«Он построил в саду собственного дома точно такую же камеру…»
23 сентября, 2025 10:44 дп
Мэйдэй
Акунин Чхартишвили:
Генерал императорской армии Хитоси Имамура (1886 – 1968) после капитуляции Японии был отдан под суд как военный преступник. Его подчиненные жестоко обращались с пленными австралийцами, а генерал то ли закрывал на это глаза, то ли был не в курсе. Суд решил, что это не имеет значения — начальник отвечает за преступления своих людей. Был вынесен обвинительный приговор: десять лет тюрьмы. Это-то неудивительно. Удивительно, что сам Имамура счел приговор слишком мягким – кажется, он действительно был не в курсе того, что творилось в лагерях.
Имамура отсидел свой срок, но решил, что этого мало — заключение должно быть пожизненным.
Он построил в саду собственного дома точно такую же камеру и не выходил из нее тринадцать лет, до самой смерти. Писал книги, вспоминая и осмысливая прошлое. Весь гонорар отсылал родственникам пленных, которые погибли. (Находились самозванцы, которые этими деньгами пользовались – как же без этого).
Читатель ждет уж рифмы «розы», какого-нибудь моралитэ в духе «путинские-то, отсидев за преступления, потом поди одиночку на даче не построят». Но концовка будет другая.
Когда я поделился этой трогательной историей с женой, она совсем не растрогалась. «А как к этому шоу отнеслась его жена?» — вот первое, что она спросила, сурово.
И я понял, что у меня бы такой номер не прокатил.
Нет уж, домотаю свои четырнадцать лет, и баста. Слава богу, я не японский генерал.
Мэйдэй
Акунин Чхартишвили:
Генерал императорской армии Хитоси Имамура (1886 – 1968) после капитуляции Японии был отдан под суд как военный преступник. Его подчиненные жестоко обращались с пленными австралийцами, а генерал то ли закрывал на это глаза, то ли был не в курсе. Суд решил, что это не имеет значения — начальник отвечает за преступления своих людей. Был вынесен обвинительный приговор: десять лет тюрьмы. Это-то неудивительно. Удивительно, что сам Имамура счел приговор слишком мягким – кажется, он действительно был не в курсе того, что творилось в лагерях.
Имамура отсидел свой срок, но решил, что этого мало — заключение должно быть пожизненным.
Он построил в саду собственного дома точно такую же камеру и не выходил из нее тринадцать лет, до самой смерти. Писал книги, вспоминая и осмысливая прошлое. Весь гонорар отсылал родственникам пленных, которые погибли. (Находились самозванцы, которые этими деньгами пользовались – как же без этого).
Читатель ждет уж рифмы «розы», какого-нибудь моралитэ в духе «путинские-то, отсидев за преступления, потом поди одиночку на даче не построят». Но концовка будет другая.
Когда я поделился этой трогательной историей с женой, она совсем не растрогалась. «А как к этому шоу отнеслась его жена?» — вот первое, что она спросила, сурово.
И я понял, что у меня бы такой номер не прокатил.
Нет уж, домотаю свои четырнадцать лет, и баста. Слава богу, я не японский генерал.