«Почему они давали взять себя живыми?..»
22 мая, 2016 9:22 дп
Ирина Неделяй
Ирина Неделяй:
Традиции которые мы не должны потерять
Я уже где-то писала, что мой папа всегда спал с заряженым ружьём под кроватью.
В машине своей, в «Волге» он тоже ездил с ружьём. Мы все это знали и никак не относились к этому.
Не то, что это было нормально, но когда ты с рождения так живёшь, то не задаёшь себе некоторых вопросов. Опять же я где-то писала, что если я оказывалась у друзей в гостях, то сильно удивлялась, что у их отцов под кроватью не было ружья.
На моей памяти было довольно много случаев, когда папа применял своего, до поры молчаливого, друга.
Несколько раз на даче, при ночных нападения воров на соседей и несколько раз на центральном рынке в городе, когда на него пытались напасть или запугать разные бандиты в девяностых годах.
Отправляясь из своего дома на природу, где предполагалось спать в палатке или неизвестном мне месте в деревне например, я складывала себе под подушку наборный ножик из гулага, доставшийся мне при странных обстоятельствах.
Ружья я не имела и вообще я не люблю горячее оружие. Сомнительно конечно применение европейской или почти европейской барышней и ножика, но мне так было спокойней. Когда ножик почему-либо отсутствовал, то под кровать складывался топор или хорошая палка.
Всё это смешно если бы не было грустно. На дачи на наши реально устраивались нападения, особенно в девяностых. Дача находится близко к деревне, где по традиции селятся уголовники, выпущенные по амнистии. Ну и пример батюшки, который пережил наплыв амнистированных в пятидесятые уголовников, сказывался.
Кроме этого, батюшка научил меня меня многому, не думайте, что только спать с топором под кроватью. Он был человек начитанный и вообще инженер-конструктор. Но поскольку он был из семьи сосланых в Сибирь, он всё время, как я полагаю, был настороже насчёт и властей и уголовников.
Любимая тема папы в разговорах, после Сталина и его деяний, была тема «почему они давали взять себя живыми?».
Чуть чуть выпив вечером на даче, например, и сидя со мной на кухне за смородиновым чаем, папа высказывал стратегические соображения, насчёт того как надо было отстреливаться от НКВД, и как бежать в окно ночью, если за тобой пришли. Он приводил неведомые мне тогда примеры старообрядцев, которые умудрились бежать из Алтая в Китай ночью с детьми от НКВД.
Недавно уже здесь, в Америке, в гостях у одного американского друга, один из его гостей застукал меня вечером за таким занятием: я собирала на кухне все свободно лежащие ножи и всякие колюще-режущие предметы, и складывала их в дальний ящик.
Американский молодой парень стал пытать меня, зачем я это делаю. Ну я раскололась и призналась, что это была моя обязанность на даче перед сном.
Папа говорил, что нельзя оставлять ночью такие предметы на видных местах. Американец был потрясён, и признался мне, что эти мои привычки по его мнению мне не помогут в Америке.
На мой вопрос почему, он ответил:» Да потому что если уж они собрались тут осуществлять что-нибудь подобное, то они делают это с пистолетами».
Меня это потрясло. Мало того, что эти мои привычки отнимают время и делают меня смешной в глазах других людей, они ещё и бесполезные!
Ну и что теперь? Как говаривал Мандельштам «для того ли разночинцы рассохлые топтали сапоги, чтоб я теперь их предал?»…
То есть я что, должна теперь предать, что ли папочку, который всегда был готов к отражению врага? Или может наоборот, пора купить ружьё? Я немного порасстраивалась, а потом решила оставить хотя бы одну привычку, которая будет меня связывать с семейной традицией — оставить бревно. То есть я не купила ружьё и не складываю ножи в дальний ящик. Когда я сплю одна в доме, или в незнакомой местности, я просто складываю под свою кровать огромную дубину из можжевельника.
