«Она и раньше не понимала про дорогие трусы, зачем, ведь всё равно снимать…»
4 января, 2019 8:29 дп
Валерий Зеленогорский
По дороге в Новый Год
С каждым шагом, удаляясь от кафе «Малинка», умирала от печали Светлана Ивановна, вместе с ней умирали звуки Джорджа Майкла из бессмертной песни «Мерри Кристмас», а как все хорошо начиналось.
В субботу она завела Сонечку к родителям, оставили ее с дедушкой, а сами с мамой поехали на Черкизон и купили ей норковую шубу, приехали домой, выпили и она вернулась к себе, но не одна, в ее руках была шуба, она мерила ее и так и эдак, на голое тело и на толстый свитер, с уггами и с босоножками, а в конце примерки она выпила еще вина, покружилась в танце с невидимым партнером и ужаснулась, шуба оказалась без чипа, до утра она лежала вся в слезах, она даже не мечтала купить шубу, она хотела пуховик, но хороший стоял двадцать, а у нее было одиннадцать, а старый уже был весь в пятнах и не грел, а она все время была на улице, гуляла с Сонечкой на горке, а в старой дубленке уже не выстоять, мама с папой сложились и решили помочь дочке, а тут такое.
Без чипа шуба не нравилась,она была уже не так невесома, да и цена давила к земле, сто двадцать тысяч, а ведь недоглядела…. не хотелось быть лошарой и как только пробило десять, она позвонила в магазин, а эта сука, которая вчера еще стелилась перед ней, как перед барыней, отвечала холодно и обещала прислать чип по емейлу.
Только к обеду они ей прислали злосчастный чип, она проверила его по базе в налоговой, этого номера не оказалось и тогда она поехала на рынок и два часа отбивала деньги у двух мерзких теток, которые уже поделили навар, но она настояла и к пяти часам денежки вырвала, а когда шла к выходу, купила за двадцать другую шубу без чипа, не в пол, а до колена, а до колена ей было еще лучше, ей скрывать было нечего, ножки у нее были закачаешься, она еще еще купила левые лабутены, чулки на липучках и красное платье с голыми плечами, хотела еще купить дорогие трусы, но передумала, ей давно уже снимать их было не перед кем.
Сониного папу она выгнала еще весной и с тех пор снимать трусы ей приходилось самой и без музыки.
Она и раньше не понимала про дорогие трусы, зачем, ведь все равно снимать, какой смысл..
Во вторник был корпоратив, она не хотела идти, но начальник приказал быть всем, планировалось сокращение и никто не хотел рисковать.
Мама с папой обещали забрать Сонечку на ночь, говорили, что ей надо быть среди людей, что в тридцать пять нельзя закрывать двери в новую жизнь и подарили крем на черной икре для первых морщин
Светлана Ивановна собралась, как солдат, некогда ей было, помыла голову, покрасила брови и сделала маникюр, остальное взяла на работу и там уже, в конце дня, надела платье с чулочками, а наверх шубку, легкую, как пушинка, без чипа, конечно, но за двадцать.
В кафе»Малина» была нарядно, ведущим был один из логистики, местный Петросян», на работе он был так себе, но на праздниках блистал старыми анекдотами и конкурсами. Его коронками были «Минута славы» и «Угадай мелодию».
Сперва все долго ели и пили, все были с работы, начальник долго говорил, как Путин, про рост припортовой погрузки-выгрузки, нацеливал на оптимизацию, но все знали, что будет сокращение, а потом и ликвидация, все знали, что он уходит в свободное плавание, купил сеть салонов тайского массажа и его судьба прежней компании мало волновала.
Светлана Ивановна решила тупо выпить, попробовать все салаты и ни на какие танцы-шманцы не рассчитывала, местными мужиками она брезговала, знала их, как облупленных, принца не ждала, ждала горячего, она выбрала семгу и волновалась, чтобы не попал сухой кусок без соуса.
Когда заиграли «Верку Сердечку» все ринулись на танцпол, «Все будет хорошо» выла бухгалтерия, но Светлана Ивановна знала из жизни, что ничего хорошего не будет, она должна вырастить Сонечку, вот такая у ней была цель и главная задача, выучить, выпестовать и дожить, пока девочка встанет на ноги.
После четвертого бокала она почувствовала себя тающей снежинкой, вспомнила Леокадия Аверьяновича, неспетую свою песню, он был женат, уйти не смог, отполз на безопасное расстояние, с ним она носила предпоследнюю шубу, с ним успела побывать на морях и кораллах, с ним попробовала черепаховый суп и поносила трусы «Ла Перла», это было недавно, это было давно…..
После пятого бокала, она вышла в холл, набрала на автомате его номер, он конечно, ее узнал, она была записана у него «Сережа,шофер», но трубку долго не брал, а потом голосом сдавленной мыши ответил из-под кровати, что говорить не может, что забрать ее не сможет и до утра остаться нет никакой возможности….. Все опять, как в старой песне…
Она так хотела показаться перед ним в новой шубке, показать, что не пропала, что у нее есть ребенок, что она сама построила баню на даче и если бы он не был говном, мог бы лежать на веранде у нее на участке и пить чай с вареньем из крыжовника…..
Она брела к метро, как Джульетта Мазина из фильма «Ночи Кабирии», маленькая несчастная женщина, она заливалась слезами и таяла в лучах света фар, пролетающих мимо, где-то далеко умирал Джордж Майкл, у него уже не будет Нового Года…. Никогда.
