Ну вот теперь-то Венесуэле точно трындец!
30 октября, 2018 8:12 дп
Karl Shrayber
Российские чиновники поехали спасать Венесуэлу от кризиса.
Следуя непреходящему завету Александра Васильевича Суворова «сам погибай, а товарища выручай», наше благородное правительство решило, что венесуэльцы не справятся сами со своими проблемами, которые вызваны, конечно, кольцом ворогов вокруг маленькой беззащитной страны.
Правда, президент России Владимир Путин в начале октября заявил, что считает неправильным любое вмешательство в ситуацию в Венесуэле.
«Не нужно залезать туда, как слон в посудной лавке, и топтаться, не понимая, что происходит на самом деле, а только думая, что слон самое большое и самое умное животное», — сказал он.
Но мы же не слон какой–нить? Сделаем все аккуратно, без шума и пыли. За чей счет — понятно, но нам не привыкать, прорвемся. Что нам последняя рубаха…
Ознаменуем, товарищи, год 100–летия ВЛКСМ возрождением духа интернационализма, помощи братским угнетенным странам!
Но пасара́н, друзья!

Karl Shrayber
Российские чиновники поехали спасать Венесуэлу от кризиса.
Следуя непреходящему завету Александра Васильевича Суворова «сам погибай, а товарища выручай», наше благородное правительство решило, что венесуэльцы не справятся сами со своими проблемами, которые вызваны, конечно, кольцом ворогов вокруг маленькой беззащитной страны.
Правда, президент России Владимир Путин в начале октября заявил, что считает неправильным любое вмешательство в ситуацию в Венесуэле.
«Не нужно залезать туда, как слон в посудной лавке, и топтаться, не понимая, что происходит на самом деле, а только думая, что слон самое большое и самое умное животное», — сказал он.
Но мы же не слон какой–нить? Сделаем все аккуратно, без шума и пыли. За чей счет — понятно, но нам не привыкать, прорвемся. Что нам последняя рубаха…
Ознаменуем, товарищи, год 100–летия ВЛКСМ возрождением духа интернационализма, помощи братским угнетенным странам!
Но пасара́н, друзья!