Ни за чем, просто так, по традиции.
Ирина Неделяй
Ирина Неделяй:
Традиции которые мы не должны потерять
Я уже где-то писала, что мой папа всегда спал с заряженым ружьём под кроватью.
В машине своей, в «Волге» он тоже ездил с ружьём. Мы все это знали и никак не относились к этому.
Не то, что это было нормально, но когда ты с рождения так живёшь, то не задаёшь себе некоторых вопросов. Опять же я где-то писала, что если я оказывалась у друзей в гостях, то сильно удивлялась, что у их отцов под кроватью не было ружья.
На моей памяти было довольно много случаев, когда папа применял своего, до поры молчаливого, друга.
Несколько раз на даче, при ночных нападения воров на соседей и несколько раз на центральном рынке в городе, когда на него пытались напасть или запугать разные бандиты в девяностых годах.
Отправляясь из своего дома на природу, где предполагалось спать в палатке или неизвестном мне месте в деревне например, я складывала себе под подушку наборный ножик из гулага, доставшийся мне при странных обстоятельствах.
Ружья я не имела и вообще я не люблю горячее оружие. Сомнительно конечно применение европейской или почти европейской барышней и ножика, но мне так было спокойней. Когда ножик почему-либо отсутствовал, то под кровать складывался топор или хорошая палка.
Всё это смешно если бы не было грустно. На дачи на наши реально устраивались нападения, особенно в девяностых. Дача находится близко к деревне, где по традиции селятся уголовники, выпущенные по амнистии. Ну и пример батюшки, который пережил наплыв амнистированных в пятидесятые уголовников, сказывался.
Кроме этого, батюшка научил меня меня многому, не думайте, что только спать с топором под кроватью. Он был человек начитанный и вообще инженер-конструктор. Но поскольку он был из семьи сосланых в Сибирь, он всё время, как я полагаю, был настороже насчёт и властей и уголовников.
Любимая тема папы в разговорах, после Сталина и его деяний, была тема «почему они давали взять себя живыми?».
Чуть чуть выпив вечером на даче, например, и сидя со мной на кухне за смородиновым чаем, папа высказывал стратегические соображения, насчёт того как надо было отстреливаться от НКВД, и как бежать в окно ночью, если за тобой пришли. Он приводил неведомые мне тогда примеры старообрядцев, которые умудрились бежать из Алтая в Китай ночью с детьми от НКВД.
Недавно уже здесь, в Америке, в гостях у одного американского друга, один из его гостей застукал меня вечером за таким занятием: я собирала на кухне все свободно лежащие ножи и всякие колюще-режущие предметы, и складывала их в дальний ящик.
Американский молодой парень стал пытать меня, зачем я это делаю. Ну я раскололась и призналась, что это была моя обязанность на даче перед сном.
Папа говорил, что нельзя оставлять ночью такие предметы на видных местах. Американец был потрясён, и признался мне, что эти мои привычки по его мнению мне не помогут в Америке.
На мой вопрос почему, он ответил:» Да потому что если уж они собрались тут осуществлять что-нибудь подобное, то они делают это с пистолетами».
Меня это потрясло. Мало того, что эти мои привычки отнимают время и делают меня смешной в глазах других людей, они ещё и бесполезные!
Ну и что теперь? Как говаривал Мандельштам «для того ли разночинцы рассохлые топтали сапоги, чтоб я теперь их предал?»…
То есть я что, должна теперь предать, что ли папочку, который всегда был готов к отражению врага? Или может наоборот, пора купить ружьё? Я немного порасстраивалась, а потом решила оставить хотя бы одну привычку, которая будет меня связывать с семейной традицией — оставить бревно. То есть я не купила ружьё и не складываю ножи в дальний ящик. Когда я сплю одна в доме, или в незнакомой местности, я просто складываю под свою кровать огромную дубину из можжевельника.
Ни за чем, просто так, по традиции.