Одна бабушка сказала. Вячеславу Орешкову посвящается…
7 октября, 2016 6:54 пп
Олег Утицин
Вячеслав Орешков: «… очень много людей, чьи родственники расстреляны или пострадали, но они все равно обожают Сталина. И это по-настоящему за гранью!..»
Олег Утицин:
Одна бабушка сказала… Она жила-была, при Сталине, после Сталина, при муже-чекисте. И вот она на заре перестройки всё равно сказала своему двухлетнему правнуку — продолжению рода своего:
— Андрюша! Почему ты писаешь в штаны? Ты же — будущий коммунист!
Одна бабушка (другая совсем)… Она жила-была при Сталине, без отца, репрессированного, сбегала от матери на крыши краснопресненских домов — фашистские зажигалки тушить.
Мать этой бабушки до самой своей смерти ждала своего мужа. Не верила, что он он был расстрелян.
И потом отдрала свою дочку ремнём по попе, когда та убежала с братом ночью на Красную площадь — Салют победы смотреть!
Потому, может быть, что перед своим мужем отвечала за здоровье и целость-сохранность их детей к его возвращению?..
…Она умирала и сказала своей внучке: «Делай всё хорошо..»
Дочка её, тушительница фашистских зажигалок, только при наступлении гласности и перестройки еле-еле добилась доступа к материалам КГБ — о том, что её отец был расстрелян как соратник Тухачевского и иже с ним, потом реабилитирован.
…В то время, время узнавания, жил-был маленький внучёк тушительницы, Гриша.
Грише, было пять лет и он очень гордился тем, что жил на улице имени героя революции Антонова-Овсиенко. (Вот жизнь, а? Я с внуком этого героя работал вместе одно время — рекомендую запоминать такие совпадения — авт. ).
Однажды, на заре перестройки и гласности, повторюсь, идём мы вместе с Гришей и его бабушкой по улице героя Антонова-Овсеенко к троллейбусной остановке. нарядный и радостный от гордости Гриша спрашивает меня: «А ты знаешь, что Антонов-Овсеенко был героем? А знаешь, что его убили враги народа?»
— Его Сталин расстрелял, — сказал я.
— Как Сталин?
— Ну приказ отдал…
Гриша насупился. Прекратил щебетать. И шёл молча до остановки. И уже в троллейбусе, когда мы мы проезжали пресненские пруды закричал на весь троллейбус бабушке: «Теперь я знаю, кто такой Сталин! Это он — враг народа!…»
И слёзы по щекам.
…Бабушка пробралась ко мне сквозь замолчащих пассажиров, бледная вся и предупредила жёстко: «Ты у себя в газете всё, что хочешь можешь писать, но у внука жизни не отбирай…»
Она боялась, что внука репрессируют за его политические мировоззрения.
Поэтому имена и фамилии в этом тексте вымышлены…
8 февраля 1938 приговорён ВКВС СССР к расстрелу «за принадлежность к троцкистской террористической и шпионской организации». Расстрелян 10 февраля 1938 года, похоронен на полигоне «Коммунарка»[26].
Сокамерник Антонова вспоминал: «Когда его вызвали на расстрел, Антонов стал прощаться с нами, снял пиджак, ботинки, отдал нам и полураздетый ушел на расстрел». 21 год назад, в шляпе набекрень, с волосами до плеч, он объявил низложенным Временное правительство. Теперь его босого вели к расстрельной камере
Олег Утицин
Вячеслав Орешков: «… очень много людей, чьи родственники расстреляны или пострадали, но они все равно обожают Сталина. И это по-настоящему за гранью!..»
Олег Утицин:
Одна бабушка сказала… Она жила-была, при Сталине, после Сталина, при муже-чекисте. И вот она на заре перестройки всё равно сказала своему двухлетнему правнуку — продолжению рода своего:
— Андрюша! Почему ты писаешь в штаны? Ты же — будущий коммунист!
Одна бабушка (другая совсем)… Она жила-была при Сталине, без отца, репрессированного, сбегала от матери на крыши краснопресненских домов — фашистские зажигалки тушить.
Мать этой бабушки до самой своей смерти ждала своего мужа. Не верила, что он он был расстрелян.
И потом отдрала свою дочку ремнём по попе, когда та убежала с братом ночью на Красную площадь — Салют победы смотреть!
Потому, может быть, что перед своим мужем отвечала за здоровье и целость-сохранность их детей к его возвращению?..
…Она умирала и сказала своей внучке: «Делай всё хорошо..»
Дочка её, тушительница фашистских зажигалок, только при наступлении гласности и перестройки еле-еле добилась доступа к материалам КГБ — о том, что её отец был расстрелян как соратник Тухачевского и иже с ним, потом реабилитирован.
…В то время, время узнавания, жил-был маленький внучёк тушительницы, Гриша.
Грише, было пять лет и он очень гордился тем, что жил на улице имени героя революции Антонова-Овсиенко. (Вот жизнь, а? Я с внуком этого героя работал вместе одно время — рекомендую запоминать такие совпадения — авт. ).
Однажды, на заре перестройки и гласности, повторюсь, идём мы вместе с Гришей и его бабушкой по улице героя Антонова-Овсеенко к троллейбусной остановке. нарядный и радостный от гордости Гриша спрашивает меня: «А ты знаешь, что Антонов-Овсеенко был героем? А знаешь, что его убили враги народа?»
— Его Сталин расстрелял, — сказал я.
— Как Сталин?
— Ну приказ отдал…
Гриша насупился. Прекратил щебетать. И шёл молча до остановки. И уже в троллейбусе, когда мы мы проезжали пресненские пруды закричал на весь троллейбус бабушке: «Теперь я знаю, кто такой Сталин! Это он — враг народа!…»
И слёзы по щекам.
…Бабушка пробралась ко мне сквозь замолчащих пассажиров, бледная вся и предупредила жёстко: «Ты у себя в газете всё, что хочешь можешь писать, но у внука жизни не отбирай…»
Она боялась, что внука репрессируют за его политические мировоззрения.
Поэтому имена и фамилии в этом тексте вымышлены…
8 февраля 1938 приговорён ВКВС СССР к расстрелу «за принадлежность к троцкистской террористической и шпионской организации». Расстрелян 10 февраля 1938 года, похоронен на полигоне «Коммунарка»[26].
Сокамерник Антонова вспоминал: «Когда его вызвали на расстрел, Антонов стал прощаться с нами, снял пиджак, ботинки, отдал нам и полураздетый ушел на расстрел». 21 год назад, в шляпе набекрень, с волосами до плеч, он объявил низложенным Временное правительство. Теперь его босого вели к расстрельной камере