Валерий Зеленогорский
По дороге в Новый Год
С каждым шагом, удаляясь от кафе «Малинка», умирала от печали Светлана Ивановна, вместе с ней умирали звуки Джорджа Майкла из бессмертной песни «Мерри Кристмас», а как все хорошо начиналось.
В субботу она завела Сонечку к родителям, оставили ее с дедушкой, а сами с мамой поехали на Черкизон и купили ей норковую шубу, приехали домой, выпили и она вернулась к себе, но не одна, в ее руках была шуба, она мерила ее и так и эдак, на голое тело и на толстый свитер, с уггами и с босоножками, а в конце примерки она выпила еще вина, покружилась в танце с невидимым партнером и ужаснулась, шуба оказалась без чипа, до утра она лежала вся в слезах, она даже не мечтала купить шубу, она хотела пуховик, но хороший стоял двадцать, а у нее было одиннадцать, а старый уже был весь в пятнах и не грел, а она все время была на улице, гуляла с Сонечкой на горке, а в старой дубленке уже не выстоять, мама с папой сложились и решили помочь дочке, а тут такое.
Без чипа шуба не нравилась,она была уже не так невесома, да и цена давила к земле, сто двадцать тысяч, а ведь недоглядела…. не хотелось быть лошарой и как только пробило десять, она позвонила в магазин, а эта сука, которая вчера еще стелилась перед ней, как перед барыней, отвечала холодно и обещала прислать чип по емейлу.
Только к обеду они ей прислали злосчастный чип, она проверила его по базе в налоговой, этого номера не оказалось и тогда она поехала на рынок и два часа отбивала деньги у двух мерзких теток, которые уже поделили навар, но она настояла и к пяти часам денежки вырвала, а когда шла к выходу, купила за двадцать другую шубу без чипа, не в пол, а до колена, а до колена ей было еще лучше, ей скрывать было нечего, ножки у нее были закачаешься, она еще еще купила левые лабутены, чулки на липучках и красное платье с голыми плечами, хотела еще купить дорогие трусы, но передумала, ей давно уже снимать их было не перед кем.
Сониного папу она выгнала еще весной и с тех пор снимать трусы ей приходилось самой и без музыки.
Она и раньше не понимала про дорогие трусы, зачем, ведь все равно снимать, какой смысл..
Во вторник был корпоратив, она не хотела идти, но начальник приказал быть всем, планировалось сокращение и никто не хотел рисковать.
Мама с папой обещали забрать Сонечку на ночь, говорили, что ей надо быть среди людей, что в тридцать пять нельзя закрывать двери в новую жизнь и подарили крем на черной икре для первых морщин
Светлана Ивановна собралась, как солдат, некогда ей было, помыла голову, покрасила брови и сделала маникюр, остальное взяла на работу и там уже, в конце дня, надела платье с чулочками, а наверх шубку, легкую, как пушинка, без чипа, конечно, но за двадцать.
В кафе»Малина» была нарядно, ведущим был один из логистики, местный Петросян», на работе он был так себе, но на праздниках блистал старыми анекдотами и конкурсами. Его коронками были «Минута славы» и «Угадай мелодию».
Сперва все долго ели и пили, все были с работы, начальник долго говорил, как Путин, про рост припортовой погрузки-выгрузки, нацеливал на оптимизацию, но все знали, что будет сокращение, а потом и ликвидация, все знали, что он уходит в свободное плавание, купил сеть салонов тайского массажа и его судьба прежней компании мало волновала.
Светлана Ивановна решила тупо выпить, попробовать все салаты и ни на какие танцы-шманцы не рассчитывала, местными мужиками она брезговала, знала их, как облупленных, принца не ждала, ждала горячего, она выбрала семгу и волновалась, чтобы не попал сухой кусок без соуса.
Когда заиграли «Верку Сердечку» все ринулись на танцпол, «Все будет хорошо» выла бухгалтерия, но Светлана Ивановна знала из жизни, что ничего хорошего не будет, она должна вырастить Сонечку, вот такая у ней была цель и главная задача, выучить, выпестовать и дожить, пока девочка встанет на ноги.
После четвертого бокала она почувствовала себя тающей снежинкой, вспомнила Леокадия Аверьяновича, неспетую свою песню, он был женат, уйти не смог, отполз на безопасное расстояние, с ним она носила предпоследнюю шубу, с ним успела побывать на морях и кораллах, с ним попробовала черепаховый суп и поносила трусы «Ла Перла», это было недавно, это было давно…..
После пятого бокала, она вышла в холл, набрала на автомате его номер, он конечно, ее узнал, она была записана у него «Сережа,шофер», но трубку долго не брал, а потом голосом сдавленной мыши ответил из-под кровати, что говорить не может, что забрать ее не сможет и до утра остаться нет никакой возможности….. Все опять, как в старой песне…
Она так хотела показаться перед ним в новой шубке, показать, что не пропала, что у нее есть ребенок, что она сама построила баню на даче и если бы он не был говном, мог бы лежать на веранде у нее на участке и пить чай с вареньем из крыжовника…..
Она брела к метро, как Джульетта Мазина из фильма «Ночи Кабирии», маленькая несчастная женщина, она заливалась слезами и таяла в лучах света фар, пролетающих мимо, где-то далеко умирал Джордж Майкл, у него уже не будет Нового Года…. Никогда.