает себя таким, как есть.
«И что в ней хорошего?», — скажут упертые в своем реализме женщины. Впрочем, насчет их реализма – это только по части искусства. В жизни у них с реализмом напряг. Их главные враги – зеркало и весы, им крайне не нравится то, что те показывают. И фэнтэзи, подобные сурновской, им не нужны, им нужны фэнтэзи каноничные, как кукла Барби. А если никак не получается приблизиться к этой кукольно-канонической красоте, то и реальность и не мила. Вместо радости жизни и гармонии – комплексы и низкая самооценка. Женщины стыдятся себя.
В борьбе с этим стыдом все средства хороши. Диеты и пластики, липосакции и иссечение части желудка – чтоб меньше жрать. Даже ребра вырезают – ради модельной талии. От стыда и страсть к черному– «все ж стройнит, правда?» —безразмерные свитера и балахоны a la Пугачева, чтобы скрыть постыдное. Им неведома что у полноты своя грация, они вбили себе в голову, что грация – удел лишь поджарых ланей. Жертвы огромны, удачи редки.
Стыд вырастает до таких размеров – ну, ничего же не работает, чёрт! – что рука сама тянется к булке. Утолить на мгновение боль своей неполноценности, и ощутить ее в разы сильнее, как только булка будет проглочена. За каждым праздничным застольем, которое повторяется с удивительной регулярностью, уговоры самой себя «это ж один разок всего, завтра голодаю…».
У меня только один вопрос: «Зачем?» Зачем эти псевдострадания по поводу лишних пяти-семи килограммов, самообман насчет «одного разика»? Зачем превращать жизнь в пытку? Ни липосакции, ни задница Кардашьян не дадут ощущения счастья, а только самодостаточная естественность. Да и худеете вы не для себя, а ради лайков в инстаграмме, ради того чтобы все – до кого вам и дела нет, — сказали «вау», если вы вдруг достигнете образа жертвы доктора Менгеля.
Только кажется – похудею, стану клевая. Это едва ли. Кроме одержимости худобой есть куча и других внушенных канонов. Навязанных, вам самим не нужных, смешных и даже страшных. Надо иметь мужа, хоть тресни, хоть какого, но пусть будет. Нужна норка, чтобы преть в ней в метро в час пик, а как иначе? Апофеоз этих канонов, конечно «рыбьи губы». Хоть кому-то они на другой нравятся? Так что ж вы сами тут же бежите колоться? А потому что тренд, как же без губ в наше время. Как же без татуажа, без нарощенных ногтей…. То все мучились, ковыляя по льду на шпильках – так принято, то теперь напяливают кроссовки с вечерним платьем – плевать, идет тебе это или нет. И во всех этих канонах собственного ничего нет. Кроме постоянной боли.
Я сама лет пятнадцать упорно боролась с генетикой, данной мне более чем упитанными родителями. Добилась почти невозможного – скачок из 46 в 40 размер, джинсы – максимум 25 дюймов. Млела от счастья, когда называли «тростиночкой», повторяла расхожее «пока худая – молодая» — за молодость ведь действительно стоит побороться. Ближе к полтиннику генетика коварно начала отвоевывать позиции: ешь, как птичка, а на круг за год под килограмм. Еще год — еще столько же. Хватило ума понять, что битва с весами — это война против собственного естества, и что любимое «маленькое черное платье» платье уже, видимо, на спине не сойдется никогда. Ну и что? Молодость ведь отнюдь не только в худобе.
Не о невоздержанности речь — как раз от стыда, да еще под припевку насчет «одного разика» распустить себя проще всего. Речь о радости жизни. Не вижу причин не съесть пиццу, если хочется позарез. Не отказываюсь от спортзала и километра в бассейне дважды в неделю – ради ощущения здоровья и гармонии. Ради сил и той самой грации, пластики движений, которые присущи молодости. Это ощущение доступно каждой, кто себя не стыдится. Иногда хочется – аж до боли – быть хрупкой, как Одри Хэпберн, только мне это не дано. Зато дано так многое другое, что нет причин ломать себя через колено, причем в итоге безуспешно.
Принять себя такой, как есть. Жить в согласии с собой, а не в разладе. Иногда об этом можно напомнить и в форме гротеска. По мне, так именно об этом картина Сурнова. Притча о естестве
Елена Котова
Елена Котова:
Каноны женской красоты изменчивы. Пышнотелые грации Рубенса – так до сих пор споры, не иронизировал ли художник над ними. Мерилин Монро, икона красоты и эротичности с ее каноническими 90:60:90, сегодня выглядит ухоженной простушкой за прилавком Елисеевского. Потом дошли до Твиги, а теперь уже просто психоз насчет женщин-вешалок. Пожалуй, это единственное, что мы радостно переняли у Штатов. Нигде в Европе женщины не чувствуют себя несчастными вообще-то ни в каком размере. Уж до пятидесятого точно. И только у нас, как в Калифорнии, дамы от размера выше 42 впадают в депрессию, которая не лечится ни диетами, ни потением на тренажерах. Сегодняшний канон – голливудские анорексички.
