«Он тогда сказал, что у меня закрыты две чакры…»
11 октября, 2019 11:36 дп
Seva Novgorodsev
До мая 1984 года я служил на Би-би-си как штатный сотрудник. А потом ушел, стал внештатным.
Главную причину я тогда держал в тайне, теперь можно рассказать.
Месяца за четыре до ухода я ходил на прием к волшебному французскому врачу, который умел видеть и читать ауру человека. Он тогда сказал, что у меня закрыты две чакры, и что я делаю что-то против собственного желания, заставляю себя, что проявляется в коричневатых тонах моего свечения.
Действительно, после многих лет жизни в свободном режиме – а музыкант работает не по расписанию – хождение в присутствие с 10 до 6 меня сильно ломало.
Поэтому, когда работа на Би-би-си вступила в конфликт с консультациями в кино, вывод был сделан мгновенно.
Любопытно, что к французу я больше не ходил, о переменах в своей жизни ничего не рассказывал, но он сам позвонил мне месяца через три и сказал, что чакры у меня открылись.
Об этой истории я помалкивал, потому что тут же записали бы в шаманисты. Потом прочитал в журнале «Познавательная Нейропсихология» статью про доктора Джейми Уорда и его команду из Лондонского Университета, открывших так называемую синестезию – способность людей видеть свечение вокруг человека.
Правда, не всякого человека, а только любимого. Другими словами, эмоции у таких людей автоматически окрашиваются. У иных даже упоминание милого душе существа вызывает видения целого каскада света.
У семидесятилетней Дороти Лэйтам простая гамма до-мажор вызывает целый калейдоскоп — от багряно-черного до желто-белого.
Вспомним тут композитора Скрябина с его цветомузыкой, и вульгарные вспышки огней на дискотеке.
Полно развитая синестезия встречается обычно у художников, поэтов или романистов. Владимир Набоков, как то жаловался: «У меня, — писал он — есть жутковатая способность видеть буквы разным цветом».
Биографы поэтов Бодлера, Рембо или пианиста-композитора Листа пишут примерно о том же — все они обладали способностью синестезии.
Как вы знаете, святых на иконах и богоугодных картинах рисуют с нимбом вокруг головы. По мнению нейропсихологов, это говорит не столько о святости объекта, сколько о способности самого художника или богомаза эту святость видеть.
Понятно теперь, что мой врач-француз видел все это и во мне, только с обратным знаком, и дал намек-совет — как поступать, как, выражаясь на языке джаза, избавиться от блюза.
Приемная дочь, Анастасия, судя по ее рассказам за семейным столом, тоже обладает даром синестезии, только она видит еще и энергию предметов.
У нас дома был ремонт, скрипты «рок-посевов» за четверть века, 26 толстенных папок с текстами и письмами слушателей, составили на пол в углу. Настя увидела, как воздух над папками переливался подобно миражу в горячей пустыне и светился молочно-белым.
Вряд ли это моя энергия.
Скорее всего — ваша.
Seva Novgorodsev
До мая 1984 года я служил на Би-би-си как штатный сотрудник. А потом ушел, стал внештатным.
Главную причину я тогда держал в тайне, теперь можно рассказать.
Месяца за четыре до ухода я ходил на прием к волшебному французскому врачу, который умел видеть и читать ауру человека. Он тогда сказал, что у меня закрыты две чакры, и что я делаю что-то против собственного желания, заставляю себя, что проявляется в коричневатых тонах моего свечения.
Действительно, после многих лет жизни в свободном режиме – а музыкант работает не по расписанию – хождение в присутствие с 10 до 6 меня сильно ломало.
Поэтому, когда работа на Би-би-си вступила в конфликт с консультациями в кино, вывод был сделан мгновенно.
Любопытно, что к французу я больше не ходил, о переменах в своей жизни ничего не рассказывал, но он сам позвонил мне месяца через три и сказал, что чакры у меня открылись.
Об этой истории я помалкивал, потому что тут же записали бы в шаманисты. Потом прочитал в журнале «Познавательная Нейропсихология» статью про доктора Джейми Уорда и его команду из Лондонского Университета, открывших так называемую синестезию – способность людей видеть свечение вокруг человека.
Правда, не всякого человека, а только любимого. Другими словами, эмоции у таких людей автоматически окрашиваются. У иных даже упоминание милого душе существа вызывает видения целого каскада света.
У семидесятилетней Дороти Лэйтам простая гамма до-мажор вызывает целый калейдоскоп — от багряно-черного до желто-белого.
Вспомним тут композитора Скрябина с его цветомузыкой, и вульгарные вспышки огней на дискотеке.
Полно развитая синестезия встречается обычно у художников, поэтов или романистов. Владимир Набоков, как то жаловался: «У меня, — писал он — есть жутковатая способность видеть буквы разным цветом».
Биографы поэтов Бодлера, Рембо или пианиста-композитора Листа пишут примерно о том же — все они обладали способностью синестезии.
Как вы знаете, святых на иконах и богоугодных картинах рисуют с нимбом вокруг головы. По мнению нейропсихологов, это говорит не столько о святости объекта, сколько о способности самого художника или богомаза эту святость видеть.
Понятно теперь, что мой врач-француз видел все это и во мне, только с обратным знаком, и дал намек-совет — как поступать, как, выражаясь на языке джаза, избавиться от блюза.
Приемная дочь, Анастасия, судя по ее рассказам за семейным столом, тоже обладает даром синестезии, только она видит еще и энергию предметов.
У нас дома был ремонт, скрипты «рок-посевов» за четверть века, 26 толстенных папок с текстами и письмами слушателей, составили на пол в углу. Настя увидела, как воздух над папками переливался подобно миражу в горячей пустыне и светился молочно-белым.
Вряд ли это моя энергия.
Скорее всего — ваша.