«Но иногда чисто так культурно посмотришь на себя — и хочется второй носок на ноге…»

Евгений Шестаков

На Николу Пескоструя отдам внука в Хозгвардию, пускай учится песочницы ремонтировать, а зарплатку в Фонд Упокоения Здравоохранения, чтобы хоть памятник ему поставили.

Сам со старухой в лес, теперь можно, я валю, она собирает, потом с молитовкой на базар трелюем, потолще коряги приемщику в налог, потоньше людям на обогрев, еще тоньше — на освещение.

Вороносбор на проводах официально не разрешен, так что только ночью и с глушаком, воронник-то из духовочки сдобный на их же яйцах — пальчики не только оближешь, но и обгложешь.

Участковый поп проверить придет, целованы ли в божничке портреты Государя и Патриарха — кусок ему.

Коллекторская стража с ночной проверкой придет — сына в египетской позе за ковер, благо тощий, а им кусок.

В итоге вкусненького самим-то едва останется, а ведь надо как-то питаться, чтобы шпалы тяжеленные на верхотуру таскать.

Сэкономил Рогозин, для мачты освящения ракет треть БАМа разобрали, а она возьми да наклонись, так что и траекторию теперь пересчитывают под нее. В целом как бы неплохо, пока птицы каркают да деревья валятся, жить вполне даже можно.

Но иногда чисто так культурно посмотришь на себя — и хочется второй носок на ноге.

Не то чтобы оно стыдно, портянка в сандалии, привык, но душа-то к лучшему тянется. Мечтает. Что бывает жизнь красивая. А люди добрые. А удача огромная. Что опустишь руку совсем уже от голода и усталости, а тебе ломотик сунут в нее. И луковку.