Картина Андрея Сурнова – вызов этому психозу. Не всем девушка покажется сексапильной, да и мне она кажется чуть простоватой, но и в этом тоже фишка. Нельзя отрицать ее женственность, завораживающее сочетание обильной плоти и удивительного покоя, сосредоточенности на мире внутри себя и вокруг. Настолько поглощающей ее, что в глазах нет даже бликов. Ее гармонию признают даже римские бюсты у ее ног. Картина именно о гармонии вневременной красоты. Красоты вне выдуманных канонов. Эта гармония и в пропорциях, и в деталях, и в выборе цвета. В красках и линиях занавесок — отсылка к ар нуво – к самому изощренно-гармоничному стилю, в фоне – к Густаву Климту, чьи женщины – тощие, толстые, любые – всегда прекрасны. Для совсем непонятливых по части непреходящего и подлинного, вот вам шлепанцы и подзарядка. Композиционное богатство картины, ее «мертвая натура» нужны лишь, чтобы оттенить естественность кричаще-витальной плоти Она в косах, не знавших ножниц, в лице, не ведающем макияжа, в светлой коже, не тронутой загаром… Ни украшений, ни украшательств.
Она явно позирует, выставляя напоказ свою мощную, неканоническую плоть, зовет зрителя ей любоваться. И тем не менее, это не портрет, не гимн красе необъятного тела. Это концептуальная работа о свободе от канонов. Нет и намека на реализм. Нет деталей, настроения, передающих предчувствие трагической судьбы, ждущей женщину на рубеже молодости и зрелости, неминуемых тяжких болезней. При таком-то весе…. Тут совсем другая история, это фэнтэзи о естестве, которое принимает себя таким, как есть.
«И что в ней хорошего?», — скажут упертые в своем реализме женщины. Впрочем, насчет их реализма – это только по части искусства. В жизни у них с реализмом напряг. Их главные враги – зеркало и весы, им крайне не нравится то, что те показывают. И фэнтэзи, подобные сурновской, им не нужны, им нужны фэнтэзи каноничные, как кукла Барби. А если никак не получается приблизиться к этой кукольно-канонической красоте, то и реальность и не мила. Вместо радости жизни и гармонии – комплексы и низкая самооценка. Женщины стыдятся себя.
В борьбе с этим стыдом все средства хороши. Диеты и пластики, липосакции и иссечение части желудка – чтоб меньше жрать. Даже ребра вырезают – ради модельной талии. От стыда и страсть к черному– «все ж стройнит, правда?» —безразмерные свитера и балахоны a la Пугачева, чтобы скрыть постыдное. Им неведома что у полноты своя грация, они вбили себе в голову, что грация – удел лишь поджарых ланей. Жертвы огромны, удачи редки.
Стыд вырастает до таких размеров – ну, ничего же не работает, чёрт! – что рука сама тянется к булке. Утолить на мгновение боль своей неполноценности, и ощутить ее в разы сильнее, как только булка будет проглочена. За каждым праздничным застольем, которое повторяется с удивительной регулярностью, уговоры самой себя «это ж один разок всего, завтра голодаю…».
У меня только один вопрос: «Зачем?» Зачем эти псевдострадания по поводу лишних пяти-семи килограммов, самообман насчет «одного разика»? Зачем превращать жизнь в пытку? Ни липосакции, ни задница Кардашьян не дадут ощущения счастья, а только самодостаточная естественность. Да и худеете вы не для себя, а ради лайков в инстаграмме, ради того чтобы все – до кого вам и дела нет, — сказали «вау», если вы вдруг достигнете образа жертвы доктора Менгеля.
Только кажется – похудею, стану клевая. Это едва ли. Кроме одержимости худобой есть куча и других внушенных канонов. Навязанных, вам самим не нужных, смешных и даже страшных. Надо иметь мужа, хоть тресни, хоть какого, но пусть будет. Нужна норка, чтобы преть в ней в метро в час пик, а как иначе? Апофеоз этих канонов, конечно «рыбьи губы». Хоть кому-то они на другой нравятся? Так что ж вы сами тут же бежите колоться? А потому что тренд, как же без губ в наше время. Как же без татуажа, без нарощенных ногтей…. То все мучились, ковыляя по льду на шпильках – так принято, то теперь напяливают кроссовки с вечерним платьем – плевать, идет тебе это или нет. И во всех этих канонах собственного ничего нет. Кроме постоянной боли.
Я сама лет пятнадцать упорно боролась с генетикой, данной мне более чем упитанными родителями. Добилась почти невозможного – скачок из 46 в 40 размер, джинсы – максимум 25 дюймов. Млела от счастья, когда называли «тростиночкой», повторяла расхожее «пока худая – молодая» — за молодость ведь действительно стоит побороться. Ближе к полтиннику генетика коварно начала отвоевывать позиции: ешь, как птичка, а на круг за год под килограмм. Еще год — еще столько же. Хватило ума понять, что битва с весами — это война против собственного естества, и что любимое «маленькое черное платье» платье уже, видимо, на спине не сойдется никогда. Ну и что? Молодость ведь отнюдь не только в худобе.
Не о невоздержанности речь — как раз от стыда, да еще под припевку насчет «одного разика» распустить себя проще всего. Речь о радости жизни. Не вижу причин не съесть пиццу, если хочется позарез. Не отказываюсь от спортзала и километра в бассейне дважды в неделю – ради ощущения здоровья и гармонии. Ради сил и той самой грации, пластики движений, которые присущи молодости. Это ощущение доступно каждой, кто себя не стыдится. Иногда хочется – аж до боли – быть хрупкой, как Одри Хэпберн, только мне это не дано. Зато дано так многое другое, что нет причин ломать себя через колено, причем в итоге безуспешно.
Принять себя такой, как есть. Жить в согласии с собой, а не в разладе. Иногда об этом можно напомнить и в форме гротеска. По мне, так именно об этом картина Сурнова. Притча о естестве